Читать книгу "Наутилус Помпилиус. Мы вошли в эту воду однажды - Леонид Порохня"

Администратором «Наутилуса» в тот момент был Александр Калужский. Концертов было много, работы еще больше… Он проработал с «НП» до весны 1988 года, когда его из коллектива «ушли». Некоторое время в «Нау» продолжалась административная неразбериха, и музыканты озаботились защитой своих коммерческих интересов.

В начале года Хоменко провел собрание коллектива, сказал, что пора вставать на новые хозрасчетные рельсы и самим зарабатывать деньги. На свет появился кооператив «Наутилус Помпилиус». Контора со звучным названием занималась самыми разнообразными видами деятельности: от выпуска сувенирной и печатной продукции до звукозаписи. Кооператив просуществовал всего полгода, до распада «золотого» состава «Наутилуса». Первым его покинул Бутусов, а последним вышел Кормильцев, как самый осторожный.

Уход Умецкого на работе группы не отразился. На одном из концертов партию баса сыграл Елизаров, а затем из Свердловска был срочно вызван Виктор Алавацкий, профессионал, имевший за плечами более чем десятилетний стаж работы в ресторанных ансамблях. Повторить несложные партии Умецкого для него не составляло никакого труда.

На записи нового альбома Димин уход сказаться не мог в принципе. Большинство инструментальных партий Елизаров с Хоменко изначально забивали в секвенсор. На память машины рассчитывали больше, чем на живых музыкантов. Работали в студии Александра Кальянова, звуковика Аллы Пугачевой. Хозяйка сама приходила в студию и даже спела подголоски на новой песне «Доктор моего тела». 5 марта запись закончили.

Новый московский директор, Борис Агрест, устроил «Наутилус» в Росконцерт и прицепил группу к «Машине времени» в большой гастрольной поездке по Казахстану. В Алма-Ате тандем дал двадцать (!) концертов в трехтысячном зале местного Дворца имени Ленина. Билеты на все представления расхватали за два дня. На совместных выступлениях «НП» появлялся в роли стандартной разогревающей группы: шесть песен за полчаса. Горячую казахскую публику удивляло, что музыканты не двигаются, не кланяются и не выходят на бис. Конферансье приходилось благодарить зрителей от лица музыкантов за теплый прием и объяснять, что «Вячеслав Бутусов никогда не дает автографов». 11 марта «Наутилусы» в том же зале дали два дополнительных сольных концерта. Тут уже сыграли полную программу образца 1987 года. Зал был снова полон, и Слава позволил себе дважды выйти на бис, исполнив «Ни кому ни кабельность» и «Бриллиантовые дороги».

Вместе с «Машиной времени» «НП» проехал по нескольким российским городам: Воронеж, Рыбинск. Всего за первые три месяца года группа дала 44 концерта, заработав вполне солидную по тем временам сумму. Помимо творческих разногласий, по коллективу пошли и финансовые трещинки.

Троица профессиональных музыкантов — Хоменко, Елизаров, Алавацкий, — которую остальные называли «деды» или «битлы», договорилась складывать и не тратить все то, что они зарабатывали. Экономия оказалась оправданной: сразу после роспуска «Наутилуса» они смогли открыть студию.

У их молодых коллег деньги просто утекали сквозь пальцы. «Я был самым бестолковым из "наутилусов", — вспоминает Могилевский. — Я свои деньги просто проедал, пропивал, угощал всех вокруг, девушкам подарки дарил». Впрочем, как тратить заработок, было личным делом каждого. Весь гонорар казначей Пифа делил поровну на 11 равных долей: 7 музыкантов + Кормильцев + Елизаров + Влад Малахов, который за аппарат отвечал, + Агрест. Такая уравниловка нравилась не всем. Некоторые выражали недовольство, что Илья получает ставку музыканта за каждый концерт. «Ни одному текстовику в мире так, наверное, не платили», — до сих пор считает Могилевский.

Пифа уверен, что раскол усугубляли и внешние влияния: «Москва стала Славе в уши ландрин совковыми лопатами кидать: "Слава, да ты самый крутой! Ты что, с ума сошел, получать столько же, сколько эти твои свердловчане? Бросай их к черту, мы найдем тебе нормальных московских музыкантов". Не каждый сможет спокойно это вынести».

