Читать книгу "Ночь без звезд - Питер Гамильтон"

новые процессоры. До сих пор никакого оружия они не заметили, но юниты явно существовали лишь для защиты своей территории. Лесничему не хотелось думать о хрупкости относительного равновесия, достигнутого в этом разоренном мире, причиной чего стало обеспечение зоны-43 технологиями Содружества. Когда он поделился своими переживаниями с Паулой, она сказала, что если им все удастся, то юниты улетят с Макула и равновесие восстановится.

— Спасибо, — сказала Паула юниту-976.

— Передаю информацию.

Флориан отодвинул приходящие астрономические данные на край дисплея экзозрения. В отличие от Рая, ни четкими изображениями других планет, ни мелкими изменениями последних тысячелетий он не восхищался. Для Паулы же получение изображений стало навязчивой идеей.

— Это самое лучшее разрешение? — спросила она о картинках с Валатара.

— Да, — ответил юнит-976.

— А что ты ищешь? — спросил Флориан.

— Хочу узнать, уменьшилась ли атмосфера планеты с того момента, как кромалы начали за ней наблюдать. Это бы было явным свидетельством, что ее поглощают. Но по изображениям нельзя ничего сказать с уверенностью.

— Фотографии сделали двадцать пять тысяч лет назад, если я правильно прочел текст, — заметил Флориан.

— Да и масштаб неточный, — отозвалась Паула. — Наблюдения кромалов недостаточно аккуратные.

— А мне они кажутся достаточно четкими, — сказал Флориан, разглядывая завитки тускло-розовых и белых облачных лент. — Их телескопы могли бы зафиксировать даже старые цвета Трюба.

Паула медленно повернулась к нему. Ее взгляд Флориана насторожил, словно девушка обладала телепатией времен Бездны и пыталась заглянуть к нему в душу. Щеки запылали.

— Что? — пробормотал он.

— Какие еще цвета? — обманчиво спокойно спросила она.

— О которых Мурей рассказывал.

— А кто такой Мурей?

— Мой друг. Ватни. Он был со мной, когда ты приземлилась.

— А что ему известно о Трюбе?

— У них, у ватни, прекрасное зрение, им даже телескопы не нужны для наблюдения за планетами. Он рассказал мне, что раньше Трюб покрывали разноцветные узоры и его луны тоже — необычайно красочное зрелище на ночном небе. А потом планету захватили праймы, и цвета стали серыми, как сейчас.

— Луны, — произнесла Паула, не моргая. — Ну конечно. Проклятье, как же я туго соображаю!

— Это инопланетяне создавали цвета? — спросил Флориан.

— Они не создавали. Они и были цветами. — Девушка радостно улыбнулась АНС-дроидам, которые замерли, глядя на нее. — Думаю, Трюб — это мир сеятелей.

— Параллели внушают надежду, — признал Димитрий.

— Кто, Уракус побери, такие сеятели? — поинтересовался Флориан.

— Мы их никогда не встречали, — ответил Димитрий, — но видели гигажизнь, которую они оставили после себя.

— Династия Шелдон обнаружила мир, где нашла гигажизнь, — резко произнесла Паула, — и исследовала молекулярные структуры.

— В результате человеческая раса получила биононики, — продолжил Димитрий.

— Я не понял, — вмешался Флориан. — Что такое гигажизнь?

— Невероятно огромные квазибиологические структуры, — ответил АНС-дроид. — Комбинация чисто биологических компонентов на искусственно созданных молекулярных скелетах. Деревья размером с гору, например. А еще у планеты имелись спутники в виде космических цветов — малые каменные астероиды на низкой орбите с разноцветными лепестками — десятки километров в диаметре…

— То же самое рассказывал и Мурей! — воскликнул Флориан. — Луны Трюба тогда были больше за счет лепестков, как у цветов.

— Что ж, решено, — сказала Паула.

— Мы согласны, — отозвался Димитрий.

— Но вы же никогда не встречались с сеятелями.

