Читать книгу "Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю - Томас Эсбридж"

Часть пятая

ПОБЕДА НА ВОСТОКЕ

Глава 22

ЛЕВ ЕГИПТА

В течение более чем полувека после смерти Саладина в 1193 году члены династии Айюбидов господствовали над ближневосточным исламским миром. Саладин принес поражение франкам-христианам Леванта, вернул исламу Иерусалим и сдержал Третий крестовый поход Ричарда Львиное Сердце. Но позднее, погрязнув в мелких склоках, Айюбиды выказали желание жить в относительном мире с оставшимися государствами крестоносцев. А поскольку и мусульмане, и христиане были заинтересованы в поддержании взаимовыгодных торговых связей, все чаще стали применяться переговоры, компромиссы и перемирие. Исламские правители Дамаска, Каира и Алеппо все еще считали себя поборниками джихада, но их борьба теперь была обращена внутрь, состояла в духовном очищении и религиозном попечительстве. Вместо внешних вооруженных форм джихада, выражавшихся в ведении священной войны, правители Айюбидов в основном стремились ограничить конфликты, понимая, что открытая агрессия может спровоцировать опасное и разрушительное вмешательство Запада — очередной Крестовый поход.

Этот более или менее уравновешенный modus vivendi был нарушен, когда на Востоке появились две новые суперсилы — мамлюки и монголы. Обе имели устрашающую военную мощь — ничего подобного в эпоху Крестовых походов не было, и их монументальное столкновение изменило судьбу Святой земли и историю Крестовых походов. Попав в тень этих двух гигантских монстров, латинский Утремер стал третьим, зачастую второстепенным претендентом в борьбе за господство на Востоке.

НОВЫЕ СИЛЫ НА БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ

После неудачного Крестового похода короля Людовика власть в Египте захватила новая исламская династия. Появился мамлюкский султанат, главенствующее положение в котором заняла военная элита мамлюков. На протяжении 1250-х годов велась запутанная и жестокая борьба за власть, когда разные лидеры мамлюков старались уничтожить последние остатки влияния Айюбидов в Нильском регионе. Мамлюки Бахрии были вынуждены покинуть Египет в 1254 году, когда их командир Актай был убит безжалостным военачальником Кутузом, возглавлявшим соперничающую фракцию мамлюков. Тремя годами позже Шаджар аль-Дурр — вдова последнего великого султана Айюбидов аль-Салиха — была казнена, и Кутуз постепенно захватил контроль над Египтом, хотя все еще правил от имени юного марионеточного султана аль-Мансура Али.

Тем временем Бахрия отправилась в ссылку во главе с Бейбарсом — одним из заговорщиков, убивших в 1250 году наследника Айюбидов Тураншаха. Бейбарс родился около 1221 года. Он был высоким темнокожим тюрком-кипчаком, представителем агрессивного и выносливого народа, жившего в русских степях и в древности называвшегося куманами. Говорят, у него был очень сильный голос, но самая удивительная черта его внешности — яркие голубые глаза, на одном из которых было маленькое, но отчетливо видное белое пятнышко размером с иголочное ушко. Он был увезен в рабство в возрасте четырнадцати лет, прошел обучение мамлюка, потом некоторое время переходил от хозяина к хозяину и в 1246 году попал в полк Бахрия. Там быстро проявились его таланты лидера и военное мастерство. Он сражался против крестоносцев короля Людовика в битве при Мансуре в 1250 году.

В середине и в конце 1250-х годов Бейбарс и его Бахрия служили ряду незначительных эмиров Айюбидов, которые отчаянно пытались пробиться к власти в Сирии, Палестине и Трансиордании. Среди них был аль-Насир Юсуф, номинальный правитель Алеппо и Дамаска — эмир благородного происхождения, приходившийся внуком самому Саладину, но неспособный справиться с жестокими проблемами беспокойной эры изменения союзов, смены хозяев и появления новых мировых сил. В этот период Бейбарс оттачивал свои способности военного командира, добившись ряда впечатляющих успехов, хотя также потерпел несколько неприятных поражений. Его всегда поддерживал мамлюк и кипчак Калаун, его ближайший друг и товарищ по оружию. Пристально следя за событиями в Египте, Бейбарс дважды попытался захватить Нильский регион и свергнуть Кутуза, но, оставаясь в меньшинстве, не мог добиться убедительной победы.

К 1259 году Бейбарс проявил себя великолепным полководцем, имеющим очевидный аппетит к «профессиональному росту», но пока у него не было шанса реализовать свои амбиции или имеющийся потенциал. Такая возможность возникнет — и для Бейбарса, и для всего режима мамлюков — с появлением страшной угрозы для всего мусульманского Ближнего Востока.[389]

Около 1206 года военачальник по имени Темуджин объединил кочевые монгольские племена восточноазиатских степей и принял титул Чингисхана (буквально — «строгий правитель»), Чингисхан и его сторонники были в высшей степени воинственными и верили — в рамках их языческой веры, — что монголам предопределено судьбой завоевать весь мир. Силой воли Чингисхан преобразовал враждующие монгольские племена в неодолимую армию, используя решительность монголов и их несравненное мастерство лучников и всадников.

В течение следующих пятидесяти лет монголы под командованием сначала Чингисхана, потом его сыновей все больше распространялись по земле. Другой такой силы не было не только в средневековом мире, но и во всей человеческой истории. Безжалостные и бескомпромиссные, они ожидали от своих врагов немедленного и полного подчинения или уничтожали их. К 1250 году они уже господствовали на огромной территории, простирающейся от Китая до Европы, от Индийского океана до бескрайних просторов Сибири. Эта взрывная экспансия неизбежно привела монголов в контакт с христианами и мусульманами. Подчинив Северный Китай, монголы в 1229 году начали продвигаться на Запад, сокрушив исламских правителей Северного Ирана, — это заставило хорезмийцев перебраться в Северный Ирак, откуда они в 1244 году вторглись на Святую землю. Между 1236 и 1239 годами монгольская орда нанесла поражение восточным христианам Грузии и Армении и в 1243 году вторглась в Малую Азию, свергнув династию турок-сельджуков, правившую там с XI века. В 1230-х годах монгольские армии завоевали южные русские степи, создав Золотую Орду. По иронии судьбы многие кипчаки, жившие в этом регионе, стали беженцами. Двигаясь на юг, они попадали в цепкие руки работорговцев, тем самым существенно увеличив приток мамлюков в мусульманскую египетскую армию.