Читать книгу "Катастрофа под Киевом - Илья Мощанский"

Совершенно по-иному дело произошло с 27-м стрелковым корпусом. Генерал-майор П. Д. Артеменко и его штаб плохо организовали отвод своих частей. Они явно недооценили реальные возможности противника помешать этому ответственному и сложному маневру. К сожалению, и штаб фронта не предусмотрел этой угрозы. Командующий 6-й немецкой армией немедленно воспользовался просчетом советского командования. Узнав через свою разведку о начавшемся передвижении частей Красной армии, не отличавшимся ни скрытностью, ни четкостью, он приказал командиру 111-й пехотной дивизии генерал-лейтенанту Штапфу опередить их с выходом к Днепру. Сильная подвижная группа Штапфа устремилась по единственному шоссе на правом фланге корпуса. Командир 27-го стрелкового корпуса Артеменко почему-то поручил прикрывать эту дорогу не 28-й горнострелковой дивизии генерал-майора К. И. Новика, которая опиралась своим правым флангом на эту важную коммуникацию, а 171-й стрелковой генерал-майора А. Е. Будыхо, находившейся ближе к Киеву. Пока выделенный Будыхо подвижный отряд в составе стрелкового полка и одного дивизиона из 357-го легкоартиллерийского полка пробирался сквозь забитую тылами лесисто-болотистую местность, немецкие танки успели далеко проскочить по шоссе, которое вело к единственной в этом районе мостовой переправе через Днепр у села Окуниново.

На пути танков успел развернуться только 2-й дивизион 357-го артиллерийского полка. Германские войска наткнулись на его батареи в районе села Иванково. Одну из батарей атаковало около десятка танков. Два из них артиллеристы успели уничтожить, но и сами почти все погибли в огненном смерче, который обрушили на них немцы. Лишь у последнего орудия, замаскированного плетнем, оставался один-единственный боец. Когда танки приблизились, пушка ожила. Две вражеские машины вспыхнули. Остальные остановились и открыли ураганный огонь. В это время группа автоматчиков обошла орудие. Еще можно было уйти, но артиллерист не сделал этого. Когда вражеские танки снова двинулись, он подбил третью машину. Позади орудия пылала хата. Искры сыпались на бойца, обжигая его. А он продолжал стрелять. Вот еще один танк задымил. Пушка замолчала — кончились снаряды. Германские солдаты кинулись к орудию. Артиллерист поднялся, погрозил им кулаком и, пошатываясь — он был ранен, — направился в горящую хату. Смерть он предпочел плену. Когда подоспели солдаты Красной армии, на месте недавнего боя они нашли случайно уцелевшего раненого бойца. От него и узнали, что здесь произошло. Назвал он и имя наводчика, который один управлялся у пушки — красноармеец Бригада. Больше об этом герое автору книги ничего не известно.

Немецкие танки продвигались по шоссе. Возле Горностайполя, у моста через реку Тетерев, с ними в бой вступил небольшой отряд пограничников, которым руководил лейтенант Сергей Угляренко. Горстка бойцов несколько часов сдерживала врага. Лишь к утру немецкие солдаты смогли двинуться дальше. Во второй половине дня, смяв немногочисленные подразделения из 4-й дивизии НКВД, они вышли к Окунинову. В 18 часов 23 августа 1941 года автодорожный мост через Днепр оказался в руках противника.

Узнав об этом, даже командующий войсками Юго-Западного фронта генерал-полковник М. П. Кирпонос потерял свойственное ему хладнокровие. По воспоминаниям очевидцев, он гневно стучал кулаком по лежавшей на столе карте.

— Как можно было допустить такое!

Начальник штаба Юго-Западного фронта генерал-майор В. И. Тупиков доложил, что связь со штабом 27-го корпуса нарушена. Делается все, чтобы связаться непосредственно с дивизиями и переправить их на левый берег Днепра севернее Киева. Начальнику инженерных войск ЮЗФ генерал-майору Ильину-Миткевичу было отдано приказание перебросить к югу от Окунинова, куда выходили соединения 27-го стрелкового корпуса, все находящиеся под рукой плавсредства Днепровского речного пароходства. Навстречу переправляющимся через Днепр немецким танкам направлялись на автомашинах два инженерно-саперных батальона с большими запасами противотанковых мин.

Кирпонос удовлетворенно кивнул.

— Это хорошо. Вы, Василий Иванович (начальник штаба ЮЗФ. — Примеч. авт.), возьмите под свой личный контроль переправу 27-го корпуса. И надо принимать срочные меры для уничтожения окуниновского моста и захваченного противником плацдарма. И вот еще что, срочно создавать оборону на Десне у Остра. Что мы туда можем выделить?

Тупиков сказал, что поблизости находится рота морской пехоты, 212-я воздушно-десантная бригада и зенитная батарея из 4-й дивизии НКВД Мажирина.

Кирпонос признал, что этого мало. Распорядился немедленно перебросить туда часть сил с других участков, в том числе из Киевского укрепрайона, в первую очередь из 41-й дивизии генерал-майора Г. Н. Микушева и из воздушно-десантных корпусов. А в район Окуниново было решено послать толкового командира из штаба фронта, пусть разберется и обстоятельно доложит, что там произошло.

— И не медлите, Василий Иванович, — нетерпеливо махнул рукой Кирпонос, — идите и отдавайте распоряжения.

Что же случилось на окуниновской переправе?

Посланный туда командованием ЮЗФ начальник штаба ПВО фронта майор В. А. Пеньковский вернулся в штаб мрачный и словно постаревший. Вот что он рассказал.

Мост охранялся двумя зенитными артиллерийскими дивизионами (18 зенитных пушек), понтонерами и небольшим подразделением стрелков из 4-й дивизии НКВД Ф. М. Мажирина. В ночь накануне прорыва немецких танков командующий 37-й армией почему-то снял и перебросил на другой участок один из артдивизионов. На обоих берегах реки возле моста силами местных жителей были подготовлены прочные оборонительные сооружения, несколько ДЗОТов, соединенных ходами сообщения, стрелковые окопы. Но они пустовали, подразделения, которые должны были их занять, не прибыли. Не было здесь и ни одного противотанкового орудия.

Беспечность дошла до того, что, когда к вечеру 23 августа у моста показались вражеские танки, зенитчики открыли по ним огонь… шрапнелью. Оказывается, командир дивизиона не позаботился даже о том, чтобы на батареях имелись снаряды, пригодные для стрельбы по таким целям. Танки, которым шрапнель не принесла никакого вреда, раздавили батареи на правом берегу и понеслись на мост. Навстречу им бросилась горстка артиллеристов из взвода управления. Бутылками с горючей жидкостью они подожгли две машины и погибли под гусеницами остальных.

По досадно сложившимся обстоятельствам, мост не удалось взорвать, хотя к взрыву все было заблаговременно подготовлено. Командир саперного подразделения имел прямую телефонную и телеграфную связь со штабом фронта. Когда показались немецкие танки, он вызвал начальника оперативного отдела штаба ЮЗФ по телефону, но, как только начал докладывать, линия оборвалась. Тут же удалось связаться с ним по аппарату Морзе. Но и на этот раз телеграфист не успел «отстукать» распоряжение. Взрыв-линия также внезапно вышла из строя. Мост так и не был взорван.

Это был непростительный промах командира корпуса генерала Артеменко. Непростительный и непоправимый, так как слабость обороны у моста позволила противнику с ходу овладеть им. Так мост у Окунинова стал на всем протяжении Днепра единственным оказавшимся тогда в руках немцев.