Читать книгу "Будем жить! - Евгений Щепетнов"

– Мы должны подумать, обсудить! – Юля села на ступеньку здания, видимо административного, и устало положила руки на колени, обтянутые выцветшими джинсами. – Поймите правильно, ведь мы не знаем, кто вы. И что нас там у вас ждет. И что ждет наших лошадей. Понимаете… мы за них отвечаем!

– Перед кем?

– Перед собой. Перед совестью. У нас ведь теперь, кроме них, никого не осталось… они нам как родня!

Я вздохнул, глянул на солнце – время к вечеру, и хоть июньский день долог, но работы предстоит выше крыши, так что задерживаться здесь не стоит. Пусть все будет, как… как будет. Я сделал все, что мог.

– Вот что… Юля и Алена… по большому счету мне все равно, поедете вы с нами или нет. Погоните лошадей или нет. Мы пытаемся возродить цивилизацию, как можем, как получается, – по совести, по закону. Вы или участвуете в этом, или нам неинтересно – где вы и что вы. Делайте что хотите. Надумаете пойти к нам – вот адрес. – Я достал маленькую пачку бумаг для заметок, написал адрес, отдал Юле. – Не надумаете – значит, не надумаете. У нас нет времени на долгую болтовню. Лена, пойдем!

Повернулся и пошел в сторону ворот, больше не обращая внимания на молчавших девчонок. И все-таки, отойдя метров на пять, остановился, обернулся:

– Мы сейчас поедем к Ленинскому райотделу, вскрывать его будем. Там задержимся надолго. Так что, если будет желание пообщаться, что-то обсудить, – подъезжайте. Только на оружие не рассчитывайте – оружие даем только нашим. Вы пока не наши, и на сторону мы ничего не дадим. И вот еще что – бойтесь групп парней. Уже есть бандитские группировки, и самые среди них опасные – этнические. Кавказцы, одним словом. Боюсь, они к вам обязательно заглянут. Ну, вот и все. Удачи, девчонки!

Мне не ответили. Но я ответа и не ожидал. Пусть думают. Если что – как-нибудь обойдемся и без лошадей, пусть наши дети или внуки думают о том, как разводить лошадей. Если они будут, эти самые дети и внуки. Что совсем не факт. Уйдет человечество, и останутся вместо него одни лишь мутанты.

Кстати, что-то давно их не видели, этих самых мутантов. Расслабились, надо внимательнее смотреть по сторонам.

Через пятнадцать минут мы уже ехали по направлению к Ленинскому УВД, или, как папа называл его по старой памяти, РОВД. Я не знаю, как эти организации назывались в последние годы, да и не суть это важно. Важно, сумеем ли мы пробиться через бронированную дверь и капитальные стены этого райотдела. В сравнении с райотделом Юбилейного Ленинский отдел – как Москва в сравнении с Саратовом. Столица мелких отделов Ленинского района. Кстати, есть ведь еще и Волжский райотдел, и Заводской, и Кировский, и Фрунзенский. А еще – ГУВД и куча разных воинских частей. По-хорошему, нам стоит выгрести все эти источники оружия, пока оно не расползлось по всему городу, по всей области. Кроме того, я уверен, что в недалеком будущем оружие и патроны будут основной ценностью в отношениях между выжившими. Есть у тебя оружие – ты сыт и доволен. Нет оружия – ты голодный раб, который ублажает своего господина. Ну как было с этнической бандой, которую мы уничтожили, освободив Лену, Катю и остальных девчонок.

Райотдел, как и ожидалось, был закрыт изнутри. Все-таки нашим людям не откажешь в стойкости и ответственности – сидели на месте до последнего, уже фактически умирая. И перекрыли доступ к оружию. Хотя бы на время. И правильно, вооруженные беженцы в последней стадии истерии – это было бы страшно.