Происходившее с группой не нравилось и Кормильцеву. «Я ненавижу этот период, — вспоминал он 9 лет спустя. — Мы потеряли в этот промежуток адекватную себе аудиторию. Люди, которые ходили на стадионы, в большинстве своем ничего не понимали в этих песнях. Или понимали, может быть, 10 % от того, что там было сказано. Уж если они радостно махали красным флагом под песню "Скованные одной цепью"… Вся эта суета по поводу включения группы в круг звезд эстрады здорово мешала работе. Для меня никогда не имели значения поклонницы, которые звонят по телефону и писклявыми голосами произносят: "Нам нравится ваша группа!"… Как это тяжело и плохо, я убеждался каждый раз, когда пытался прогуливаться с Вячеславом Бутусовым. Все время приходилось стряхивать с себя всяких ненужных людей, как собачек, которые цепляются к штанам».

Лидер свердловской группы «Доктор Фауст» Евгений Писак вспоминает, как Илья жаловался, «что все это детский сад и что это ему надоело. Он поставил видеокассету с концертом "King Crimson" и спросил, могу ли я для "НП" сочинить на его тексты нечто подобное. "А ты понимаешь, что для этого понадобится революция в группе?" — "Прекрасно понимаю. Я поговорю со Славой". Через несколько недель зашел опять и махнул рукой: мол, не готовы они пока».

5 мая «НП» впервые за полгода дал концерт на родине в ДК УЗТМ. Зал бесновался при одном виде Бутусова, при одном звуке саксофона Могилевского. Тем, кто хорошо знал творчество «Наутилуса», концерт не понравился. 15 старых хитов в приторно-засахаренной аранжировке звучали фальшиво-напыщенно, 5 новых песен смотрелись неубедительно. Как ни странно, с критиками согласились и многие музыканты самой группы.

Но советский народ не желал слушать ни критиков, ни музыкантов: он хотел слушать только волшебный голос Бутусова и его чудесные мелодии. Страну захлестнула наутилусомания. Еще в 1987 году череда побед на фестивалях от Вильнюса до Новосибирска сделала имя «НП» популярным в среде рок-фанов. Однако это сообщество, несмотря на общий подъем советского рок-движения, было относительно невелико. Всенародная слава свалилась на Славу и его товарищей весной 1988 года.

12

Хит-парадов в СССР не существовало. Основой западных чартов являлись результаты продаж дисков музыкантов, а официальные тиражи продукции фирмы «Мелодия» особо не афишировались. Да и печатались на отечественном виниле далеко не все потенциальные обитатели хит-парадов.

Рейтинги популярности в СССР составлялись по письмам читателей, телезрителей и радиослушателей. Проверить объективность подобных голосований было крайне затруднительно. Например, на ежегодный итоговый телеконцерт «Песня года» зачастую попадали не совсем те песни, которые массово слушал советский народ. Однако других показателей популярности попросту не существовало.

Самым престижным чартом являлся хит-парад музыкальной рубрики «Звуковая дорожка» газеты «Московский комсомолец». Столичная молодежь была более музыкально продвинутой, чем ее ровесники с Камчатки или из Ашхабада, поэтому на всплеск популярности «Наутилуса» «МК» отреагировал одним из первых. В итоговом хит-параде за 1987 год («Московский комсомолец», 03.01.88) «НП» появляется не единожды. Он занял первое место в разделе «Открытие года (лучший дебют)» и пятое — как «Группа года», пропустив вперед «Черный кофе», «Машину времени», «Секрет» и «Динамик». «Разлука» стала лучшей в категории «Фонограмма или лучший альбом». В песенной десятке оказались сразу четыре композиции «Наутилуса»: «Шар…» (5), «Скованные…» (8), «Гудбай, Америка» (9), «Казанова» (10). Бутусов стал десятым в списке певцов, а Могилевский, почему-то названный Андреем, занял четвертую строчку в категории «Разные инструменты».