Читать книгу "Инквизитор поневоле - Александр Курзанцев"

— Для чего он? — спросил я.

— Служил изначально вместо боевого пояса, для закрепления на поясе ножен сабель и пистолей. Потом стал частью парадного доспеха. Иногда использовался в качестве декоративного элемента, либо знака различия. Ну это в нашей истории, конечно. Тут я такое, как элемент доспеха вижу впервые. — ответил Глушаков. — Он, кстати, ещё и зачарован, правда, пока не могу понять, на что именно. Не чувствую контрответа.

— Не опасно?

— Да вроде нет. Не пойму вообще, на что реагирует. Единственное, что могу сказать: это не боевое заклятье.

— Ну и ладно, — решил я. — Зато красивый.

— Всё? — спросил Глушаков, разглядывая опустевший тюк.

— Да вроде, — почесал я затылок.

— А шлем где?

— Не знаю. Не дали, наверное, — развёл я руками.

Сергей вздохнул и вдумчиво произнёс:

— Жаль. На шлемах, как правило, самые интересные зачарования, да и полный комплект может ещё каким-нибудь интересным магическим свойством обладать. Ну да ладно, что дали, то дали.

— Надеваю? — посмотрел я на него вопросительно.

— Давай, — кивнул он, отходя и снова усаживаясь за стол. После чего заметил, прищурившись: — Как раз увидим, как выглядели инквизиторы тысячу лет назад.

И я надел. Хоть и не так быстро, как хотелось бы. Ну а попробуйте вот так сходу натянуть ту же кольчугу. Сноровка нужна. Так что я, натянув штаны с гамбезоном и вбив ноги в сапоги, уже кое-как напялил мифрильную кольчугу поверх. Благо, что Серёга подсобил немного. Он же помог и правильно надеть кирасу.

— Тяжеловата, — пропыхтел я, чувствуя, что полностью одетый доспех весомо давит на плечи.

— Ну-ка, а с кушаком? — Глушаков намотал его мне на поясе, и стоило только затянуть на боку узел, как мне тут же полегчало, и я с лёгким изумлением воззрился на довольно лыбящегося товарища.

— А так легче! — сообщил я вслух и даже пару раз подпрыгнул, чтобы убедиться в реальности ощущений.

Прыгалось легко, и Глушаков, кивнув, констатировал:

— Заклинание снижения веса. Весьма специфическое, немудрено, что сразу не узнал. Пусть чуть-чуть, а всё же другая школа.

Мне захотелось попробовать что-нибудь эдакое, и я с коротким хеканьем совершил кувырок вперёд. На удивление, вышло достаточно тихо, и, что главное, доспех ничуть не сковывал движения, а гамбезон прекрасно самортизировал, оставив массу благоприятных впечатлений.

— Здорово! — выдохнул я.

— А был бы современный комплект — и ты бы сейчас и по стене пробежаться смог, и тройной кувырок в прыжке сделать, — заметил Сергей.

— А-а, — махнул я рукой, — слишком хорошо — тоже плохо, — и, удовлетворённый, пошёл к зеркалу.

Ну что сказать, смотрелось внушительно. Алый кушак, блестящие рукава мифрильной кольчуги, массивные «кулаки» латных перчаток, окованные сапоги и чуть высовывающиеся из-под кольчуги штаны, в эти сапоги заправленные — натуральный рыцарь. Вот только шлема действительно не хватало.

«Надо будет поискать, — решил я, — а то действительно какой-то неполный образ получился».

Тут ещё и игроманское прошлое вдруг взыграло. Как же, рарный сет редкой классовой брони и, понимаете ли, некомплект. Непорядок!

— Опять ерундой страдаете?.. — впорхнув через окно чёрной тучкой, материализовалась в моём скромном жилище Элеонора. — Ой! — совсем по-девчачьи вскрикнула она, когда, дёрнувшись на голос, я резко развернулся.

Страх. Пусть на секунду, пусть мимолётно, но самый настоящий страх увидел я в её глазах, когда магичка отшатнулась назад, рефлекторно прижимая руки к груди. Шагнув за ней следом, я, подчиняясь какому-то наитию, схватил её, грубо прижал к себе и впился в приоткрытые губы, жадно целуя. И в этот раз меня не оттолкнули, не попытались ударить. Наоборот, когда прошёл первый ступор, я почувствовал, как она чуть обмякла в стальном кольце моих рук, а спустя пару секунд и ответила на поцелуй.

Сказать, что мы целовались целую вечность, было бы, конечно, большим преувеличением, но с полминуты она от меня не отрывалась точно. Потом, когда я, несколько смутившись такому своему напору, её отпустил, она, поправив сбившуюся причёску, задумчиво оглядела меня и произнесла чуть с хрипотцой:

— А ты и в самом деле изменился, Паша. Да и броня эта, веет от неё… Я в первый момент тебя даже не узнала. Почудилось, что стоит кто-то грозный и опасный, до того опасный, что даже холодок по телу пробежал.

Смутившись ещё сильнее и не зная, что на это ответить, я поинтересовался:

— А резерв-то подрос?

— Подрос, — ответила она. Затем как-то так, по-особенному провела ладонью по чёрной ткани на моей груди и, чмокнув в губы ещё раз, произнесла:

— Ну всё, мальчики, мне пора. Много не пейте и не шалите. Пока!

Снова превратившись в чёрную тучку, она так же, как и прилетела минуту назад, унеслась прочь, вновь оставив нас с Глушаковым вдвоём.

Я обернулся, чтобы увидеть, как Сергей показывает мне большой палец.

— Мужик! Давно пора.

— Блин, не знаю, что на меня нашло… — почесал я затылок.

— Да неужели? — хмыкнул трудовик, улыбаясь. — Это, Паш, называется «вера в себя».

— Ну да… — протянул я с некоторым сомнением. — А может, это броня? Действует на меня таким образом, что я себя круче гор почувствовал, а?

— Да что броня, — отмахнулся Глушаков, — железка. Дух и сила воли — вот что решает. А броня так, придаёт чуть больше уверенности и только, остальное — ты сам. Хотя не спорю, в древности инквизиторы знали толк в обмундировании. Смотришься очень убедительно.

— Шлем бы ещё…

Я подошёл обратно к зеркалу, снова взявшись за разглядывание себя любимого.

— И плащ.

— Чёрный с красным подбоем? — ненавязчиво поинтересовался Сергей, и я кивнул:

— Смотрелось бы шикарно.

Покрутившись перед зеркалом ещё немного, я невольно задумался о прогрессирующем нарциссизме и, со вздохом отвернувшись, сказал:

— Ладно, хватит любоваться. Есть дела и поважней.

— Как и у меня, — хлопнув ладонями по коленям, решительно поднялся Глушаков. — Пойду жену успокою, да и остальных тоже.

Сергей не стал уточнять, кого именно причислил к «остальным», но я и так понял. Судя по всему, магическое сообщество серьёзно так напряглось, приняв за арест то, что в тюрьме оказались архимаг и Ко. Впрочем, так всё и выглядело со стороны, это я должен признать. Возможно, данные действия даже приняли за начало массовых репрессий со стороны инквизиции. Хотя тут палка о двух концах: раз боятся, значит, есть грешки за душой, а некоторая встряска будет магам даже полезна для поддержания в тонусе.

В этот миг я весьма едко и хищно усмехнулся.