Читать книгу "Волшебная мелодия Орфея - Лариса Капелле"

Настя совершенно ничего не понимала. Магнус был талантливым инженером, ученым, а никак не историком. При чем здесь Орфей? Тем временем Бодлер добавил:

– Только сегодня вспомнил: еще с месяц назад скачал с компа Магнуса несколько материалов, так, для прикола, первое, что под руку попалось. Посмотри, может быть, это нас куда-нибудь выведет, для меня так это китайская грамота! Магнус и мистика! Подумать только!

Настя заинтересованно стала открывать файлы один за другим, но, взглянув на череду уравнений, быстро пала духом. Попыталась призвать в качестве эксперта Бодлера. Тот с энтузиазмом откликнулся и стал комментировать. Все эти формулы он, конечно, знал, но каким макаром использовал их Магнус, понятия не имел. Потом вскипел:

– Вот идиот, эту последовательность переврал, а в волновом уравнении Шредингера – ошибка. Ну а эффект Комптона тут совсем неуместен!..

Произнося эту галиматью, Алекс был серьезен и искренне возмущен. Послушав этот совершенно неудобоваримый поток минут этак десять, Настя Бодлера прервала. Она сообщила ему, что все равно ничего из сказанного не понимает, поэтому он вполне может успокоиться и вернуться к прерванным занятиям. Что тот и сделал, не ожидая повторного приглашения. Она терпеливо продолжила открывать документы один за другим, пока наконец нашла нечто гораздо более интересное, нежели поток формул. Документ назывался интригующе: «Правильные вопросы».

«Вот адский вопрос: волшебная сила искусства – это выдумка или реальность? Все об этом говорят, но я себе впервые поставил вопрос: а почему, собственно, волшебная? Значит, загадка, над которой я бьюсь столько времени, вполне может реально существовать. От одной мысли хочется прыгать от радости. Представляю себе Архимеда, голым несущимся по Сиракузам и вопящим «Эврика»! Как я его понимаю!..»

«Ночь была светлая от невидимой луны, люблю работать ночью и думать ночью. Ника уже давно заснула. К моим поискам она относится с легким недоумением человека, излишне рационального. Она – взрослая, а я – ребенок, которому в детстве не дочитали сказок. Именно так она и говорит. И как известно, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. Она спит, а до меня наконец дошло, в чем же я ошибался, и я смотрю на нее, спящую, с ощущением явного превосходства: «Ты, моя дорогая, проспала открытие мирового значения!»

«Вернулся к последователям Орфея, орфикам. Как интересно! Мне о них говорил Игорь! Занимательный человек, но мне с ним неспокойно. В. – другое дело, мне кажется, что ему можно доверять. Мы с ним сделаны из одного теста, есть вещи проверяемые и разумные, есть фантазия. Для Игоря границы между ними не существует. Вот и орфики, для них наше тело – гробница и темница души, жизнь – страдание, цель жизни – освобождение души от тела. Но душа проклята и, как в древнеиндийской сансаре, после смерти тела обречена переселяться в другое тело. Всегда думал, что это более приятный способ видения смерти, когда умираешь не полностью и есть возможность возрождения. Получается, с одной стороны, вроде как, с их точки зрения, умирать не так страшно, начинается новая авантюра, только очень не хочется быть крысой или пауком. С другой стороны, отсутствие гарантий. В христианстве к этой точке зрения больше интереса, если в рай – так навечно, правда, существует вполне реальная опасность ада, которая тоже навечно».

