Читать книгу "Инферно Габриеля - Сильвейн Рейнард"

Габриель встал у Джулии за спиной.

— Тебе нравится? — шепотом спросил он, обнимая ее за талию.

— Потрясающе.

— Любовь моя, у меня для тебя есть обширный план на остаток вечера и часть ночи. Пока я его не выполню, боюсь, что спать тебе не придется.

Джулия вздрогнула, но не от страха. В каждом его слове, в каждой интонации ощущалась глубокая страсть.

— Никак я встревожил тебя? — спросил Габриель, обнимая ее еще крепче.

Джулия покачала головой.

Он стал нежно целовать ей шею, водя губами по ее фарфоровой коже.

— До сих пор я лишь говорил о своем желании. Сегодня я осуществлю его. В постели, когда сольюсь с тобой и подарю тебе то, что не мог подарить до сих пор.

Джулия снова вздрогнула. Габриель обнял ее, прижал к себе.

— Дорогая, тебе совершенно нечего опасаться. Сегодня все у нас подчинено наслаждению. Твоему наслаждению. И я сделаю так, чтобы ты насладилась сполна. — Габриель поцеловал ее в щеку, потом медленно повернул лицом к себе. — Поскольку это твой первый раз, нам никак не обойтись без прелюдии. Мы оба вступаем в неизведанное. А прежде чем пускаться в путь, мне хотелось бы… кое-что сделать — Габриель ждал ее реакции.

— Я и так целиком принадлежу тебе.

— Я хочу проверить твои чувства. Не твои чувства ко мне, — поспешно добавил он, — а твой отклик на звук, вкус, реакцию на зрительные образы и осязание. Я не пожалею времени на то, чтобы разогреть и возбудить тебя… Но прежде всего мне хочется научить твое тело по одному моему прикосновению узнавать мужчину, который поклоняется тебе.

— Габриель, мне кажется, я давно уже научилась узнавать тебя по твоим прикосновениям. Только ты был способен подарить мне такие ласки.

Габриель поцеловал ее и умолк, будто чего-то ждал. Вскоре в спальне зазвучали первые аккорды «Besame Mucho».

— Потанцуешь со мной?

— Конечно.

«Он еще спрашивает. Разве я упущу шанс подарить ему свои объятия?»

Они обнялись.

— Теперь это будет нашей песней? — спросила Джулия водя пальцами по его подбородку.

— А почему бы и нет? Я до мельчайших подробностей помню тот вечер. Твои волосы, твое платье. Ты была божественным видением, а я — грубым болваном. Как вспомню, чего я тогда тебе наговорил… — Он поморщился и покачал головой. — И как только тебе хватило великодушия меня простить?

Джулия с упреком посмотрела на него:

— Габриель, ты даришь мне сказку. Я и надеяться не могла, что в моей жизни когда-нибудь наступит такой изумительный вечер. Пожалуйста, не порти его.

Габриель осыпал ее покаянными поцелуями и еще крепче прижал к себе.

Они танцевали. Габриель подпевал исполнителю, немного меняя испанские слова. Эта песня была его клятвой верности; клятвой в том, что он никогда ее не оставит. Он отдавал ей всего себя, и никакие силы ада не смогут заставить его нарушить эту клятву. Мысленно он уже не раз произносил эти слова, но произнести их вслух решился лишь сегодня.

Джулия смотрела на его движущиеся губы, запоминая их рисунок и изгиб. Потом приникла к ним, по привычке запустив пальцы в его волосы. В человеке, танцевавшем с нею, соединялись добро и душевная щедрость, нескрываемое сексуальное желание и страсть, любовь и преданность. Его поцелуи проникали до самых глубин ее души. Все ее тело, вплоть до кончиков пальцев ног, ощущало его восхищенное обожание.

Это был танец двоих влюбленных, предвкушавших главное наслаждение, которое ждало их впереди.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Футон оказался очень удобным. Джулия улеглась на спину и теперь смотрела на сверкающие глаза Габриеля. Он снял пиджак, но галстук снимать не стал, только ослабил узел. Оказывается, галстук может быть очень возбуждающим предметом, когда за него тебя тянет к себе любимая женщина. На Понте Санта-Тринита Габриель испытал это в полной мере.

Что же касалось Джулии, ее сегодня возбуждало в Габриеле все: нос, скулы, квадратная челюсть, пронзительность синих глаз под темными бровями и даже волосы на груди, торчавшие из-под расстегнутого воротника.

Габриель лежал на боку, подперев голову ладонью. Другой рукой он разлил шампанское по бокалам. Это был его любимый «Дом Периньон». Они выпили за любовь, после чего Габриель наклонился к ее губам.

— Я хочу тебя покормить, — тихо признался он.

— С удовольствием.

— Тогда закрой глаза и наслаждайся вкусом.

Джулия доверчиво закрыла глаза и почувствовала, как что-то шоколадное и сочное просится в ее рот. Она проглотила клубничину в шоколадной глазури. Но помимо изумительного вкуса она испытала и изумительные ощущения от большого пальца, которым Габриель водил по ее разгоряченному телу. Открыв глаза, Джулия схватила его палец и неспешно засунула себе в рот.

Такого Габриель не ожидал. Он застонал от наслаждения. Теперь ее язык легко скользил по пальцу, слизывая мельчайшие крупицы глазури. Они показались ей особенно вкусными. Габриель снова застонал. Приоткрыв глаза, Джулия увидела, что он взирает на нее со смешанным чувством страсти и удивления.

Она освободила его палец и, отвернувшись, сказала:

— Не хочу, чтобы у тебя появились неосуществимые надежды. Одно дело — пальцы. Но когда… что-то другое, там я…

Немедленным поцелуем Габриель остановил этот поток самоуничижения. Он принялся водить пальцем по ее шее, продолжая целовать. Джулия увидела, что он ничуть не разочарован. Наоборот, его глаза были полны огня.

— Дорогая, не унижай себя даже словесно. Я ничего не хочу слышать. Давай не будем тащить опыт прошлого в нашу совместную жизнь. У нас с тобой все по-другому. И не надо заранее судить, что может и чего не может каждый из нас. — Почувствовав менторский привкус своих слов, Габриель тут же улыбнулся и слегка клюнул ее носом в щеку. — Я уверен: в том деле ты тоже великолепна. Такой чувственный рот, как твой, просто не может разочаровать, — добавил он и игриво ей подмигнул.

Джулия густо покраснела, но ничего не сказала.

Он угощал ее клубникой в шоколаде и несколько раз подносил к ее губам бокал с шампанским. Наконец Джулия заявила, что вполне сыта и теперь настал ее черед накормить своего любимого.

— Закрой глаза, — попросила она, поддевая вилкой кусочек тирамису.

Габриель послушно закрыл глаза и был вознагражден вкусным десертом. Он слегка заурчал от удовольствия. Любимая женщина кормила его итальянским лакомством. Джулия уже собиралась отправить ему в рот и вторую порцию, когда он открыл глаза.

— По-моему, мисс Митчелл, вы кое-что забыли, — произнес он и облизал себе нижнюю губу.

Потом он, взяв Джулию за руку, запустил два ее пальца в тирамису и неторопливо поднес к своему рту. Он заглотнул лакомство, после чего медленно облизал пальцы Джулии и слегка их пососал.