Читать книгу "Ее главная ошибка - Мелани Милберн"

— Так намного лучше, чем услышать об этом в ресторане от совершенно незнакомых людей, — выпалил он в ответ.

Бронте опустила глаза и снова принялась покусывать нижнюю губу.

— Я же говорила, что собиралась обо всем тебе рассказать, когда они подошли к нам…

— Когда именно ты хотела это сделать? — спросил Лука. — Между основным блюдом и десертом? Ты хотела сделать заявление: «Кстати, четырнадцать месяцев назад я родила от тебя ребенка, и я сочла, что ты захочешь об этом узнать, пока находишься в Мельбурне»? Ради бога, Бронте, о чем ты, черт побери, думала?

Она посмотрела на него, в ее глазах блестели слезы.

— Я не предполагала, что когда-нибудь увижусь с тобой. Ты ясно дал мне понять, что между нами все кончено.

— Значит, ты решила наказать меня, скрыв факт рождения ребенка, — возмутился он. — Так? Именно поэтому ты не слишком упорствовала, когда якобы пыталась меня разыскать?

Пристыженная, Бронте густо покраснела:

— Я не хотела, чтобы так получилось…

— Означает ли это, что ты была уверена в том, что я никогда ни о чем не узнаю? — грубо поинтересовался Лука. — Ну, у меня есть для тебя новость, Бронте Беннет. Я хочу видеть своего ребенка. Тебе придется чертовски сильно постараться, если ты намерена прятать его от меня.

Бронте выпрямилась; ее переполняла злость.

— Ты не отберешь ее у меня, Лука Саббатини. Я этого не допущу. Она моя. Я буду бороться с тобой до моего последнего вздоха.

— Где ты найдешь достойных адвокатов? — спросил он, бросая на нее злобный взгляд. — Ты понимаешь, с кем связываешься? Ты никогда не выиграешь, Бронте. Не надейся.

Бронте возненавидела себя за те слова, которые выпалила ему в лицо, но у нее просто сдали нервы.

— Сначала ты должен доказать, что она твоя, — произнесла она, вздернув подбородок. — Задумывался ли ты о таком варианте, Лука? Откуда ты знаешь, что я родила ее от тебя? Ты виделся со мной два или три раза в неделю, пока мы были вместе, иногда даже реже. У меня оставалось много времени, чтобы флиртовать у тебя за спиной.

Лука сжал кулаки и поцедил сквозь зубы:

— Мы сделаем тест на отцовство. Я займусь этим завтра же утром. Если ты не согласна, то приготовься встретиться с моим адвокатом. Кстати, кто это был? — холодно поинтересовался он. — Я его знаю?

Бронте отвернулась:

— Я не обязана с тобой объясняться. Ты ничего не говорил мне о том времени, пока не был со мной.

Схватив молодую женщину за руку, он развернул Бронте к себе лицом:

— С кем ты, черт побери, встречалась?!

Бронте попыталась высвободить руку из цепких пальцев Луки.

— Перестань. Ты делаешь мне больно.

Он немного ослабил хватку и повторил:

— Скажи мне, с кем ты встречалась, черт побери.

Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, но сдержала их.

— Скажи мне, с кем ты был в Лос-Анджелесе? — спросила в свою очередь Бронте. — Как ее зовут? Она знаменита или замужем, поэтому ты держишь ее имя в секрете?

Глаза Луки сверкнули.

— Она была очень красивая? — продолжала Бронте, изо всех сил стараясь говорить спокойно. — Любила ли она тебя? А ты ее любил?

Лука отпустил ее руку и отошел в сторону. Он потер затылок, пытаясь снять напряжение. Он ничего не говорил — просто стоял у окна и смотрел на затихающий шторм. Несмотря на его враждебный настрой, Бронте захотелось подойти к Луке, обнять за талию, прижаться к нему и вдохнуть знакомый запах его тела.

— Лука…

Он повернулся к ней, выражение его лица оставалось решительным.

— Я хочу ее увидеть, — отчеканил он. — Я хочу видеть своего ребенка.

Бронте отступила назад:

— Ты имеешь в виду… прямо сейчас?

— Конечно, — бросил Лука, беря ключи от автомобиля с журнального столика.

— Но она спит, — возразила Бронте. — И… и с ней моя мать…

— Значит, пришло время твоей матери познакомиться с отцом ее внучки, — отрезал он. — Ей придется привыкнуть к тому, что я буду принимать участие в воспитании ребенка.

— Ребенка? — Бронте всплеснула руками. — Может быть, начнешь называть малышку по имени? Ее зовут Элла.

— Какое у нее второе имя? — спросил он, вперив в нее презрительный взгляд.

Бронте нахмурилась:

— Ее полное имя Элла Лусия Беннет.

Лука заморгал:

— Ведь Лусия — женский вариант имени Лука. Ты назвала ее… в честь меня?

Она тихонько вздохнула:

— Я хотела, чтобы у малышки было что-нибудь от отца, даже если она никогда тебя не узнает. Я чувствовала, что обязана так поступить.

Мгновение на его подбородке пульсировала жилка.

— Я хочу, чтобы мое имя было указано в ее свидетельстве о рождении, — заявил Лука. — Я полагаю, сейчас в графе «отец» стоит прочерк?

Бронте покачала головой:

— Я не вижу в этом смысла.

— Ты говорила кому-нибудь, что я ее отец?

— До недавнего времени я это ни с кем не обсуждала, — ответила молодая женщина. — Мама недавно выпытала у меня эту информацию, а Рейчел обо всем догадалась, когда ты пришел вчера в студию.

Наступило напряженное молчание.

— Я начинаю думать, что тест на отцовство будет пустой тратой времени, — сказал Лука. — Ты не обманываешь меня, Бронте?

Она призналась:

— Нет. У меня никого не было, кроме тебя.

Лука сжал в кулаке ключи, и холодный металл врезался в его ладонь. Ему требовалось время, чтобы смириться с тем, что произошло.

— Поехали, — произнес он, распахивая дверь номера.

— Лука… не лучше ли сделать это завтра, когда мы оба остынем и все обдумаем? — предложила Бронте. — Когда мы сможем мыслить более рационально?

— Что тут думать?! — Он повысил голос. — Я хочу видеть свою дочь. Я не знал о ее существовании четырнадцать месяцев. Я не собираюсь ждать еще час, не говоря уже о сутках.

Бронте прошла мимо него, опустив голову. Она была очень обеспокоена.

Расспросив Бронте, как проехать к ее дому, Лука погрузился в мрачное молчание. Он понимал, что репортеры охотно схватятся за сенсационную новость. Следует как можно скорее предупредить мать, братьев и деда.

А затем придется решать, как поступить с Бронте. Он взглянул на нее. Молодая женщина сидела на пассажирском сиденье, опустив голову и уставившись на сцепленные на коленях руки. Острое чувство вины вновь охватило его, когда он представил, как она пыталась связаться с ним и сообщить о своей беременности. Что же она пережила, бедняжка, оказавшись одна, вдали от своей семьи и друзей.