Читать книгу "Девушка, которая играла с огнем - Стиг Ларссон"

Он понимал, что это ребячество, но оборвал разговор, не докончив, а потом позвонил Аннике Джаннини.

— Здравствуй, сестрица!

— Здравствуй! Что-нибудь новенькое?

— Еще как! Возможно, мне понадобится завтра хороший адвокат.

Она вздохнула:

— Что ты наделал?

— Пока ничего серьезного, но меня могут задержать за противодействие полицейскому расследованию или что-нибудь в этом роде. Но я звоню не поэтому. Ты не можешь представлять мои интересы.

— Почему это?

— Потому что я хочу, чтобы ты занялась защитой Лисбет Саландер, и ты не сможешь защищать одновременно меня и ее.

Микаэль вкратце рассказал, в чем заключалось дело. Анника Джаннини молчала, и ее молчание не предвещало ничего хорошего.

— И у тебя есть документы, подтверждающие то, что ты рассказал? — произнесла она наконец.

— Да.

— Мне надо об этом подумать. Лисбет понадобится адвокат по уголовным делам…

— Лучше тебя никого не найти.

— Микаэль…

— Послушай, сестрица! Не ты ли недавно дулась на меня за то, что я не позвал тебя на помощь, когда мне это было нужно?

После того как они все обсудили, Микаэль надолго задумался. Затем снова взялся за трубку и позвонил Хольгеру Пальмгрену. У него не было никакого повода для этого разговора, но он решил, что все равно нужно проинформировать старика, чтобы тот мог проверить некоторые следы и надеяться, что вся эта история закончится в течение ближайших часов.

Но проблема состояла в том, что Лисбет Саландер тоже оставила кое-какие следы.

Лисбет Саландер потянулась к рюкзаку за яблоком, ни на миг не отрывая глаз от усадьбы. Она лежала плашмя в перелеске, подложив под себя коврик из «короллы». Сейчас на ней были зеленые ветронепроницаемые брюки с карманами на штанинах, толстая фуфайка и средней длины непромокаемая куртка на теплой подкладке.

Усадьба Госсеберга раскинулась вокруг в четырехстах метрах от проезжей дороги и состояла из двух частей. Главная часть находилась у нее перед глазами на расстоянии примерно двухсот метров: простой белый деревянный дом в два этажа, хозяйственная постройка и метрах в семидесяти от жилого дома скотный двор. Сквозь щель она видела спрятанный на скотном дворе белый автомобиль. Она думала, что это белый «вольво», но расстояние было слишком велико, чтобы убедиться наверняка.

Между нею и домом по правую руку протянулось глинистое поле, которое, расширяясь, спускалось под уклон к небольшому озерцу, находившемуся в двухстах метрах от дома. Подъездная дорога вела вверх через поле и исчезала в перелеске у проезжей дороги. У подъездной дороги стоял еще один дом, по-видимому, там жил арендатор. Окна в нем были закрыты занавесками. К северу от строения раскинулся лесок, отгораживавший его от ближайших соседей — кучки домов, находившихся на расстоянии шестисот метров. Таким образом, усадьба была расположена относительно изолированно.

Лисбет находилась в окрестностях озера Антен, среди холмистой местности, где пашни перемежались небольшими поселками и компактными рощами и перелесками. Дорожная карта не давала точного описания этого района, но, выехав из Гётеборга, она следовала за черным «рено» по шоссе Е20, направляясь на запад, в сторону Соллебрунна и Алингсоса. После сорока минут езды машина неожиданно свернула на лесную дорогу с указателем, на котором было написано «Госсеберга». Лисбет оставила машину в перелеске за каким-то сараем в ста метрах к северу от поворота и вернулась назад пешком.

Ей ни разу не приходилось слышать о Госсеберге, но, насколько она поняла, название относилось к усадьбе со скотным двором, которую она видела перед собой. По дороге она миновала почтовый ящик. На нем была надпись «PL 192 — К. А. Бодин». Имя ей ничего не говорило.

Описав полукруг возле дома, она тщательно выбрала место для наблюдательного пункта. Вечернее солнце было у нее за спиной. Она находилась здесь с половины четвертого, и с момента ее прибытия тут не произошло ничего интересного. В четыре из дома вышел водитель «рено». Обменявшись на пороге несколькими словами с кем-то, кого она не могла видеть, он уехал и больше не возвращался. После этого в доме не наблюдалось никакого движения. Она терпеливо продолжала ждать, следя за домом в маленький бинокль «Минольта» с восьмикратным увеличением.

Микаэль Блумквист нервно барабанил пальцами по столику вагона-ресторана. Поезд Х2000 сделал остановку в Катринехольме и простоял там около часа из-за какой-то поломки, о которой диктор сообщил по громкоговорителю и от имени Государственных железных дорог попросил у пассажиров извинения.

Микаэль вздохнул и сходил за новой порцией кофе. Только спустя пятнадцать минут после объявления поезд дернулся и тронулся с места. Микаэль взглянул на часы. Восемь.

Надо было лететь самолетом или нанять машину.

В нем все усиливалось предчувствие, что он опоздал.

Около шести часов кто-то зажег лампочку в комнате первого этажа, а вскоре после этого загорелся фонарь на дворе. В помещении справа от входа, где, по ее предположению, находилась кухня, показались какие-то тени, но ей не удалось разглядеть ни одного лица.

Неожиданно отворилась входная дверь, и на крыльцо вышел белокурый великан, которого звали Рональд Нидерман. Он был одет в темные брюки и облегающий джемпер, подчеркивавший его мускулы. Лисбет кивнула сама себе. Наконец-то она получила подтверждение, что приехала, куда нужно. Она снова отметила, что он здоровенный бык. Но все же он сделан из крови и плоти, как все остальные люди, что бы там ни пережили Паоло Роберто и Мириам By. Нидерман обошел вокруг дома, зашел в здание скотного двора, где стояла машина, и пробыл там несколько минут. Оттуда он вышел с маленькой барсеткой и вернулся в дом.

Уже через несколько минут он появился снова. С ним был щуплый пожилой мужчина маленького роста. Пожилой прихрамывал и опирался на костыль. Было слишком темно, чтобы рассмотреть на таком расстоянии его лицо, но Лисбет почувствовала пробежавший по спине знакомый озноб.

Daaaaddyyy I am heeeree…

Она наблюдала за тем, как Нидерман и Залаченко шли по подъездной дороге. Они немного постояли возле сарая, где Нидерман остановился, чтобы набрать дров. Затем они вернулись в главный дом и закрыли за собой дверь.

После их ухода Лисбет Саландер несколько минут лежала в засаде неподвижно. Затем она опустила бинокль, отползла назад метров на десять и спряталась за деревьями. Открыв рюкзак, она достала оттуда термос, налила себе черного кофе и стала пить, заедая бутербродом с сыром из пакетика, который купила на заправке по пути в Гётеборг. Тем временем она думала.