— Верно, но, похоже, весь Трюб был покрыт гигажизнью. Мир, который мы обнаружили в нашей галактике, имел лишь отдельные цветные пятна, ну и луны. Мы даже сочли его просто художественным произведением высокоразвитой цивилизации. Нам потребовалось много времени, но удалось воссоздать принципы молекулярной инженерии — те, благодаря которым у нас появились биононики.

— Трюб отличается, — заметила Паула. — Если Бездна изгоняет лишь упрямцев, не согласных подчиниться, то можно предположить, что на этой планете обитали сами сеятели.

— И праймы их убили, — вздохнул Флориан.

— Я не верю. Сеятели, кем бы они по своей природе ни были, очень продвинутая раса.

— Но все там мертво, как и в этом мире.

— Трюб очень странный, у него ровная одинаковая поверхность без отличительных признаков. Да, цвета исчезли, но… — Паула замолчала и вздохнула. — Возможно, они отреагировали на вторжение праймов как ежик: свернулись в клубок и выставили иголки, — но у меня недостаточно информации. Если сеятели существуют, то они могут стать феноменальными союзниками, помочь с Валатаром.

— Теперь ты хочешь открыть червоточину на Трюб? — раздраженно спросила Кайсандра.

— Не сразу. У нас есть план, и надо сосредоточиться на нем. Однако стоит вставить в него и контакт с Трюбом. Возможность, что сеятели станут союзниками, слишком важная, ее нельзя просто проигнорировать.

Флориан заметил, что Кайсандру расстраивает необходимость менять планы, и улыбнулся ей. Его самого оптимизм Паулы и то, как она без лишних усилий собирает и истолковывает факты, вдохновляли. А теперь еще появилась вероятность заполучить новых инопланетных союзников.

— Классно, да? — тихонько сказал лесничий.

Кайсандра ответила не сразу:

— Звучит здорово, но это лишь разговоры, Флориан. На самом деле мы ничего не знаем.

— Узнаем. У нас уже почти достаточно спутников для исследования орбиты Валатара. И атмосферные дроны готовы.

— Какой ты оптимист. — Кайсандра поцеловала его, но несколько рассеянно. — По крайней мере, мы сможем эвакуироваться на Аквеус, если все пойдет в Уракус.

— Не пойдет!

— Тебя здесь не было, когда Найджел взлетел на «Небесной властительнице». Он не сомневался, что сможет уничтожить Бездну. Я ему верила.

— Не думаю, будто Паула похожа на Найджела.

— Да уж, — хитро улыбнулась Кайсандра. — Совсем не похожа.

* * *

Через три часа количество готовых спутников достигло необходимого для исследования Валатара. АНС-дроиды установили пусковой рельсовый механизм перед генератором червоточины.

— Пожалуйста, открой червоточину, — сказала Паула, стоя на дальнем конце рельса лицом к круглой установке перехода.

— Включаю, — отозвался Димитрий.

Он закрыл глаза, юз-дубль связался с интел-сетью врат. Через минуту слабое голубоватое свечение черенковского излучения засияло по всей поверхности машины.

— Контакт с Валатаром, — произнес Димитрий, шевельнув губами. — Лора была права, гравитационный градиент странный. Я открою терминус в тысяче километров над ионосферой. Координаты сопоставлены с орбитальной скоростью. Готово…

Черенковское излучение ухнуло куда-то вниз, и вместо него темнокрасное свечение озарило купол. Паула удовлетворенно кивнула, взглянув на бескрайние ленты аммиачных облаков с небольшими завитками на концах, которые неслись внизу на головокружительном расстоянии.

— Терминус стабилен, — сообщил Димитрий. — Тряска минимальна. Можно запускать.

Он изменил ориентацию, и все увидели горизонт.

— Запускай, — приказала Паула Валерию.

Первый спутник пронесся по рельсовому механизму и пролетел через силовое поле. На несколько секунд он скрылся из глаз. Димитрий сместил терминус на три тысячи километров, и они запустили второй спутник.

Через час после старта дроиды создали на орбите пояс из спутников с наклоном в пятьдесят пять градусов, охватив всю планету. Маленькие шары установили между