Читать книгу "Дурман для зверя - Галина Чередий"

— Не рада мне? — продолжил ухмыляться котоволчара, пока я молчала и тратила все силы лишь на то, чтобы не свалиться к его ногам и не задохнуться из-за того, что этот мерзавец украл весь воздух между нами.

— А должна обрадоваться? — прохрипела, наконец справившись с собой.

— Почему бы и нет. Помнится, мы крайне продуктивно и насыщенно провели вместе время в прошлый раз. Ты кончила, очень, очень бурно кончила шесть… нет, семь раз.

Что-то меня все вокруг последние сутки пытаются обрадовать весьма специфическими способами. Звезды сейчас, что ли, как-то раком встали?

— У меня был выбор отказаться от столь щедрого удовольствия? — Уверенность и контроль над телом и голосовыми связками возвращались по капле, поддерживаемые злостью, но и удушливой липкой, как густой сироп, похоти меньше не становилось ни на грамм. Совсем наоборот. Как такое возможно?

— А разве нет? Другие варианты я озвучил тоже абсолютно четко и без обиняков. — Его глаза цвета зрелого меда остановились на моих губах, и у меня снова перехватило горло.

«Отсоси мне».

Тяжелые, густые, белесые струи, обжигающе бьющие в мою кожу. Его огромный кулак сжимающий и накачивающий извергающий их здоровенный член. Толстые вены, вздувшиеся на напряженном запястье, на лбу и виске, пока его колбасило и дергало над бессильно распростертой мною. Ну и где ты, спасительный приступ тошноты от отвращения? Этот урод обкончал меня, не спрашивая разрешения, плевать он на него хотел, на меня в принципе. Он сделал намного больше, не интересуясь моим согласием, попользовался, как вещью, назвал никем. Ненавижу ли я его за это? Еще как. Но это ни хрена не помогает с основной моей проблемой. Я до изнеможения и дрожи в коленях хочу еще раз пережить то, что он сотворил с моими ощущениями и телом. Насколько ничтожной и жалкой меня это делает? Подумаю об этом потом, когда он, по крайней мере, не будет стоять прямо передо мной и пялиться так, будто уже трахает. Или точно знает, что в моей голове заезженной пластинкой прокручивается каждая секунда той ночи.

— Говоришь о том, что откажись я спать с тобой, и ты бы отдал нас под каких-то извращуг?

— Ты еще и в обиде? — фыркнул он насмешливо. — Вы сожгли мой дом, и думаешь, полчасика сна рядом со мной это компенсирует?

Что, бля?

— Полчаса? — офигев, прошептала я. Не может быть, чтобы все эти развратные вещи, перевернувшие мое сознание и перекособочившие мозги, длились всего…

— Ты же определенно именно сон упоминала, — продолжил явно развлекаться он. — А спала ты как раз столько, потом что-то всполошилась, побежала куда-то.

Ну и скотина же! А я сраное похотливое животное, что внутри уже все трясется от неимоверного голода. Хорошая же из нас вышла бы парочка, да только нам ею никогда не стать. Так что нужно немедленно прекратить вот это вот все.

— Вам что-то подсказать? — буквально спасая меня, рядом с волкокотом появилась Снегирева, и в этот момент я подумала, что не такая уж она, по сути, стерва.

— Я велел тебе не стричься, — полностью игнорируя ее, сказал он мне. — И рыжий терпеть не могу.

Ух ты, как я удачно угадала. Промолчала и вернулась к возведению проклятой пирамиды, с остервенением шарахая банкой о банку. И испуганно замерла, когда мой бывший почти насильник шагнул ближе и поймал прядь из челки. Потер ее между пальцами. Стремительно нагнулся и вдохнул у моего виска, в то время как у меня весь воздух в легких окаменел.

— Мне нужно повторение, Аяна, — едва слышно, но абсолютно четко произнес у моего уха. Ни тени вопросительной интонации. Потому что это не предложение, от которого можно отказаться. Мерзавец просто ставил меня в известность о своих желаниях и планах воплотить их в жизнь.

— Не… Нет! — через силу выдавила я так же тихо.

— Да, — ухмыльнулся он и повернулся теперь к так и торчавшей рядом столбом Снегиревой, что пожирала нас любопытными зенками. — Во сколько там заканчивается рабочий день у Батоевой?

Спросил таким тоном, словно был местным самым важным начальством.

— Через два… — начала невнятно блеять моя начальница.

— Сейчас, — отрезал котоволк так резко, что она аж шарахнулась, и вдруг покорно и часто закивала.

Какого хрена?

— Нет, — снова сквозь зубы процедила я.

— Я ведь запросто могу сделать так, что работать тут не будешь не просто сегодня, а совсем. — Его губы почти коснулись моего уха, вызывая серию тянущих сокращений в низу живота и целую бурю бешенства одновременно. — И вообще нигде.

Ну и тварь!

— Пошел ты! — прошипела, не рискуя даже шевельнуться и повернуть голову. Господи, ну как все может быть таким абсурдным и катастрофичным?

— Умираю от нетерпения сделать это, как и ты, Аяна, — ответил он, резко сжав мою ягодицу через ткань. — А теперь живенько топай собираться. И даже не помышляй улизнуть: от меня не сбежишь, а преследование меня только заводит. А тебе бы сегодня хотя бы за эту дурацкую стрижку и жуткий цвет волос потянуть рассчитаться.

Он стал настойчиво подталкивать меня к входу в служебные помещения, оставляя Снегиреву позади. Завтра меня встретит море-океян сплетен.

— Я тебе ничего не должна! — огрызнулась, попытавшись упереться.

Внезапно лапища моего захватчика легла на мой затылок, захватывая его как чашей, и он резко повернул мое лицо к своему. Его губы почти врезались в мои, остановившись в считанных миллиметрах.

— Ты мне, бл*дь, должна все! — прорычал он. — Все! Поняла? И еще чуток сверх этого.

— Я не хочу, — хрипло возразила, умирая от необходимости убить последнее расстояние. Все, на что уходили силы, — не зажмурить глаза и не впиться в его рот.

— А вот вранья не надо. Между нами его не будет, Аяна. Моя кукла не может мне лгать.

— Я не твоя…

— Моя. Хочешь докажу? Суну руку прямо здесь в эти твои безобразные штаны и найду промокшей насквозь. И знаешь что? Если я это сделаю, ты и словом не возмутишься, а будешь ерзать по моим пальцам, выпрашивая оргазм. Тебе ведь будет наплевать, где мы и кто вокруг. Так?

— Нет!

Да! Провались ты и гори огнем, но… да. Котоволчара хрипло рассмеялся, но отчего-то я ощущала, что ему совсем не до веселья. И не была единственной, кому стало бы все безразлично, кроме безумного желания трахнуться, если бы он сделал, как сказал. Или допустил лишь малейшее прикосновение наших губ.

— Собирайся! — приказал он, практически грубо отпихнув от себя и рвано задышав. — Живо!

Глава 11

— А вы, видать, какой-то родственник Аянкин? — нарисовалась рядом едва замеченная мною около моей мультяхи крашеная и кучерявая, как овца, блондинка с чрезмерно обильными формами, но что гораздо противнее — с похотливо-расчетливым взглядом, которым она облапала всего. От макушки до дизайнерских лоферов. — Дальний, наверное.