Читать книгу "Поклонник - Анна Джейн"

– Никак, – решив быть честной, отвечаю я. Я никого никогда не любила. И не встречалась так, чтобы по-настоящему.

– Мне нравятся осторожные девушки, – почему-то говорит Стас, и это звучит особенно нежно.

Стас провожает меня до метро. Он готов поехать вместе со мной и проводить до квартиры, но мне кажется, что для первого свидания это слишком. Я не хочу, чтобы Стас провожал меня до дома, и дело не в том, что он живет в другом конце города, а в том, что из-за Поклонника у меня появились необоснованные страхи. В конце концов, не так уж и поздно. Я привыкла ходить в такое время по улицам – сто раз так делала.

– Я доберусь до дома сама, – говорю я Стасу.

Он вздыхает:

– Ангелина, ну вот кем ты меня выставляешь? Каким-то придурком, который не в состоянии проводить домой девушку.

– Все в порядке, – отвечаю ему я. – Ты не должен.

– Должен, – упорствует он, но я так на него смотрю, что он отказывается от затеи проводить меня до самого дома.

– О’кей, – говорит он. – Тогда я посажу тебя в такси. Так пойдет?

– Нет, конечно, – смеюсь я. – Я доеду сама.

– Какая же ты упрямая, – вздыхает Стас.

Я в который раз уже говорю, что до дома дойду сама, и в конце концов он соглашается. Перед тем как я сажусь в свой поезд, он вдруг склоняется ко мне и ласково целует – это просто прикосновение губ к губам, но мне кажется, оно высекает искры. Это безумно приятно, но я очень смущена – так, что даже не знаю, что сказать. И стоит ли вообще говорить. Никогда раньше я не целовалась на первом свидании.

– Позвони, как доберешься! – громко говорит Стас.

Я в оцепенении киваю, захожу в поезд и стою у выхода, глядя на него через стекло, а он весело машет мне и жестом еще раз напоминает, чтобы я позвонила ему.

Губы приятно покалывает, и на душе поют птицы. Это ведь начало чего-то хорошего?

Меня так к нему тянет, мы очень похожи, мы можем подарить друг другу нежность, а в моем сердце этой нерастраченной нежности слишком много.

Глава 6

Проводив Ангелину, Стас выходит из метро, переписываясь с кем-то по телефону и слушая музыку в беспроводных наушниках. Он не замечает, как следом за ним идет неприметный невысокий парень в кепке, который снимает его на телефон. А когда, все-таки почувствовав на себе пристальный взгляд, Стас оборачивается, тот, кто следует за ним, делает вид, что смотрит в экран, ничем себя не выдавая. И Стас идет дальше.

Мгновение – и сообщение с фотографией, на которой изображены Ангелина и Стас, целующий ее в губы, отправляется на телефон того самого брюнета.

Он находится в частном закрытом клубе с роскошным интерьером. Здесь царят два цвета – черный и красный в разных своих вариациях, – и потому кажется, что помещение мрачное. А еще здесь царит искусная эклектика – намешано несколько стилей: и классицизм, и ампир, и модернизм. Зеркала, картины, габаритные люстры, мощные колонны, тяжелая аристократическая мебель, глянцевая барная стойка, за которой расположились несколько человек. Едва уловимо пахнет сладковатым дымом, и сверкает розово-алая неоновая подсветка.

Клуб наполнен атмосферой таинственности. Это место для избранных. Для таких, как этот брюнет.

Он расположился на втором уровне, с видом на танцпол и небольшую сцену, где искусно и откровенно танцуют под трансовую музыку две девушки с длинными, до бедер, распущенными волосами – блондинка и брюнетка. За ними жадно наблюдают несколько человек, но ему до них нет никакого дела, он даже и не смотрит на их прекрасный танец. Закинув ногу на ногу, он сидит на кожаном полукруглом диване с ромбовидным узором на спинке. Одна рука покоится на закручивающемся, подобно свитку, подлокотнике, во второй – телефон. На его лице белая маска, и видны только глаза – темные и безразличные. Глаза человека, который не чувствует себя в этом месте безопасно.

Однако, едва парень получает изображение Ангелины и Стаса, в этих глазах вспыхивает огонь. Вспыхивает и тотчас утихает. И взгляд снова становится сосредоточенным и цепким. Как у волка.

«Узнай, кто это», – пишет он кратко. А спустя некоторое время встает и направляется в темное подвальное помещение со сводчатыми стенами, на первом уровне которого находится импровизированная сцена. От площадки поднимаются ряды широких кресел. Люди в точно таких же масках и мантиях с капюшонами рассаживаются по ним – всего около тридцати.

Хозяин клуба – его зовут Князь – выходит на сцену, тоже в маске и в мантии, и на него падает луч света. Становится видно, что на белой маске есть два кровавых потека, идущих от уголков глаз.

– Приветствую на новом сборе «Легиона», – говорит он громким, хорошо поставленным голосом. Сегодня мы узнаем, что одержит победу: дружба или деньги. Дамы и господа, надеюсь, вы уже сделали ставки?

На сцене появляется девушка с завязанными черной лентой глазами.

Сейчас она сделает выбор.

* * *

Я едва не проезжаю свою станцию – мысли поглощают меня, и из раздумий выдергивает механический женский голос, сообщающий о прибытии. Стоит мне оказаться на наземной открытой платформе, как грезы о любви исчезают. Небо затянуто черной глянцевой пленкой, моросит противный мелкий дождь, деревья Измайловского лесопарка под ветром похожи на темные извивающиеся тени. Пахнет дождем и лесом я обожаю этот запах, но сейчас не до этого. Мне не по себе.

У меня нет зонта, дождь становится все сильнее, и я быстрым шагом направляюсь по знакомой дороге домой. Всюду пустые дворы, людей почти нет, лишь изредка проезжают машины, а чувство страха становится все сильнее. Мне кажется, будто я видела тень, мелькающую в освещенных огнями лужах. Кажется, будто я слышу шаги – кто-то идет в кроссовках по мокрому асфальту.

А потом, когда я уже подхожу к своему дому, сжимая в замерзших пальцах канцелярский нож-скальпель для резки бумаги, кто-то бежит ко мне, прыгает и толкает в спину. И я едва не падаю, чудом удерживая равновесие.

Я резко оборачиваюсь, замахиваясь ножом, и намереваюсь с силой ударить противника, но слышу истошный вопль:

– Звездочка!

Я замираю. Соседская собака снова пытается поставить на меня лапы – радуется встрече, и я не без труда убираю ее от себя; вся рубашка грязная, и сзади, и спереди.

– Ты с ума сошла?! – кричит ее хозяйка. – Ох, Геля, прости, у этой собаки совсем никаких манер. Ты мне рубашку-то отдай, я постираю.

– Вы что, не надо, – говорю я. – Ничего страшного.

– Как ничего, – сокрушается соседка. – Постоянно на людей лапищи свои ставит.

Звездочка делает вид, что она не при чем, и я глажу ее.

Домой мы идем втроем – я, соседка и Звездочка. Я не злюсь на собаку, напротив, рада, что в подъезд мы заходим вместе. И рада, что я не успела ничего ей сделать канцелярским ножом.