Читать книгу "Жестокие святые - Эмили А. Дункан"

Если они придут за Надей, то ей вряд ли легко удастся от них сбежать.

– Зачем вам помогать нам? – спросила Надя после неловкого молчания.

– Мы не друзья Транавии, – ответила Париджахан.

Надя выразительно посмотрела на Малахию, и тот улыбнулся в ответ:

– Мы здесь, потому что транавийцы сожгли последние… Сколько, три лагеря беженцев, на которые мы наткнулись? – уточнил Малахия, вернувшись к столу и усевшись на него рядом с Париджахан.

– Три лагеря, две заставы, один военный лагерь и одну деревню, – перечислил Рашид.

– На военный лагерь они наткнулись еще до встречи со мной, – заметил Малахия, видимо, по одному взгляду поняв, что Наде очень хотелось спросить: «Как он мог оказаться в военном лагере?»

– Так что, снова повторюсь, мы хотим, чтобы эта война закончилась, – сказал Париджахан.

– Как и все мы, – пробормотала Анна.

– Да, и спасение жизни калязинскому клирику очень бы в этом помогло, разве нет? Даже с учетом разницы в наших взглядах на мир.

– Для начала, – согласилась Надя.

– А если мы пойдем дальше? – спросила Париджахан. – Эти двое все время говорили мне, что стоит дождаться подходящей возможности, и вот ты здесь. Так скажи мне, как ты смотришь на то, чтобы убить короля Транавии?

7

Серефин Мелески

Своятова Алиса Варушкина:

«Алиса была провидицей и клиричкой Божидарки. Ее видения не раз помогали предотвратить вторжения в западные губернии Калязина. Но она не видела своей судьбы. И много лет спустя младший принц с Запада Дмитрий Зюгов выжег ей глаза пылающей кочергой за то, что она помешала его планам».

Житие святых Васильева

– Ваше высочество?

Серефин сжал кулак и рефлекторно прижал указательный палец к бритве в рукаве. Но тут же заставил себя расслабиться. Если он будет дергаться, это все усугубит.

– Да?

Он почувствовал облегчение, когда заметил Кацпера за спиной Теодора, которое тут же испарилось, едва он увидел, что Кацпер нес что-то подозрительно напоминающее послание от короля. Живот тут же сжался от ужаса.

– Вы разговаривали с моим отцом? – спросил он у Теодора.

– Да, ваше высочество. Король выразил… – Он замолчал на мгновение, и Серефин не удержался от вздоха, зная, что последует дальше. – …недовольство результатами вчерашнего нападения.

– Ну, его здесь не было, – пробормотал Серефин.

Теодор на это ничего не ответил, а Кацпер молча протянул послание. Серефин осторожно взял его двумя пальцами. Скрепляющая печать принадлежала отцу. Обычно король отправлял послания с гонцом, а не с помощью магии, пытаясь, таким образом, утаить столь разочаровывающий его факт, что он не такой уж и могущественный маг крови.

– Сообщение пришло сегодня утром? – спросил Серефин.

Кацпер кивнул.

Кто бы еще сказал, сколько времени его несли Серефину. Сломав печать, он пробежался глазами по тексту, Снова и снова, чтобы убедиться, что зрение его не подводит. А затем, нахмурившись, посмотрел на Кацпера и внимательно перечитал вновь.

– Мой отец упоминал об этом в разговоре?

– Нет, – сказал Теодор.

– Ничего? Вообще? Ни малейшего намека на то, что он планировал месяцами, даже не предупредив меня?

– Может, вы… ваше высочество, – исправился Кацпер, раздраженно покосившись на Теодора, – вы расскажете, что написано в послании?

– Король хочет, чтобы я вернулся в Транавию, – сказал Серефин и протянул документ Кацперу, проигнорировав возмущение на лице Теодора. – Причем немедленно. Он планирует провести Равалык.

– Что? – пораженно воскликнул Кацпер.

– Это церемония выбора супруги будущего короля… – начал Теодор.

– Я знаю, что такое Равалык, – перебил Кацпер.

– Он знает традиции, – одновременно с ним огрызнулся Серефин.

Теодор угрюмо покосился на Кацпера:

– Мне нужно выловить девчонку, и у меня нет лишнего времени, – сказал Серефин. – Мы так близки к тому, чтобы лишить Калязин последней надежды, а он хочет, чтобы я бросил все ради бессмысленного балагана.

– Он упоминал, что Стервятники просили, чтобы их отправили за девушкой-клириком, – сказал Теодор.

Серефин провел рукой по волосам. Кацпер поднял брови.

– Значит, он лишает меня звания главнокомандующего и отзывает домой, – тихо сказал Серефин.

Теодор на это ничего не ответил.

Конечно же, Стервятники хотели наложить лапу на первого клирика, появившегося в Калязине за последние тридцать лет. Орден возглавило новое поколение, которое никогда раньше не видело магии Калязина. И их требование имело смысл.

Но Серефину была ненавистна мысль, что его победа достанется кому-то другому. Отец отправил его на фронт, когда ему было всего шестнадцать. Он хотел, чтобы сын стал героем войны, и так и случилось, но к этому добавились и неприятности, связанные с ней. С его стороны было несправедливо просить Серефина сыграть непривычную ему роль, когда Транавия так приблизилась к победе.

Только спорить не имело смысла. Ему не оставили выбора. Если он уедет прямо сейчас, то доберется до Гражика за несколько недель или чуть дольше, если возникнут проблемы на границе. Но если он возьмет с собой лишь Остию и Кацпера, то дорога займет еще меньше времени. Правда, они находились в тылу врага. А здесь что угодно могло пойти не так.

– Ты останешься за главного, – медленно произнес Серефин, чувствуя, как каждое слово пронзало его словно стрела. – Вы должны доставить пленников в Кьетри, верно?

Теодор кивнул.

– Хорошо. Лейтенант Нейборски отправится со мной, – добавил он.

Кацпер облегченно вздохнул, будто на мгновение подумал, что Серефин мог оставить его. Смешной.

– Генерал Рабальска, кхм, как вы догадались тоже. А вы должны собрать пленников и увезти их отсюда не позднее завтрашнего утра.

Теодор сообразил, что его отправляют прочь, поэтому поклонился и, дождавшись кивка, ушел. Если Серефину повезет, то он не увидит этого человека еще несколько месяцев.

Пройдя по холодным, мрачным коридорам, они добрались до громадных деревянных дверей, которые вели во двор. Изнутри на них отсутствовали украшения, но снаружи их покрывали изысканная резьба и лики святых. Всего шесть ликов, по три на каждую дверь. Покосившись на них, когда двери закрылись, Серефин одним прыжком преодолел ступени и оказался во дворе, где его ждала Остия. Она сидела на парапете, за которым скрывались семь тысяч ступеней, ведущих вниз с горы.

Серефин сбросил рюкзак на землю и запрыгнул на парапет рядом с ней. Кацпер сел по другую сторону от него.