Читать книгу "Сигнал и Шум. Почему одни прогнозы сбываются, а другие - нет - Нейт Сильвер"

Гораздо проще осознать важность этих сигналов постфактум, однако нашим агентствам национальной безопасности приходилось пробираться сквозь десятки или даже сотни тысяч потенциальных предупреждений{937}, чтобы найти крупицы полезной информации. Большинство их усилий закончилось ничем.

Впрочем, нужно сказать, что заговор 11 сентября был исключительно дерзким, и террористам удалось воплотить его в жизнь, преодолев сравнительно небольшое количество препятствий. 19 террористов взломали систему воздушного транзита, успешно угнав четыре самолета. Три из четырех самолетов поразили запланированные цели. У террористов, захвативших рейс United 93, ничего не вышло лишь благодаря исключительной храбрости пассажиров, атаковавших кабину пилота после того, как они узнали о судьбе других рейсов[176]. Мы же не только не смогли разгадать замысла террористов, но даже и не приблизились к этому.

Отчет комиссии по терактам 11 сентября выделил четыре типа системных ошибок, повлиявших на нашу неспособность оценить важность этих сигналов, включая политические и управленческие ошибки{938}. К самой важной категории были отнесены недостаточно гибкое мышление и плохое воображение{939}. Сигналы не соответствовали нашим обычным гипотезам о том, как ведут себя террористы. Поэтому, влетая в одно ухо, они беспрепятственно вылетали из другого.

Командование воздушно-космической обороны Северной Америки (НОРАД) однажды предложило тренировочную военную игру, в которой угнанный самолет врезается в Пентагон. Однако идею отмели как «слишком нереалистичную»{940}. Предполагалось, что если подобная маловероятная атака произойдет, то самолет будет лететь из-за границы, а не из одного из местных аэропортов (по иронии судьбы, эта ошибка прямо противоположна допущенной перед событиями в Перл-Харбор, где планирующие органы отмели вероятность атаки извне, опасаясь диверсии).

Сложно было представить и вероятность самоубийственной атаки. Политика Федерального управления гражданской авиации основывалась на идее о том, что угон самолета приведет к переговорам, возможно, к изменению курса, и самолет полетит в сторону какого-нибудь экзотического аэропорта на Ближнем Востоке. Предполагалось, что террористы не захотят уничтожать самолет и будут убивать пассажиров только в рамках тактики ведения переговоров. Поэтому двери в кабину пилотов не запирались и на практике часто оставались открытыми{941}.

Однако в истории атак террористов-смертников много эпизодов{942}, разумеется, к их числу можно отнести и японских пилотов-камикадзе, действовавших в годы Второй мировой войны{943}. Более того, атаки смертников участились в годы, предшествовавшие событиям 11 сентября. В одной из баз данных о терактах{944} зарегистрировано 39 из них в одном лишь 2000 г., в том числе нападение на корабль «Коул» в Йемене. В 1980‑е гг. был зарегистрирован всего 31 подобный случай (рис. 13.3).

Рис. 13.3. Теракты с участием террористов-смертников, 1979–000 гг.

Однако Вторая мировая война осталась в прошлом, а большинство событий с участием террористов-смертников происходило на Ближнем Востоке или в странах третьего мира. Интуитивный процесс, называемый Дэниелом Канеманом эвристикой доступности{945}, предполагает, что нам свойственно преувеличивать вероятность событий, происходящих ближе к нам в пространстве и времени, и недооценивать вероятность тех, что от нас далеки. Возможно, это и затуманило наши суждения.