Читать книгу "До последнего - Майк Шэкл"

не менее, у него не было такого изможденного вида, как у всех ее друзей. Не было никаких признаков того, что он не знал, откуда возьмет еду в следующий раз.

И уж точно он не знал, что ел свою последнюю еду.

Тиннстра оглядела комнату в поисках какой-нибудь подсказки, что бы это могло быть, но вокруг не осталось ни одной тарелки. Лариус, возможно, ел в той роскошной столовой, мимо которой она проходила, в окружении слуг и лакеев, смеющихся над его шутками.

Она обошла кровать с другой стороны, чтобы получше разглядеть Грейс. Она была привлекательна, Тиннстра должна была признаться. Классическая красота Джии. Из тех женщин, что кружат головы без особых усилий и из-за которых другие мужчины будут испытывать вожделение. Идеальный трофей для короля.

Тиннстра прикрыла рот женщины рукой. Та резко распахнула глаза, мгновенно проснувшись, и тут же окаменела, со свистом выдохнув через нос, когда увидела форму Избранной.

Тиннстра приложила палец к своим губам, призывая ее вести себя тихо. Ханранка она или нет, но Тиннстра не собиралась позволять ей кричать. Наличие окровавленного кинжала в руке тоже помогало. Он делал сообщение еще более убедительным.

К счастью для нее, Грейс оказалась достаточно сообразительной и кивнула в ответ. Тиннстра указала на Раласиса, который держал перед девушкой халат. Как всегда, джентльмен.

Еще один кивок, и Тиннстра отпустила губы девушки. Грейс соскользнула с кровати и накинула халат, затем Раласис помог ей сесть.

Теперь настало время для главного действия, ради которого Тиннстра была здесь. Лариусу пора умереть.

Только это не должно было произойти быстро. На этот раз она хотела убедиться, что жертва знает, за что его собираются убить.

Рука снова зажала рот:

— Проснись, Ваше Величество.

Его глаза распахнулись, и он попытался втянуть воздух через ее руку, как испуганный маленький кот. Затем он увидел ее маску и каким-то образом сумел успокоиться, но в то же время испугаться еще больше. Потом он увидел окровавленный нож и очень быстро пришел в ужас. Хорошо.

— Не кричи. Не кричи, — сказала Тиннстра. — Тебе лучше не знать, что я сделаю, если ты хотя бы пискнешь.

Лариус, вероятно, хорошо представлял, что это может быть, поскольку попытался спрятаться под одеялом. Такой жалкий человек.

Тиннстра убрала руку, и Лариус отполз назад, прислонившись к изголовью кровати. «Избранная», — произнес он на эгриле с ужасным акцентом, не обращая внимания на то, что Тиннстра обратилась к нему на джиане.

Его взгляд скользнул по комнате и остановился на Раласисе, стоявшем рядом с Грейс.

Тиннстра дала ему пощечину, чтобы привлечь его внимание к себе, затем сняла маску.

— Я не Избранная, — сказала она на джиане. — Я верная слуга короны.

Он посмотрел на ее поврежденный глаз и шрамы на лице, прежде чем сосредоточиться на клинке:

— Джианка?

Тиннстра кивнула:

— Шулка.

На его лице отразилось облегчение: «Ты здесь, чтобы меня спасти?» Во имя Богов, в его голосе прозвучала надежда.

Тиннстра покачала головой:

— Я служу законной правительнице Джии — королеве Зорике. Не тебе. Только не тебе.

Лариус покачал головой — или Тиннстре показалось, что он покачал. Трудно было сказать наверняка, так как мужчина сильно дрожал от страха:

— Зорике… Ты здесь, чтобы ее спасти?

Это немного остудило ярость Тиннстры.

— Спасти? Что ты имеешь в виду?

— Она здесь, в замке, — сказал Лариус, такой же растерянный, как и Тиннстра. — Ее схватили прошлой ночью. — Он переменил позу, сдвинув ноги к краю кровати, и его хитрый взгляд метнулся к двери.

Тиннстра в одно мгновение оказалась рядом с ним, прежде чем он успел набраться храбрости и убежать. И снова ее рука закрыла ему рот, когда она толкнула его спиной к изголовью кровати и для пущей убедительности вонзила вонзила кончик ножа ему в щеку.

Он закричал из-под ее ладони, но она заглушила звук, затем слегка повернула нож, прежде чем его вытащить. По щеке узурпатора потекла кровь, смешиваясь со слезами. Судя по новому запаху в комнате, он тоже обмочился.

Тиннстра наклонился ближе, так что их носы почти соприкасались, а нож касался уголка его глаза.

— Я здесь ради справедливости, король Лариус. Я здесь ради твоего брата, его жены, их сына и каждого джианина, которого ты предал для того, чтобы надеть себе на голову золотой обруч. — Она убрала руку, но не нож. — А теперь скажи мне, пока все не стало совсем плохо, где Зорика?

— Она в западной башне, — сказала Грейс. — Командор Валлия поместила ее в комнату рядом со своими покоями.

— Она жива? — спросил Раласис.

— Думаю, да, — ответила Грейс.

Думаю, да, Тиннстре показалось недостаточно. Она повернулась к Лариусу. «Она жива?» — прорычала она.

— Да, — сказал Лариус. — Она жива.

Слава Богам.

— Как они ее схватили?

— Она летела над стенами, когда сработали защитные заклинания. Ее силы перестали действовать. — Лариус перевел взгляд с Тиннстры на Раласиса и обратно. — Она упала с высоты в милю. Она бы погибла, но Избранный поймал ее и принес сюда.

Конечно, Тиннстра видела магию в стенах, когда они проходили через них, но защита не была активирована, потому что ворота были открыты:

— И она в комнате в западной башне?

— Да. На пятом этаже.

Тиннстра потянулась наружу в поисках дочери. Обычно ее магия сияла ярче солнца, но сейчас от нее не осталось и следа.

— Я не чувствую ее присутствия. От ее магии не осталось и следа.

— Э.. Комната, в которой она находится... защищена. У нее нет магии.

— Тогда почему они ее не убили?

— Они собираются это сделать, — сказал Лариус. — Они просто ждут.

— Ждут чего? — спросил Раласис.

— Рааку.

— Император прибудет сюда? — спросила Тиннстра.

Лариус кивнул:

— Да. Завтра вечером.

— Клянусь Богами, именно тогда наша армия достигнет Айсаира, — сказал Раласис. — Без Зорики это будет настоящая бойня.

Тиннстра отступила от кровати, вся ее уверенность пошатнулась, она не знала, что делать.

Все смотрели на нее, ожидая, что она что-нибудь скажет.

— Тиннстра, нам нужно идти, — сказал Раласис. — Нам нужно вернуться, предупредить остальных. Придумать план, как справиться с Рааку.

— Вернуться? Это последнее, что мы сделаем, — прошипела она. — Это ничего не меняет. Рааку все равно должен умереть. Он умрет.

— Ты же больше не