Митька подогнал фуру к самому крыльцу, чтобы удобнее было таскать ящики, когда мы все-таки вскроем наружную дверь и дверь в оружейку. Джип я поставил рядом – так, чтобы можно было протянуть провода удлинителя, не вытаскивая генератор из багажника, и работа закипела. Болгарки у нас были, диски к ним были, так что вскрыть эту дверь – дело времени. По большому счету нам и не нужно взрезать всю дверь – только вырезать штыри замка, и все будет в порядке. Дверь сейфовая – один штырь толщиной в палец на уровне замка, и еще два – снизу и сверху в стальную раму двери. Все просто, и… очень трудоемко. Само собой, чтобы перепилить эти штыри, надо вначале выпилить куски стального листа, закрывающего щель между дверью и рамой. И уже потом – пилить эти самые штыри.

Несколько дисков загубили. Стачиваются на раз. Металл толстый, сталь крепкая. Пока поддался последний штырь – прошло не меньше полутора часов. Такими темпами мы до ночи будем тут сидеть! Все в поту, мокрые как мыши – жарко, а не разденешься! Я потребовал, чтобы все были не просто одеты, так еще и в бронежилетах, и на лицах – специальные прозрачные забрала. Если болгарка сделает гадость, запустив в работающего куском диска, то хоть какая-то надежда, что не поранит. Отец мне некогда даже фото показывал – кусок диска от болгарки, засевший глубоко в черепе мужика. Есть у болгарок такая вот подлючесть. Смертельная.

Тяжелая дверь медленно распахнулась, из затхлой прохлады здания потянуло густым запахом мертвечины. Лежат покойники. Это дежурка воняет, точно. Придется и ее вскрывать – ключи-то от оружейки скорее всего там лежат.

Девчонки оставались у машин, смотрели за окрестностями на предмет подкрадывания супостатов, работали мы втроем, так что, само собой, «гостей» первыми заметили они.

– Андрей! Сюда едет машина! Грузовик!

Голос Лены был таким же спокойным, как обычно, – интересно, ее вообще что-то может вывести из себя? Каждый раз удивляюсь… Я лично – взрывной, могу наорать, взбеситься, хотя и стараюсь этого не делать, даже будучи голодным. Но вот Лена… она до сих пор для меня загадка! И… пример для подражания. Вот каким выдержанным надо быть! Даже голос не дрогнул!

– Пулеметы! Митька, под «КамАЗ», с пять – сорок пять! Мишка – другой пулемет бери и сюда – здесь засядешь, в дверях! Девчонки – за угол, вон туда, к воротам! Я – встречаю.

Грузовик был еще метрах в двухстах, когда мы уже распределились по позициям. Все залегли – оружие на изготовку, предохранители на автоматической стрельбе, все как положено. Чужаки получат отпор, если что. Не факт, что это бандиты, но и мирных граждан нам сейчас на фиг не надо. Чужим оружие не отдадим! Не для того двери курочили!

Это был какой-то то ли китайский, то ли корейский белый фургон среднего размера – и не такой большой, как фура, и не маленький, как «Газель». Что-то среднее между ними. В кабине вижу четверых. Сколько в кузове – не знаю. Кузов изотермический, он даже с кондиционером, или как там у них это называется. В общем, такая штука над кабиной, похожая на кондиционер. Холодильник?

Фургон остановился метрах в двадцати от наших машин, двигатель машины затих, и наружу из кабины полезли парни – да, я не ошибся, их было четверо.

А в кузове – еще четверо. В руках – двустволки, у одного одностволка, по виду как полуавтоматическая пятизарядка, на поясах что-то вроде здоровенных ножей или мачете. Типа крутые ребята. Восемь человек против нас пятерых. Только вот у нас были не охотничьи ружья, а пулеметы. И пистолеты-пулеметы.

– Эй, кто старший? – крикнул один из приехавших, крепкий парнишка лет четырнадцати в джинсах, рубашке с короткими рукавами, русоволосый и совсем не похожий на кавказца. После тех событий с бандой исламистов я опасался и не доверял всем этническим группировкам. Их лучше сразу валить, без разговоров и долгих рассуждений.