Читать книгу "Роковое сокровище - Джулия Гарвуд"

Элфорд уставился на девушку, выкатив налитые кровью глаза. Сам он сидел в центре длинного стола, по обе стороны устроились его постоянные компаньоны, барон Хью из Барлоу и барон Эдвин Лысый. Вся троица слыла неразлучными друзьями, и эти двое считали Элфорда идеальным примером для подражания. Его так называемые игры всегда восхищали их, настолько, что они умоляли своего наставника позволить в них участвовать. Поэтому Элфорд ничуть не волновался, что неизменные спутники вдруг могут предать его, ибо они частенько превосходили зачинщика жестокостью и подлостью.

Джиллиан и мальчик ничего не ели со вчерашнего утра, и Элфорд справедливо предположил, что пленники умирают с голоду, поэтому и вынудил их стоять перед роскошно накрытым столом, которым не погнушался бы сам король. Пирующим уже подали фазанов, кроликов и голубей, желтые головки сыра, ломти грубого черного хлеба с джемом и медом и сладкие пироги с ежевикой. Слуги носились с кувшинами темного красного вина и подносами, нагруженными всякой снедью, возвращаясь на кухню с горами хлебных корок и объедков.

Еды было столько, что хватило бы накормить целую армию. Но вид пирующих произвел на Джиллиан обратное воздействие: ей стало так противно, что она забыла о голоде и никак не могла решить, какой из троих омерзительнее. Хью, с его огромными ушами-лопухами и острым носом, противно чавкал, а жирный Эдвин, с тремя подбородками и рыбьими зенками, запивался потом, но продолжал совать в рот куски полусырого мяса, словно боялся, что кто-то утащит кусок у него из-под носа прежде, чем он набьет утробу.

И все трое уже изрядно напились. Под ее презрительным взором они успели осушить шесть кувшинов вина и потребовали еще. Настоящие свиньи! Но все равно, Элфорд — самая гнусная тварь. Изо рта свисают полоски голубиной кожи, а когда он сунул пирожок в ненасытную пасть, капли ежевичного сока брызнули на бороду. Но в таком состоянии ему было не до хороших манер, и, едва прожевав, он немедленно потянулся за вторым пирожком.

Алек стоял по левую руку от Джиллиан, у самого очага, безмолвно озирая разгульное сборище и время от времени касаясь ее ладони. Как ни хотелось девушке утешить ребенка, она не смела даже смотреть на него, зная, что Элфорд не сводит с них глаз. Любое проявление сочувствия или симпатии даст ему оружие против нее.

Она попыталась заранее подготовить Алека, предупредив, что дело может кончиться плохо, и едва не силой вырвала обещание молчать, что бы ни случилось. Пока Элфорд считает мальчишку недоумком, он еще не раз распустит язык в его присутствии, и, даст Бог, проговорится, с какой целью похитил Алека.

Когда ее наконец затошнило от вида грубых животных, алчно пожирающих все подряд, она просто-напросто повернулась к двери. Когда-то, в раннем детстве, она, должно быть, играла в этом зале, но ничего не помнит. Совсем ничего. У самой лестницы стоит старый сундук. Принадлежал ли он ее родителям или Элфорд привез его сюда? Кто знает? На крышке валяются карты и пергаментные свитки, а с краю лежит кинжал. Наверное, тот самый, который отобрал у Алека солдат. Она даже рассмотрела незнакомую искусную гравировку, и это дало ей некое странное утешение. Подарок опекуна Алека, какого-то Бродика.

Но тут Элфорд отвлек ее внимание, громко рыгнув. Джиллиан, поморщившись, наблюдала, как он вытирает рот рукавом бархатной туники и откидывается на спинку высокого стула. Глаза, похоже, сами собой закрывались, а язык заплетался.

— Ну? Так что с тобой делать, Джиллиан? По-прежнему ставишь мне палки в колеса? Брыкаешься, как необъезженная кобылка? Когда же поймешь, что я желаю тебе только добра?

