Читать книгу "Ошибка Синей Бороды. Фантастический мистический роман - Ирина Лем"

- Коля-Наташа!

Как ни странно, именно заключительный эпитет достиг цели. Люка Рокко сделал обиженное лицо - с опущенными уголками губ - и часто заморгал, намереваясь изобразить слезы. Поднял голову к хозяину, проговорил тоном капризного ребенка, бесконечно избалованного родителем:

- Жиль, дорогуша, она меня Наташей обозвала! – и невежливо показал пальцем в сторону Жаннет.

Барон устремил на супругу взгляд, не предвещавший снисхождения. Полный беспощадности, желания наказать. Брови нахмурились, глаза пригвоздили к полу, заставили замереть и ждать возмездия. Справедливого – по разумению старожилов подземелья, наблюдавших сцену из гостиной, к мнению которых присоединился новый жилец Люка Рокко.

Прелати усмехнулся: настал последний час наивной девушки, возомнившей себя неприкасаемой. Хозяин скор на расправу, не раз это доказал. Вот и сейчас. Стоит, набычившись в сторону бывшей жены: в глазах – непримиримая решимость, в голове – гневный монолог.

Монолог следующий. Как она посмела восстать против его желаний? За что грубо обозвала лучшего друга? Она нарушила главную заповедь мирного сосуществования в обществе – беспрекословное подчинение власти. Непокорность – первый шаг к анархии, а порядок в доме барон не позволит нарушать никому!

Дурной пример заразителен, прилипчив похлеще чумы. Глядя на Жаннет, другие обитатели тоже восстанут, разбредутся по углам, где их потом искать? Над кем показывать власть? Кого пугать отрубанием головы? Нет, свободомыслие и любовь к обзывательству до добра не доводят, их надо подавлять в зародыше.

Но только де Лаваль потянулся рукой к мечу...

Раздалось характерное шипение механизма – перед боем молоточков. Подали голос старинные часы, висевшие над камином в будуаре. Они выглядели типично для интерьера старинных замков: деревянный остов, за стеклянной дверцей - циферблат с колесиками, внизу - гирьки на цепях. Сверху - птичий домик. Часы стали бить, и звон их звучал трагическим колоколом по умершим, но не усопшим. Неупокоенные души которых дружно содрогнулись от предчувствия.

Жиль с другом Люком, Жаннет с недругом Прелати - будто по команде, окаменели в ожидании чего-то страшного. Глобально неотвратимого. Ядерного землетрясения. Атомного взрыва. Пришествия инопланетян с захватническими намерениями. Или более вероятного - банальной чертовщины.

Которая не замедлила наступить. Из скворечника под крышей часов выскочила птичка, похожая на взлохмаченного воробья, который только что подрался с кошкой. И победил. Он радостно покрутил головой влево-вправо, проверяя, все ли зрители на месте. Удостоверившись, что – да, вытянул шею вперед и раскрыл клювик. Но вместо того, чтобы прокуковать время и скрыться в дырке до следующего раза, воробей проблеял по-овечьи:

- Бе-е-е!

Стрелки на циферблате сдвинулись и показали... ну, известно что – двойную полночь.

15.

С обитателями интимных покоев барона произошла мгновенная метаморфоза, за которой Жаннет следила со смешанными чувствами: непонимания, неверия и ужаса.

Начнем с Жиля. Его превращение началось с ног и напоминало сценку фильма о жизни растений из серии «Натуральный мир». Сценка, снятая в ускоренном темпе, представляла следующее: запоздавшая умереть к осени роза на глазах покрывается мохнатым хрустальным инеем, который ползет от земли по стебельку до лепестков цветка.

В той же манере «снизу вверх» преображался барон. Только покрывался он чем-то менее утонченным, более грубым и тоже мохнатым – волчьей шерстью. Серой, местами плавно переходящей в белый цвет.

Получился редко встречающийся у волков седой тон - светлый на груди, темнеющий к загривку. Такой изысканно-благородный, что сородичи могли бы позавидовать. Понятно: де Рэ - человек не из простонародья, ему по статусу положена дорогая шуба. Нет, не шуба, а шкура, как показал последующий процесс.

Ноги от носка до паха и руки от пальцев до плеча превратились в изящные, стройные лапы с когтями вместо ногтей. Тело в талии сузилось, грудь сделалась выпуклее, мускулистее. Шея вытянулась и расширилась, уши встали торчком. Лицо стало похожим на оскалившуюся морду. После чего барон совершенно потерял человеческий облик, перевоплотившись в волка-вожака. Стал порыкивать и клацать зубами, показывая - настроение у него испортилось не на шутку.

Люка Рокко встал со скамеечки и проделал ту жу процедуру. Вначале он был одет по последней европейской моде для парней, отрицающих естественные отношения для продолжения рода. Пройдемся быстренько по его внешности сверху вниз. Закрепленный гелем чуб, волной уходящий назад. Лицо в полном косметическом прикиде, начиная с тройного слоя на коже: питательный крем, базис, тональный. Подщипанные брови. Подведенные ресницы. Губы подкрашены ароматическим бальзамом.

На шее – кокетливый шарфик в клетку, желтая, винтажная майка без рисунка, отливающий серым оттенком пиджак с узкими укороченными рукавами, тоже узкие укороченные брюки антрацитового цвета, желтые носки и розовые кеды. Одежда самых известных марок от Кляйна до Версаче – в соответствии со стилем, принятым в высшем модном обществе.

Тем же способом, что любовник, Люка Рокко превратился в крашеную волчицу - черную с блондинистыми перьями. Как Жаннет догадалась, что волчица, не будучи специалистом и не заглядывая под хвост? Очень просто: она имела все тот же нагеленный, волнистый чуб и была меньшего роста по сравнению с мужем.

Рыча и брызгая слюнями, волки встали на задние лапы и с угрожающим видом двинулись на Жаннет. Интересно, где их научили ходить на двух ногах - в цирке шапито?

Их демарш заставил девушку очнуться. Промедление смерти подобно, подумала она, отступила, схватилась за дверь и захлопнула со всей, имевшейся в руках, силой.

Стены подземелья сотряслись, картины с портретами Жиля и Жанны сорвались с места. Попрыгав на нижних рамах с угла на угол, картины упали лицами на пол и рассыпались на мелкие осколки. На стекле, что ли, были нарисованы? Ах, нет времени разбираться, оставим до следующего раза. Если представится...

Жаннет решилась бежать. Неважно, на каком транспорте, хоть босиком, главное – отсюда. Подальше. И побыстрее. Она повернулась и... опять замерла. На нее двигались толпа трупов, которых она только что неосмотрительно оживила: Капоне, Салтычиха, Прелати, Батори, Холмс. Взявшись за руки, они шли, развернувшись в римское каре, отрезав девушке путь к отступлению, вернее – к бегству.

Шагнув инстинктивно назад, она уперлась в стену. Пошарила руками, надеясь нащупать дверь в будуар. Выбирая из двух зол, Жаннет предпочла бы оказаться в компании волков, чем вампиров. Может, Жиль по старой памяти сжалился бы, не стал ее прежде времени умертвлять. Жанне еще наследника ему рожать, забыл разве?..

Надежда, мелькнув, тут же испарилась: дверь исчезла. Бесследно. Что делать?!

Морды приближались, воя, клацая своими и вставными зубами. Чтобы их не видеть, Жаннет зажмурилась. Вжалась в стену, даже не почувствовав ее сырого холода. С каждым шагом нелюдей в душу глубже проникала тоскливая безысходность.