Читать книгу "Путь кинжалов - Роберт Джордан"

– В Эбу Дар Аделис пристрастилась к сладкому.

– Малая доза снимает боль, – сказала Найнив. – А большая... Большая убивает, но медленно. Достаточно даже нескольких глотков. – Глубоко вздохнув, она прибавила: – Возможно, они оставались в сознании несколько часов. Не в силах пошевелиться. Либо тот, кто это сделал, не хотел рисковать – вдруг кто-то противоядие принесет (хотя мне о таком неизвестно, и вообще уж очень крепкий был настой). Либо же хотел, чтобы они узнали, кто их убивает.

Илэйн охнула, но Вандене просто кивнула.

– Думаю, с Испан возились дольше. – Беловолосая Зеленая будто размышляла вслух, разгадывая головоломку. Перерезать горло гораздо быстрее, чем вбивать кому-то в грудь кол. От спокойствия Вандене у Илэйн по спине мурашки забежали. – Аделис от незнакомого человека не взяла бы ни еды, ни питья, тем более находясь вместе с Испан. Из этих двух фактов следует, что убийца известен. Это – Приспешница Темного и она из нашего отряда. Одна из нас.

Илэйн ощутила, как ее пробрал холодок. Ее и Бергитте.

– Одна из нас, – печально согласилась Найнив.

Авиенда принялась проверять большим пальцем остроту своего ножа, и впервые у Илэйн не нашлось возражений.

Вандене попросила оставить ее ненадолго наедине с сестрой. И, еще до того как все вышли за дверь, села на пол и обняла Аделис. Джаэм, старый, похожий на высохший узловатый корень, Страж Вандене, ждал у хижины рядом с дрожащей Кирстиан.

Внезапно из избушки раздался вой – женщина, не таясь, оплакивала потерю. Найнив повернула было обратно, но Лан положил ей руку на локоть, а Джаэм встал у двери. Глаза его были ничуть не теплее Лановых. Вандене в крике выплескивала свою боль, а Джаэм стоял на страже. И делил с Вандене боль – поняла Илэйн, ощущая комок чувств Бергитте у себя в сознании. Девушка дрожала, и Бергитте обняла ее за плечи. С другого бока подругу обняла Авиенда и жестом подозвала Найнив. Та, чуть помедлив, присоединилась к ним. Убийство, о котором столь легкомысленно думала Илэйн, свершилось, одна из спутниц наверняка Приспешница Темного, день вдруг стал пронзительно холоден, но среди друзей было тепло.

На последние десять миль до Кэймлина ушло два дня, и даже Ищущие Ветер притихли. Не то чтобы они с меньшей суровостью вели себя с Мерилилль. Не то чтобы Родня прекратила перешептывания. Вандене, на чьей лошади теперь было отделанное серебром седло сестры, казалась невозмутимой, но в глазах Джаэма таилось безмолвное обещание смерти – и это обещание наверняка дал не только он. Погруженная в невеселые раздумья, Илэйн не обрадовалась, когда показались стены города.

Даже Кэймлин, один из крупнейших городов мира, не видывал прежде подобной процессии; за серокаменными стенами высотой в пятьдесят футов женщины оказались в центре внимания. Отряд ехал по широким, слякотным улицам, по которым сновала уйма народу, катили телеги и фургоны. Лавочники с открытыми ртами стояли у своих лавок. Возчики натягивали поводья, останавливали лошадей и пялились на чудную процессию. Чуть ли не из-за каждого угла за ними следили высокорослые айильцы и Девы. Горожане будто и не замечали айильцев, но Илэйн не могла не обратить на них внимания. Она любила Авиенду как самое себя, но ей не нравилось, что по улицам Кэймлина разгуливает армия вооруженных Айил.