Эдвин разразился громовым смехом, прерываемым икотой. Хью, ухмыльнувшись, опрокинул очередной кубок.

— От тебя одни неприятности, — продолжал Элфорд, — а я-то старался угодить, как мог. И ни разу не потревожил тебя за все эти годы. Признаюсь, что был ошеломлен, увидев, какой красавицей ты стала. Ребенком ты была настоящей уродиной, так что перемены, произошедшие с тобой, поистине необыкновенны. Теперь ты дорого ценишься, милочка. Я мог бы продать тебя тому, кто больше даст, и неплохо нагреть руки на этой сделке. Такая возможность тебя не пугает?

— Вид у нее, скорее, скучающий. Должно быть, она настоящая ведьма, — заметил Эдвин. Элфорд равнодушно пожал плечами. — Известно ли тебе, Джиллиан, что мне пришлось послать целый полк солдат, дабы вырвать тебя из лап твоего святоши-родственичка? Я слышал, дядюшка Морган отчаянно сопротивлялся. Вот уж не ожидал такого пыла от немощного старикашки. С моей стороны было бы величайшим милосердием избавить его от мучений. Думаю, он сам предпочел бы быструю смерть жалкому существованию.

— Мой дядя ни стар, ни немощен, — бросила Джиллиан.

Эдвин снова расхохотался, и Джиллиан едва не набросилась на него с кулаками. Ну отчего Господь не дал ей силы, чтобы сразиться с этой швалью?! Как она ненавидит собственное бессилие и страх!

— Оставь моего дядю в покое, — велела она. — Он ничего тебе не сделал.

Но Элфорд словно не слышал девушку.

— Вижу, он заменил тебе любящего родителя, верно? Морган не стал бы сражаться, не полюби он тебя как родную дочь. Да, и еще имел наглость сопротивляться, пропади он пропадом! Я также был крайне недоволен, узнав о твоем непокорстве. Каком позор! А я-то ожидал, что, услышав приказ вернуться, ты немедленно подчинишься. В конце концов, я твой опекун и тебе следовало мчаться ко мне со всех ног. Не пойму, в чем причина такого неповиновения. — Элфорд со вздохом покачал головой. — Разве это не твой дом? Я-то считал, что ты будешь вне себя от счастья. Король Иоанн повелел, чтобы Даненшир оставался твоим до самого замужества. Потом он, разумеется, перейдет к твоему супругу.

— Как и следует по закону, — вставил Хью.

— Ты еще не выцыганил Даненшир у короля? — вырвалось у Джиллиан, не сумевшей скрыть удивления.

— Я и не думал его просить, — пробормотал Элфорд. — К чему? Замок и без того принадлежит мне, поскольку я твой опекун и, следовательно, распоряжаюсь всем твоим имуществом.

— Это Иоанн назначил тебя моим опекуном? — осведомилась Джиллиан, чтобы позлить Элфорда, поскольку знала, что король вовсе не давал ему законных прав на попечительство. Лицо барона побагровело от гнева. Вызверившись на Джиллиан, он одернул мешковатую тунику и глотнул вина.

— Его величество давно забыл о ничтожной козявке вроде тебя. Довольно и того, что я считаю себя твоим опекуном.

— Вовсе нет!

— Элфорд — самый доверенный советчик короля! — возмущенно завопил Эдвин. — Как ты смеешь столь бесстыдно нести себя с ним?

— Наглая девка, не так ли? — заметил Элфорд. — Я твой опекун, Джиллиан, нравится тебе это или нет, и твоя судьба в моих руках. Я лично выберу тебе мужа… а может, и сам женюсь, — небрежно добавил он.

Джиллиан и думать боялась о такой гнусности и потому не отвела взгляда от Элфорда, ничем не выказывая страха.

— Ты обещал ее своему кузену, — напомнил Хью. — Я слышал, что Клиффорд уже строит грандиозные планы.