Читать книгу "Визитная карточка хищницы [= Без пяти минут адвокат ] - Наталья Борохова"

Конечно, Ольга была наслышана о конфликте с директором «Сокола». Наблюдая, как Александр становится день ото дня мрачнее, она не выдержала:

– Милый, здесь есть только один вариант…

– Какой же?

– Ты сам знаешь… Его надо убирать.

Александр не верил своим ушам. Быть не может, чтобы эта ангельски красивая и любящая женщина могла предложить такое.

– Говоря «убирать», ты имеешь в виду…

Он еще надеялся, что она неправильно понимает смысл сказанного.

– Я имею в виду то же, что и все остальные. Убирать – то есть физически устранять. Убивать в конце концов! Но мне не очень нравится это выражение, – развеяла она его последние иллюзии.

Он уставился на нее, пытаясь разгадать, не шутит ли она. Но ничего подобного! Ольга была серьезна как никогда. Александра это неприятно поразило.

– Ты ведь сам говоришь, что он чинит тебе препятствия. Он ставит под удар весь твой бизнес. Прости, милый, но бизнес – это игра. И тот, кто играет не по правилам, часто оказывается на обочине. Кроме того, я не могу видеть, как ты изводишь себя…

Последний аргумент понравился ему. Он внимательно посмотрел на нее. Действительно, раньше он никогда не встречал такой понимающей женщины.

Ольга и не предполагала, что ее доводы оказались решающими в судьбе Георгия Громова….

Суворов помнил ту ночь, когда он явился домой после того, как все было закончено. Именно она, Ольга, сидела с ним рядом, храня тишину застывшей в предутреннем мраке квартиры. Когда раздался телефонный звонок и Марьин, опасаясь возможного прослушивания, дал понять Суворову, что Громов и его зять остались живы, только она, Ольга, не потеряла самообладания.

Она обняла его за плечи и тихонько сказала:

– Собирайся… Ты должен быть в больнице.

Как показало время, это был единственный разумный выход. Хвала господу, Громов оказался на небесах раньше, чем бледный Суворов с увесистой сумкой гостинцев нарисовался на пороге больничной палаты. Старик не пришел в сознание. Его зятю повезло больше, но после соответствующей суворовской обработки он не посмел пикнуть в прокуратуре, проронить хотя бы слово из того, о чем знал.

Ольга помогала и в дальнейшем… Ее советы ничем не уступали в правильности и дальновидности советам умника Марьина, а по силе духа она могла бы потягаться с самим Александром. Она не требовала для себя ничего, но давала ему все. Она была загадочна, рассудительна и холодна. Вместе с тем – темпераментна, обворожительна и губительно женственна. И Александр, запутавшись окончательно и бесповоротно в крайности ее достоинств и недостатков, пришел к сногсшибательному выводу, что на его пути встретилась такая любовь, какая бывает только в книгах и сериалах.

Дверь следственного бокса мягко захлопнулась. Грановский поднял глаза. Перед ним стоял Александр Суворов. Он нисколько не изменился. Такой же стальной взгляд, упрямый подбородок, крепкая спортивная фигура.

– Вот и увиделись, – чуть насмешливо сказал он. – Помните, я вам сказал, что мы будем с вами дружить? Как в воду глядел.

Грановский молчал. Он не совсем представлял, что нужно отвечать. Неукротимая, бьющая через край колючих глаз энергия парализовывала, подавляла волю собеседника.

– Расслабьтесь, Семен Иосифович. Мы нуждаемся друг в друге. Ведь так? Не беспокойтесь, я буду самым дисциплинированным вашим подзащитным. Я имею собственное мнение, но в правовых вопросах полностью положусь на вас.

Грановский с удивлением поймал себя на мысли, что ему не хочется ставить Суворова на место, навязывать свои правила игры. И вилла здесь, пожалуй, ни при чем. Он скорее почувствовал перед собой непреодолимую силу где-то на уровне подсознания, как некую каменную стену, о которую можно разбиться.

– Я ознакомился с вашим делом, – начал он.

– Ну, и что скажете? Надеюсь, вы не приняли во внимание всю эту чепуху про преступное сообщество, бандитские формирования и тому подобный мусор?

– Если и принял, то очень избирательно, критически. Не мне вам говорить, Александр, но вам вменяют довольно обширный послужной список.

– Что верно, то верно, – усмехнулся Александр. – Надеюсь, мое дело не безнадежно?

– Отнюдь… За пестрыми эффектными фразами, рассчитанными на досужего обывателя, скрывается слабенькая доказательственная база. – Грановский перелистал свои записи и развел руками. – Следствие по большинству из инкриминируемых вам деяний было в свое время приостановлено за неустановлением лиц, подлежащих привлечению к уголовной ответственности. Когда же его возобновили, то по истечении времени была утеряна возможность отыскать доказательства. С позволения сказать, многие дела «натянули» под вас, обернули общими фразами, подтвердили ничего не значащими бумажками. Состряпали дельце, как пирог по заказу. Многие утверждения следствия ничем не подтверждены. В деле масса процессуальных нарушений.

Александр напряженно следил за речью собеседника:

– Значит, вы полагаете, у меня есть шансы?

– Несомненно. Однако, уважаемый Александр Петрович, опустимся с небесных высот на матушку-землю… В деле есть определенные сложности, и вы должны отдавать себе в этом отчет.

– Вы имеете в виду показания настроенных против меня лиц?

Грановский поморщился:

– Не совсем так. Это как раз поправимо. Надеюсь, у вас остались верные друзья на свободе? Не правда ли?

– Конечно.

– Тогда эту проблему мы решим.

– Если уж речь зашла об этом, вот еще что меня волнует… – Суворов нахмурился. – В деле есть показания некоего Ивановского Ивана Ивановича. Начнем с того, что мне эта фамилия ничего не говорит. Мало того, содержание его показаний меня здорово настораживает. Если отбросить всю словесную шелуху, которая явно записана под диктовку следователя, останется достоверная информация, которой мало кто мог обладать. Как вы думаете, неужели к нам в организацию был внедрен кто-то со стороны?

– Да, я читал его показания. Вы верно заметили, большая их часть написана сухим профессиональным языком. Без сомнения, руку к этому приложил опытный юрист, этакий аналитик. Творчески расписана структура сообщества, иерархия его членов, клятвы на крови, железная дисциплина… Берет за душу. – Грановский позволил себе усмехнуться.

– Это не шутка! – повысил тон Суворов. – Поймите же, этот мерзавец знает то, что известно только ограниченному кругу лиц. Поименный состав моих людей, род занятий каждого, формирование кассы, распределение денежных средств и так далее… Как близко нужно было подойти ко мне, чтобы все это разнюхать!

– Вы сами ответили на свой вопрос, Александр. Никого к вам не подсовывали. Этот мерзавец – один из вашего близкого окружения. Просто он до поры до времени скрыт под маской Ивановского.

– Вы хотите сказать…