Читать книгу "Черные перья. Работа для гробовщика - Марджери Эллингем"

Самая юная из семейства Айвори осталась стоять у окна, и рассеянный желтоватый свет падал на ее волосы, подчеркивая резкую линию подбородка. Позднее, вспоминая то раннее утро, Фрэнсис отчетливо понимала: два часа относительного покоя, воцарившегося в доме, – это было затишье перед бурей, и, видимо, само Провидение дало ей время собраться с духом, прежде чем вовлечь в стремительный водоворот трагических событий.

Габриэлла еще спала в своей роскошной постели, благословляемая с гобелена Матфеем, Марком, Лукой и Иоанном. Филлида пребывала в прострации, и никто не осмелился беспокоить ее. Да и не видели смысла сообщать слухи, подменявшие реальные факты.

Значит, преступником оказался Лукар… Эта новость в буквальном смысле позволила Фрэнсис легче дышать. Она сразу же обратилась мыслями к Дэвиду и представила его таким, каким он предстал перед ней во дворе тем вечером, когда свирепый ветер кружил вихрем вокруг нее, уподобляясь живому, злобному существу. В ее памяти отчетливо запечатлелась сцена: Дэвид Филд стоит у окна и смотрит вниз, его лицо лишено всякого выражения. Смотрит вниз… А потом еще эта вздорная просьба сохранить в тайне повреждение на руке…

Фрэнсис ходила из угла в угол в попытке избавиться от навязчивых идей, навеянных теми событиями, но потом замерла, сообразив, что не знает, как именно убили Роберта. Все стало бы гораздо проще, будь ей известны подробности. Она сделала над собой усилие, чтобы направить мысли в иное русло, заставив себя думать прежде всего о Лукаре. Помимо того, что он представлялся человеком, способным на преступные действия, Лукар практически выдал себя, поспешив скрыться. Но она осознавала и другое, что скорее всего не все так просто. Тяжесть снова легла на сердце. Картина предстала перед ней так живо, будто Фрэнсис видела ее перед собой на экране кинотеатра. Когда она столкнулась с Лукаром в конце коридора, он лишился дара речи от уязвленного самолюбия, разочарования и ревности. Именно такие эмоции охватили Лукара в тот момент. Они ясно читались на его лице, просматривались в каждом движении коротконогого невзрачного тела. Он осмотрел кольцо на ее руке и бросился прочь из дома. Существовала вероятность, что позднее Лукар вернулся никем не замеченный, однако проникнуть обратно в дом бесшумно и не привлекая внимания оказалось бы сложно – замок входной двери был снабжен пружинным механизмом, надежно защелкивавшим его.

А вот Дэвид, несомненно, оставался в зимнем саду уже после ухода Лукара. Фрэнсис помнила, как он стоял у окна и смотрел куда-то вниз…

Странно, но только сейчас к ней вернулось воспоминание о том, как в тонком луче света медленно повернулась ручка двери сарая. До сих пор Фрэнсис была склонна игнорировать этот факт, считая игрой воображения, но теперь, при свете дня, и с новой информацией, полученной за последние двадцать четыре часа, то странное шевеление вспомнилось ей во всей своей несомненной реальности. Кто-то прятался в сарае. Стоял, скрытый в его удушливой темноте, наблюдая и выжидая. И это никак не мог быть Лукар. Она же ясно слышала, как входная дверь захлопнулась за ним, и даже если бы ему удалось стремительно вернуться во внутренний двор, она успела бы заметить его, как только вышла на лестницу.

Но в сарае не мог прятаться и Дэвид, поскольку он был в комнате и его фигура четко виднелась в освещенном окне. Так кто же это мог быть? Кто еще таился той ночью в тишине дома?