Внутренний Город, обнесенный стенами из белого, с серебристыми прожилками камня, стенами, над которыми высились башни, сразу напомнил о радостном, и Илэйн наконец начала чувствовать, что возвращается домой. Улицы огибали холмы, и с каждого подъема открывался новый вид на многочисленные памятники, на засыпанные снегом парки, на ярко расцвеченные башни, сверкающие в полуденном солнце разноцветьем черепиц. А потом перед ними предстал Королевский дворец, изящное сочетание светлых шпилей, золотых куполов и замысловатой ажурной каменной резьбы. Почти на всех шпилях развевались знамена Андора – на красном поле Белый Лев. А на остальных колыхались Драконов стяг либо Знамя Света.

К высоким золоченым воротам дворца Илэйн двинулась одна, как была, в сером дорожном платье. Если верить легендам и преданиям, то женщины, впервые въехавшие во дворец во всем великолепии, всегда терпели поражение. Спутникам девушка ясно дала понять, что намерена въехать во дворец в одиночку, хотя в глубине души надеялась, что Авиенда и Бергитте сумеют ее переубедить. В карауле перед воротами стояло с две дюжины человек, из которых чуть ли не половину составляли айильские Девы, а остальные стражники носили синие шлемы и синие мундиры с красно-золотым Драконом на груди.

– Я – Илэйн Траканд, – громко возвестила она, удивившись спокойствию своего голоса. Ее услышали, и люди на широкой площади, разглядывавшие спутниц, обратили свое внимание на девушку. Пришедшая из древности традиционная фраза легко скатилась с языка: – От имени Дома Траканд, по праву наследования от Ишары, я явилась объявить о своем праве на Львиный Трон Андора, да будет на то воля Света.

Ворота широко распахнулись.

Конечно, будет нелегко. Даже овладеть дворцом недостаточно, чтобы удержать сам трон Андора. Передав своих спутниц заботам ошеломленной Рин Харфор – седой главной горничной, округлой и величественной, что твоя королева, по-прежнему умело ведшей хозяйство дворца, – и толпе дворцовых слуг в красно-белых ливреях, Илэйн заторопилась в Главный Зал, тронный зал Андора. И снова одна. По традиции следует переодеться в красное шелковое платье с отделанным жемчугом лифом и белыми львами по рукавам, но Илэйн чувствовала, что ей нужно побывать в тронном зале. На сей раз даже Найнив не стала возражать.

Вдоль стен Главного Зала тянулись ряды белых колонн высотой в двадцать шагов. И тронный зал был пуст. Долго это не продлится. Чистый дневной свет вливался через застекленные высокие окна, смешиваясь с лучами солнца, проникавшими через большие витражи в потолке, где Белый Лев Андора чередовался с картинами андорских побед и изображениями первых королев, начиная с самой Ишары, смуглой, точно из Ата’ан Миэйр, и властной, словно Айз Седай. Все правительницы Андора словно бы оказывались перед лицом взирающих на нее предшественниц, тех, кто создал это государство.

Но одну вещь Илэйн страшилась увидеть – огромный уродливый трон, весь в золоченых драконах, который в Тел’аран’риоде не раз представал ее взору на возвышении в дальнем конце зала. Хвала Свету, тут его не было. И Львиный Трон не стоял больше на высоком постаменте, точно какой трофей, а занимал свое место на возвышении – массивное кресло, но сделанное для женщины. Над головой сидящей на троне оказался бы выложенный лунными камнями Белый Лев на поле из рубинов. Как гласит легенда, мужчине сидеть в этом кресле было бы неудобно, потому что он знал бы, что обречен. Впрочем, Илэйн полагала, что создатели трона просто сделали его слишком маленьким для мужских седалищ.

Взойдя по беломраморным ступеням на возвышение, девушка положила ладонь на подлокотник трона. Пока она не имела права сесть на него. Но приносить обеты на Львином Троне – обычай древний, как сам Андор. Она боролась с желанием упасть на колени и зарыдать, уткнувшись в сиденье трона. Может, она и смирилась со смертью матери, но сейчас вся боль нахлынула вновь. Теперь отступать нельзя.