Читать книгу "Повседневная жизнь англичан в эпоху Шекспира - Элизабет Бартон"

Сложнее, чем с водоснабжением, была ситуация с санитарией. В старых, обнесенных рвами замках, поместьях и в расположенных у ручьев или рек домах все эти водоемы использовались как открытая канализация. Те ужасные маленькие комнаты в башнях с дырой в полу, откуда нечистоты падали в ров или соединенную с ним канаву, были средневековым вариантом туалетов. Правда, в новых постройках того времени снова стали использовать ведра и для них выделяли отдельную комнату или комнаты. Слуги в больших домах пользовались общей уборной.

Кент, обращаясь к Освальду в «Короле Лире», говорит: «Милорд, позвольте, я сотру его в порошок и выкрашу им стены нужника»[37]. Для обозначения нужника тогда использовали слово «jakes», а слуги, которые следили за ведрами, были известны как люди свалки или отходов. Свалка была общей навозной кучей, куда обычно выливали содержимое этих ведер, если до этого не выплескивали его перед дверью, как это часто случалось, несмотря на многочисленные запреты.

Любопытно, что ватерклозет был изобретен в 1596 году и не кем иным, как сэром Джоном Харрингтоном[38], этим «дерзким поэтом, моим крестником», как называла его королева.

Харрингтон известил всех о своем изобретении с помощью произведения, которое чопорные викторианцы окрестили «неописуемо клоачной сатирой». В действительности эта сатира называлась «Метаморфозы Аякса», кроме того, были еще и некоторые памфлеты, например «Улисс против Аякса». В этом просматривался остроумный намек на jakes. Харрингтон был весьма обаятельным и остроумным человеком и, хотя часто навлекал на себя недовольство королевы, обожал свою крестную мать, а она — его. Его идеи санитарии намного опередили время.

Недовольство примитивными приспособлениями той эпохи заставило Харрингтона начертить схему своего изобретения и даже рассчитать стоимость! Чтобы показать, что в верхнем бачке должна быть вода, он нарисовал там нескольких рыб. Харрингтон тщательно просчитал затраты: бак из кирпича или из камня — 8 шиллингов[39] и 6 пенсов; труба, выходящая из бака «с пробкой для смыва», — 3 шиллинга и 6 пенсов; сливная труба — 1 шиллинг; «рукоятка большой пробки с рычагом» — шиллинг и 6 пенсов. Каменное «сиденье для туалета» стоило столько же, сколько и бак, а самым дорогим был большой медный водовод — сливной шлюз, «через который поток в три дюйма устремляется в туалет». Он стоил 10 шиллингов. Как нам известно, сиденье было снабжено «возвышениями для локтей». Общая стоимость устройства составляла 33 шиллинга — но секретарь изобретателя сообщает, что «каменщику моего хозяина предложили за подобное устройство 30 фунтов».

К счастью, королеву не оскорбила эта «сатира клоаки», и модернизированный туалет установили в Ричмондском дворце.

Тем не менее это революционное изобретение не вошло в общее пользование, и о нем вспомнили только 182 года спустя[40]. Так что уже к XVI веку успела сформироваться типичная английская подозрительность к нововведениям, особенно в том, что касалось водопроводов и отопления. (Честно говоря, французы в этом отношении были еще более отсталыми. Сухой туалет внутри здания стал известен во Франции только в XVIII веке, когда он появился в качестве «английского новшества».) Но еще более поразительно, что мужчин предупреждали не мочиться в камин, но не потому, что считали это дурным тоном, а чтобы избежать неприятного запаха. Для отправления естественных потребностей в спальнях держали ночные горшки — Jordan. Горшки большого размера изготавливали из сплава олова со свинцом.

* * *

По-разному решались и проблемы отопления домов. Несмотря на то что Эндрю Бурд настоятельно советовал обогревать спальные комнаты, во многих из них, вероятно, было очень сыро, так как он предостерегал об опасностях, поджидавших тех, кто спал в старых комнатах, населенных крысами, мышами и улитками. Для обогрева помещений богатые люди начали устанавливать в своих домах печи (в Виндзорском замке было две печи). Комнаты с печным отоплением были предназначены не для того, чтобы там «работать или питаться, а чтобы потеть», сообщает нам Уильям Харрисон. Но тем не менее именно в XVI веке родился один из вариантов парового отопления. Сэр Хью Платт[41] придумал проводить тепло с помощью труб, отходящих от кухонного бойлера. Тепло — опять же это могло прийти в голову только англичанам — было предназначено не для отопления дома, а подводилось к разного рода растениям, чтобы они могли цвести вне зависимости от погоды.

Недостаток отопления в известной степени компенсировался летними и зимними гостиными. Первые строились так, чтобы там всегда были тень и прохлада, а вторые — на солнечной стороне. Френсис Бэкон даже советовал иметь «комнаты, согреваемые солнцем, для первой и второй половины дня». В представлениях Бэкона об идеальном дворце — предназначенном, чтобы развлекать правителя, — перемешались идеи римлян, ренессансные и восточные традиции: одна сторона для праздников и торжеств, другая — для жилья; впереди «величавая башня», галерея высотой в сорок футов, погреб, внутренние дворы, холл, комнаты и спальни с прихожими и соединенными с ними кабинетами, и даже лазарет на тот случай, если «суверен или какая-то важная особа вдруг заболеет». Он также советовал построить две маленькие комнаты с «роскошными куполами», которые следовало «изысканно вымостить и богато украсить коврами и прозрачным стеклом».

Стекло к тому времени настолько подешевело, что полностью вытеснило масляные холсты, картины, украшения из рога или решетки, по замечанию Харрисона, «выполненные из лучших или худших сортов дуба в виде шахматной доски». Окна вследствие этого становились все больше и больше, и хотя в домах раннеелизаветинского периода не так уж редко можно было встретить готические окна, типичной для того времени была простая решетка — вертикальные фрамуги, горизонтальные средники с квадратными или в форме бриллианта свинцовыми переплетами между ними. Такие окна прямоугольной формы с готическими карнизами или классическими лепными украшениями добавляли внешнему облику дома симметрию, а интерьеру — освещение.

Применение угля для хозяйственных и промышленных целей также повлияло на внешний и внутренний облик дома. Каминные трубы, которые прежде казались фантастическими скоплениями гигантских спиралей, приобрели прямоугольную форму и стали напоминать классические колонны. Сгруппированные по две или по три, они выделялись на фоне неба вместе с новыми парапетами, обнесенными балюстрадой или решетками, изогнутыми и зазубренными фронтонами, декоративными башенками и обелисками. На самом деле, фантастические фронтоны, парапеты, украшенные колоннами и антаблементами фасады придавали многим новым домам экзотический и причудливый вид.