Читать книгу "Глаза любви - Барбара Картленд"

— Он командовал Черной Стражей, пока не ушел в отставку, и был посвящен в рыцари за участие в нескольких успешных кампаниях, где успел отличиться.

— Мне, несомненно, будет приятно познакомиться с ним, — промолвил граф.

— Между прочим, будучи представителем клана МакДорнов, вы тоже должны были нести службу в Черной Страже как в передовом полку шотландских горцев, — сказала Вара.

— Я понятия не имею, чего вы тут от меня ожидали. Но никогда и предположить не могу что займу место во главе клана МакДорнов. Должны были оборваться две жизни, чтобы графский титул достался мне. Поэтому неудивительно, что я связывал свою судьбу с Англией.

— Я слышала об этом, но, боюсь, вы кое-что упустили, не прослужив в Черной Страже. Этот королевский полк был сформирован почти сто лет назад, и узнать его воинов можно по красным плюмажам, в то время как в остальных горских полках носят белые плюмажи.

— А за что они удостоились такой чести? — В голосе графа слышалась заинтересованность.

— Это отличие было утверждено еще при Георге Третьем за отвагу, проявленную Черной Стражей в войнах периода Французской революции.

Помолчав немного, Вара продолжала:

— Они носят шотландку в черно-зеленую клетку, что символизирует гэльское название Freicudan Du, или Черпая Стража. Остальные регулярные войска одеты в форму, состоящую из алых плащей, жилетов и бриджей, и соответственно называются «Красными Солдатами».

— Вижу, мне есть чему подучиться, — заметил граф.

Вара вдруг приуныла, решив, что ее разговорчивость перешла границы приличия.

Воцарившееся было молчание нарушил граф.

— Так вы всегда жили здесь? — спросил он.

— Конечно, — ответила Вара. — В родовом доме отца, которому вот уже триста лет.

— Тогда где вы научились так чисто говорить по-английски?

— Я получила образование в Англии. Кроме того, вы сможете сами убедиться, что и у моего отца шотландский акцент едва заметен, а матушка говорит на чистом английском.

Больше она ничего не добавила, посчитав это некорректным.

Когда они подъехали к дому, Вара была уже совершенно спокойна.

Генерал очень старался, чтобы граф чувствовал себя, как дома. Леди МакДорн, по обыкновению радушная и предупредительная, обратилась к графу с чарующими нотками в голосе:

— Как долго мы ждали встречи с вами, милорд. Вара приготовила, настоящий сюрприз, пригласив вас отобедать с нами!

— Для меня это тоже сюрприз, — признался граф.

— Мы надеялись, что вы не откажетесь познакомиться с нами, — продолжала леди Мак-Дорн, — Но, кроме того, Вара убеждает нас, что мы можем вам чем-то помочь.

— Я сказала графу, папа, о необходимости принять какие-то меры в отношении молодежи из рыбацких деревень, — вмешалась Вара. — Этим утром я слышала, что Хэмиш находится на побережье и, очевидно, замышляет нечто пакостное.

— Это вполне возможно, — подтвердил генерал. — Я уже несколько лет говорю о том, что с этими лоботрясами надо что-то делать.

А у вас есть какие-нибудь соображения по этому поводу — спросил граф.

Некоторое время они оживленно обсуждали возможные варианты. Генерал упомянул об участке леса, который необходимо расчистить.

Кроме того, их можно было бы занять и в судостроении под руководством опытных мастеров. А это в итоге принесло бы и некоторую прибыль.

Данной теме они посвятили обеденное время. Вара внимательно слушала, не забывая, однако, следить за тем, чтобы прием пищи, подаваемой графу, не вызывал у него никаких неудобств.

Мужчины выдвигали все новые и новые предложения. Граф проявлял активность и, казалось, больше не чувствовал себя ущербным.

«Это несомненный успех! — думала Вара. — Надеюсь, теперь он не откажется от встречи со старейшинами. Это сейчас наиболее важное дело».

Они проговорили до вечера, и граф решил, что пора уже возвращаться в замок. Вара видела, что граф доволен знакомством с ее отцом.

Прощаясь с дочерью, леди МакДорн сказала:

— Он очаровательный молодой человек. Неужели врачи ничем не могут помочь?

— Мы возлагаем надежды на них, — объяснила Вара, — но пока они не могут определить причину его слепоты.

Леди МакДорн вздохнула.

— Возможно, это связано с какими-то иными заболеваниями, — предположила она. — Думаю, ему стоит поехать в Лондон и обратиться к лучшим окулистам.

— Он уже был у них, и все они говорят одно и то же: дескать, надо ждать и надеяться,

— Это слабое утешение, — расстроилась леди Мак Дорн.

— Понимаю, — согласилась Вара, — но сейчас, когда он уже не так беспомощен из-за своей болезни, время может стать лучшим лекарем.

— Я буду молиться о нем, — пообещала леди МакДорн, — и уверена, что и ты, дорогая, делаешь то же самое.

— Да, — призналась Вара, — но, сдается мне, твои молитвы гораздо более эффективны, нежели мои.

— Ты у меня умница. — Леди МакДорн поцеловала дочь. — Я надеюсь на скорое выздоровление графа, ведь мы по тебе скучаем.

— Я считаю, это большая победа, что он согласился встретиться с папой. Наверняка он захочет навестить вас снова.

Она не стала говорить матери, что соглашение с графом заключено всего лишь на одну неделю, ибо понимала, сейчас не самое подходящее время для долгих объяснений.

Когда она вышла из дома, генерал уже помогал графу устроиться в коляске. Вара присоединилась к нему и махала рукой до тех пор, пока родители не скрылись из виду.

— Папа почувствовал огромное облегчение, — сказала она графу, — поговорив с вами о делах в

гавани. Эта проблема несколько лет не давала ему покоя.

— Он совершенно прав, я тоже считаю, что меры необходимо предпринять как можно быстрее.

Вара с трудом удержалась от радостного возгласа и тихо произнесла:

— Я уверена, вместе с папой вы сумеете не только найти работу для деревенской молодежи, но придумаете что-нибудь для оказания помощи и остальным вашим подданным.

— Они бедны? — поинтересовался граф.

— Да, — ответила Вара. — Вам следовало бы поискать рынки сбыта рыбы, вылавливаемой в море, и ткани, которую женщины ткут из овечьей шерсти.

— Думаю, это возможно будет организовать, — немного подумав, сказал граф. — Теперь, когда в нашей стране налажено железнодорожное сообщение, должно быть, не составит особого труда отправлять рыбу хоть до самого Эдинбурга.

Девушка вновь почувствовала радость от того, что граф принимает близко к сердцу тяготы своего народа.

По дороге они сделали остановку, чтобы опустить верх.