Читать книгу "Эра Волка - Анастасия Суворова"

— Да, да, — соглашался Денис и брал небольшую работу, только для того, чтобы отдать долг другу.

Но Родя денег не брал, а если и брал, то только для того, чтобы пропить их с Денисом же.

Родя был настоящий друг: и плечо подставит, и на помощь придёт, и ничего за это не попросит, бесхитростный, душа нараспашку — прямая противоположность Дениса.

Они дружили с детства, Родя его сам в товарищи выбрал, ходил за уверенным, бойким пацаном, который прогуливал занятия, вечно был увлечён всем и сразу и при этом с легкостью получал хорошие отметки, вообще не прилагая к этому никаких усилий. Дениса эта собачья преданность, в конце концов, покорила, и они с Родей стали походить на два рукава одного пальто — даже на расстоянии всегда помнили друг о друге, всегда были вместе.

Из них двоих Родик нуждался в Денисе больше. Диня был для него замочной скважиной, сквозь которую Родик подсматривал за содержательной жизнью мыслящего общества, сам при этом в ней не участвуя. И вот настал момент, когда Родион Маслов — недалекий водила, с трудом освоивший шахматы, чтобы хоть изредка вращаться в интеллектуальной орбите лучшего друга, стал для Дениса спасательным кругом. Он не давал ему сойти с ума в жалких потугах сдвинуться с мертвой точки в расследовании, которое Денис пытался вести несмотря на изрядно пошатнувшееся душевное равновесие.

Глава 8

Настал день похорон. Денису выдали урну, с останками его возлюбленной, и он собрался на кладбище. Момент представлялся ему исключительно личным, поэтому он отправился туда один. После длительного запоя Денис неважно ощущал себя за рулем, ему вообще стало казаться, что некогда крепкая его связь с автомобилем распалась, что он больше не чувствует свой старенький Golf как продолжение самого себя, а разматывающаяся лента дороги не действует на него как прежде — успокаивающе.

Все менялось в лоскутном одеяле Дининого бытия, будто кто-то взял, да и подменил пестрые ромбики и квадраты на черно-белые фрагменты. Казалось всей его жизни отныне суждено быть сумрачной и фрагментарной без понимания того, что же произошло с Катериной.

Неделя работы, не давшая никаких особенных результатов, показал, что как следователь — он ноль. Денис ехал на кладбище, чтобы просить Катю отпустить его, потому что понимал, как походит на осла, бегущего за хворостиной, подвешенной перед собственным носом. Хворостиной этой была разгадка её смерти, и он был обречен бежать за нею, не в силах настигнуть.

Тогда еще Денис не осознавал, что погибшая Катерина не может освободить его от одержимости и от того пути, что он, не ведая, избрал для себя.

Пока Денис тащился до Волковского кладбища со скорость сорок километров в час, утреннее солнце поели сизые, наливные тучи, готовые разродиться дождем и ждущие только одного — когда он выйдет из машины.

День был будний, не праздничный, по быстро намокающим кладбищенским дорожкам сиротливо брели немногочисленные посетители. Мимо Дениса, шагающего по центральной аллее, прогрохотала телега с мусорным контейнером, обрызгав его с ног до головы. Денис и без того чувствовал себя слабеньким, словно разбавленный коньячок, а после незапланированных водных процедур и вовсе сник.

В конторке он показал документы, квитанции и получил талон с номером участка. Нужное место он нашел не сразу, но подсуетившейся работник кладбища помог ему.

Как копали яму под урну, как укладывали табличку Денис и не заметил, он витал где-то далеко от этого скорбного места. Он думал, что будет вспоминать о чем-то важном и значимом, стоя у могилы возлюбленной, но в действительности на сердце у него не было ни капли лирики. Все эти прощальные ритуалы лишь удручали, к тому же его терзало похмелье.

Заплатив низкорослому мужичонке с лопатой, Денис, наконец, остался один на один со своим горем, он положил букет белых роз на разрыхленную землю и уронив непрошенную скупую слезу, побрел прочь.

Не далеко от Катиного места, у свежей могилы с перекошенным временным крестом стояла девушка. Выходя на дорогу, Денис был вынужден пройти мимо нее, так как дальше тропинки еще не прокапали. Он посмотрел на девушку, потом мельком на табличку (что за странная причуда интересоваться именами на надгробиях чужих тебе людей?) и от увиденного у него аж дыхание перехватило. На черном габрадиабасте белело уже знакомое ему имя — Виталий Кузьмин.

Денис замер словно охотник напавшей на след редкого зверя, а в голове его тут же засуетились совершенно разные, в основном обнадеживающие мысли.

Но тут девушка, что стояла все это время с прикрытыми глазами и тихонечко шмыгала вздёрнутым носиком, обернулась, вздрогнула и едва слышно охнув, потеряла равновесие. Упасть она не успела, крепкая рука Дениса перехватила ее за талию. Одним рывком он поставил растерянную барышню на узкую тропку и представился:

— Денис, — он протянул ей руку, но девушка не спешила знакомиться.

В полном недоумении она разглядывала его, запрокинув маленькую гладко причесанную головку, но потом все же молвила:

— Ты считаешь это весело — знакомиться с девушками на кладбище?

Ее голубые глаза отливали холодом, а капризный изгиб маленького рта ещё больше искривился в пренебрежительной полуулыбке. Только тогда Денис осознал, что сам он улыбается во весь рот, причем совершенно искренне. Но разве могла эта разбитая горем девчушка, что смотрела Дениса снизу вверх, знать, кем предстала в его глазах. А он между тем уже окрести ее лучом, что прольет хоть немного света на тайны ревностно оберегаемые Павлом Вениаминовичем.

— Извини, если оскорбил твои чувства, — как можно галантнее начал Денис, не собираясь упускать случая выведать у этой барышни все, что она могла знать о смерти несчастного Виталия. — просто я увидел табличку и… — он сделал неопределенный жест рукой, пытаясь подобрать нужные слова. — Если этот человек был близок тебе, то мы в коком-то смысле друзья по несчастью.

— Никакие мы не друзья, — продолжая кривить рот, возразила девушка.

— Ну да, пока не друзья, — согласился Денис, чуть заметно улыбаясь, — но могли бы ими стать. Я сегодня хоронил дорогого мне человека, точнее то, что от неё осталось, — с грустью пояснил Денис. — Она погибла так же как этот парень, — он указал на каменную плиту.

— Катя была тебе близким человеком? — удивилась девушка, широко раскрыв глаза.

— Д-да, — запнулся Денис, нутром почуяв, что судьба свела его с этой девчушкой не спроста, она явно что-то знала о Кате, и что-то такое, что Дениса может удивить. — Ты была с нею знакома?

Девушка прикусила нежную губу и пристально посмотрела на Дениса. Он понял, что если не расположит её к себе, шанс будет упущен и возможно навсегда. Еще с юности Денис уяснил, не бравость и самоуверенность располагает людей, а чувство превосходства над собеседником, поэтому он как можно смущеннее улыбнулся и заерзав взглядом по своим ботинкам тихо, тихо проговорил:

— Я не жду, что ты захочешь иметь со мной дело, просто мне показалось, общее горе может объединять людей. Я был один на один со своей утратой и тут встретил тебя… Впрочем, это все не важно, прости, что побеспокоил. — Он кинул на нее виноватый взгляд, еще раз смущенно улыбнулся и развернулся чтобы уйти.