Настя отвлеклась на минутку. В истории Магнуса появился новый персонаж – Игорь. В. скорее всего был Вальтером Дильсом. Но проверить все равно надо. Бросила взгляд на Алекса, но на этот раз решила его не отвлекать. Завтра поговорят. Но если поразмыслить, то картина получалась следующая. Во-первых, возможных мотивов, на ее взгляд, было пока четыре, обозначались они словами: завещание, научные поиски Магнуса, любовь и месть и, наконец, нечто, обозначенное емким словом «всякое». В «завещание» входило все, что было связано с наследством, и соответственно в круг подозреваемых входили родители, брат и Ника. Научные поиски крутились вокруг фигуры Орфея, подозреваемых было вагон и маленькая тележка. Любовь и месть выводили на Нику и на неизвестное Насте сентиментальное прошлое. «Всякое» же было сверхобъемным и детальному изучению на данный момент не поддавалось. Фактов явно не хватало. Вернулась к «Правильным вопросам» Магнуса:

«Сегодня читал Платона, какая глубина мысли и отвлеченность. Иногда мне кажется, что нам абсолютно не хватает воображения. Современному человеку настолько забили мозг, что начисто отбили способность к фантазии. Кто бы еще мог так легко обойтись с геометрией и из правильных многогранников вывести строение вселенной! Подумать только, земля – куб, потому что твердая и рассыпается в руках, огонь – тетраэдр, потому что его жар колет, как острые грани этого многоугольника; воздух состоит из октаэдров, а вода выливается маленькими шариками икосаэдрами! И, наконец, загадочный двенадцатиугольник – додекаэдр! Тот самый Пятый Элемент, материя первоначала, астральный свет, Душа Мира! Рассказал бы я это моему учителю математики, он бы только пальцем у виска покрутил. Но не это главное, Платон упоминает Пифагора с его небесной музыкой сфер. Ведь все просто, Пятый Элемент – это все, материя, звук, время. Вернулся к Пифагору и снова нашел, вообще-то это было гениально – сравнить музыку и астрономию. У наших нынешних профессоров от этого инфаркт бы случился, а Пифагору было все нипочем. А как звучит: музыка – лучшее подтверждение изначально существовавшей в мире гармонии. Именно музыкальные интервалы способны привести нас к пониманию расположения звезд и, самое главное, к Первоначальному Расположению! Семь небесных сфер нам даны в семи струнах лиры и порождают гармонию октавы. Весь мир построен на этой гармонии, где Луна – это нота «ми», Меркурий – «фа», Венера – «фа диез», и Солнце, наше согревающее, оживляющее и уничтожающее, центральное, королевское – «ля». И Золотой век вернется, когда мы сможем найти эту первоначальную гармонию. Все абсолютно правильно: магическая музыка и есть первая ступень нахождения этой первоначальной гармонии!»

Первоначальная гармония – она уже слышала об этой идее. Вернуть Золотой век! Проникнуть в тайну сотворения мира, душу природы, познать сущность Бога! Ну и замахнулся же Магнус! Настя была человеком скромным и всегда полагала, что человеку вовсе не обязательно постигать все тайны мироздания. Некоторые знания могли быть преждевременными или просто опасными. Эдуард де Вельтэн же ставил перед собой такие задачи, от которых просто кружилась голова. Она отвела глаза от компьютера, Гарик еще не вернулся. Было хорошо за полночь. Только сейчас почувствовала, как устала. Завтрашнее утро будет явно мудрее сегодняшней ночи, с этими мыслями и с сознанием выполненного на сегодня долга Анастасия Столетова отправилась спать.

Глава 4. Тень Орфея

Ноябрь 1147 года, аббатство Клюни, владения Французской короны

Осенью сумерки наступали рано, а после ужина и вообще тьма стояла хоть глаз выколи. Брат Бернар приподнял фонарь повыше. Сегодня был его черед обходить монастырь. Так было заведено, что после повечерия все обитатели монастыря отходили ко сну. Бодрствовали лишь привратник и один из монахов, в обязанности которого входил ночной обход монастыря. Бернар добросовестно осмотрел приемную, хоры, прошел в трапезную, заглянул в лазарет, потом так же неторопливо обошел оставшиеся помещения. В момент, когда проходил мимо скрипториума, услышал слабый шепот, за которым последовали еле слышные шорохи.