В конце концов Фрэнсис решила спуститься во двор и осмотреть сарай при свете дня. Даже не задумавшись, почему поступает именно так, она пошла не через коридор, ведущий в зимний сад, а вышла через кухню, где царила гнетущая атмосфера. Миссис Сэндерсон окинула ее сочувствующим взглядом, отчего Фрэнсис ощутила себя в роли брошенной всеми сироты из дешевой театральной пьесы, а Молли, хотя именно Фрэнсис вернула ее на прежнюю работу в дом, по непонятной причине злобно покосилась поверх груды картофельных очисток. К счастью, ни та, ни другая не испытывали желания вступать в разговор с хозяйкой. Фрэнсис вышла во двор и по-новому взглянула на знакомую обстановку, которой несчастье придало несколько иные, на вид даже более обшарпанные очертания, чем в ту ночь неделю назад, когда здесь буйствовал ветер, а высокие дома вокруг, подобные горам, отбрасывали удлиненные тени.

Сегодня день выдался душноватый, а значит, скоро опустится туман. Бывший розарий выглядел маленьким и грязным, как многие похожие городские дворики, напоминающие колодцы или вентиляционные шахты.

Фрэнсис подошла к сараю, ощущая себя глупой девчонкой и даже испытывая чувство вины. Она понятия не имела, что именно ожидала там найти. Но понимала лишь одно: того, кто прятался в сарае неделю назад, давно и след простыл. Тем не менее она осторожно повернула ручку и распахнула дверь. Двигалась она медленно, однако в темноте помещения успела заметить краткую вспышку света, поспешно погашенную. Фрэнсис замерла. Мурашки испуга пробежали по спине.

– Кто здесь? – негромко окликнула она.

Ни ответа, ни хотя бы какого-то движения. Ей стало еще страшнее. Разум подсказывал: необходимо запереть сарай на щеколду и отправиться в дом за фонариком, но стоило ей лишь попытаться повернуть назад, как из темноты донесся голос – спокойный и неожиданно знакомый:

– Это вы, мисс Айвори? Чуть не принял вас за кое-кого другого. Заходите смелее, будьте любезны.

Старший детектив-инспектор Бриди включил свой фонарик, и пыльное, напоминающее пещеру пространство вокруг него стало видно во всей отчетливости. Детектив сидел на перевернутом упаковочном ящике, соорудив себе нечто вроде импровизированного стола из белых досок. Фрэнсис изумленно уставилась на него.

– Вы до смерти перепугали меня! Что вы тут делаете в кромешной тьме?

Он усмехнулся:

– Занимаюсь своим делом. Просто выключил фонарик, чтобы разобраться, зачем сюда явились вы. Почему вам понадобилось приходить в сарай? Вы что-то надеялись тут обнаружить?

– Вовсе нет.

Детектив пожал плечами:

– Довольно глупо с вашей стороны отрицать это, ведь я наблюдал за вами.

Бросив эту фразу, Бриди склонился над самодельным столиком. Фрэнсис Айвори стала далеко не первой, кто обнаружил, что с Йеном Александром Бриди спорить бесполезно. Она прошла в глубь сарая, стараясь придумать оправдание для своего появления, но остановилась, рассмотрев поистине необычную коллекцию, лежавшую между его крупными, квадратной формы ладонями. Она состояла из пятнадцати или двадцати узких и удлиненных предметов, начиная с обычного шампура для мяса и заканчивая затейливым складным ножом с костяной рукояткой.

Бриди дал Фрэнсис достаточно времени на осмотр, а потом внезапно направил луч фонарика ей в лицо. Ее реакция его разочаровала, он опустил фонарик и глубоко вздохнул:

– Я провел тщательный обыск в обоих ваших домах. Осмотрел каждую комнату, исключая спальню вашей бабушки. Вы не знаете, где еще может лежать холодное оружие такого типа, как это?

Фрэнсис взяла в руку длинный и острый нож с удобной рукояткой, защищавшей пальцы от случайного пореза. Это был один из тех загадочных и, по ее мнению, совершенно бесполезных предметов, хранившихся в коробке вместе с рожками для обуви и старыми вязальными спицами.