Читать книгу "Из третьего мира - в первый. История Сингапура 1965-2000 - Ли Куан Ю"

Вильсон предоставил Хили изложить аргументы в пользу ускоренного вывода войск, а сам в это время сидел, посасывая трубку и сочувственно наблюдая за происходящим. По его жестам я понял, что добиться от него выполнения первоначального решения оставить войска до середины 70-х годов невозможно.

Британские министры сочувствовали нашему тяжелому положению. Джордж Браун был настроен наиболее благосклонно. Помня, как категорично он высказывался за вывод британских вооруженных сил из Сингапура во время нашей встречи в Стокгольме в 1966 году, я удивился, когда он спросил, какая дата вывода войск устроила бы меня. Я назвал 31 марта 1973 года. Много лет спустя он сказал мне, что президент США Джонсон убедил его в том, что, пока продолжалась война во Вьетнаме, Америка не могла заменить британские силы в Персидском заливе и Сингапуре, а потому британское военное присутствие там было политически неоценимо.

Примерно в 19:00 к нам присоединился Рой Дженкинс, замещавший Каллагэна в качестве канцлера Казначейства. Он начал с того, что экономическое положение Сингапура отличалось от положения других стран региона, – мы преуспевали. Положение же Великобритании оставалось весьма серьезным. Он сравнил валютные резервы Великобритании и Сингапура и показал, что в расчете на душу населения в Сингапуре они были выше. Дженкинс критиковал правительство Сингапура за инвестирование бюджетных излишков в других странах без консультаций с британским правительством. Он настаивал, что хотя Сингапур никогда не изымал своих валютных резервов, деноминированных в фунты стерлингов, но никогда и не предпринимал никаких попыток инвестировать бюджетные излишки в британскую валюту. А поскольку мы не стремились помочь Великобритании изо всех сил, то теперь не могли рассчитывать на особое отношение со стороны Великобритании.

Мы проговорили весь обед, снова и снова повторяя свои доводы и попивая из стаканов кларет – любимое вино Дженкинса. Встреча продолжалась пять с половиной часов и завершилась в 22:50. Подводя итоги, Вильсон сказал, что британское правительство понимало необходимость оказания помощи Сингапуру в поддержании стабильности. Но он подчеркнул, что на постоянной основе безопасность Сингапура можно обеспечить только в рамках более широкого регионального оборонительного союза с другими заинтересованными государствами Содружества наций. По его мнению, Сингапуру нецелесообразно принимать поспешные решения относительно приобретения военной техники до тех пор, пока возможность заключения такого соглашения не будет проработана более детально. Он обещал, что британское правительство сделает все, чтобы помочь Сингапуру в обеспечении безопасности, насколько это возможно в контексте выполнения главной задачи – полного вывода войск к 1971 году. Он подчеркнул, что британское правительство надеялось, что правительство Сингапура последует этому совету.

На следующий день, в понедельник, 15 января 1968 года, выступая в Палате общин, Хили объявил, что британские вооруженные силы к востоку от Суэца будут выведены в 1971 году, но он изменил фактическую дату окончательного вывода с марта на декабрь 1971 года. Эти девять месяцев играли существенную роль, потому что всеобщие выборы планировалось провести до декабря 1971 года. Иными словами, решение о дате окончательного вывода войск могло либо подтвердиться новым лейбористским правительством, либо отложиться правительством консерваторов. Мне пришлось довольствоваться этой уступкой. Военные корреспонденты, сообщавшие о речи Хили, отметили, что он оставил эту лазейку открытой. Моя поездка в Лондон в целом не оказалась напрасной.

Но Вильсон понимал, что это конец эпохи. Во время дебатов в парламенте он процитировал четверостишие Киплинга:

Far-called our navies melt away

On dune and headland sinks the fire

Lo, all our pomp of yesterday

Is one with Nineveh and Tyre[7].

В течение тех пяти дней в январе 1968 года я упорно трудился в Лондоне, чтобы продлить сроки британского военного присутствия в Сингапуре. Помимо дискуссий с Вильсоном, я обсуждал свои проблемы с лидерами консервативной партии, в первую очередь с Тэдом Хитом, Реджинальдом Маудлингом и Яном Маклеодом. Они были настроены весьма сочувственно и благосклонно, заверяя меня, что если бы им принадлежала власть, то они не стали бы долго тянуть с обнародованием даты окончательного вывода войск. Это повлияло на конечный результат переговоров. Британское телевидение и пресса широко освещали мой визит, я имел возможность аргументированно, без ненужных эмоций изложить свою позицию. Я играл на глубоких чувствах англичан, говоря, что наш долгий и плодотворный союз не должен закончиться так, чтобы повредить будущему Сингапура. Мне хотелось произвести наилучшее впечатление. Но Кен Сви, вернувшись домой раньше меня, высказал прессе свое разочарование уже в аэропорту Сингапура: «Лейбористская партия забрала назад свои обещания – это позорное нарушение данных нам обязательств».

Я не видел никакого смысла в том, чтобы открыто выражать свое раздражение. Мои коллеги, включая Раджу, Чин Чая и Суй Сена глубоко разочаровались позицией англичан и опасались за последствия их действий для нашей безопасности и экономики. Но они не ругали англичан, ибо это только ухудшило бы отношения с британскими министрами и британскими военачальниками в Сингапуре, которые, в конце концов, оставались лояльными британскими подданными. Мы нуждались в развитии сотрудничества и проявлении доброй воли со стороны англичан, чтобы осуществить вывод войск с минимальными сложностями и максимальной доброжелательностью, а не принять от них военные базы раскуроченными, как это случилось в Гвинее (Западная Африка) после вывода французских войск в 60-х годах.

Этот неожиданный поворот событий только усилил то давление, под которым мы уже находились. Наши экономические проблемы, включая безработицу, должны были еще усугубиться. Проблем в сфере обороны также стало больше, ибо теперь мы нуждались в создании военно-воздушных сил. Нам предстояло создать военно-воздушные силы с нуля и иметь в своем распоряжении боеспособную эскадрилью истребителей к концу 1971 года. Но как? Когда мы во второй раз попросили Хили продать нам эскадрилью истребителей «Хоукер Хантер», он с готовностью согласился, пообещав помочь в организации эксплуатации этих самолетов, что стало радикальным изменением его позиции по сравнению с октябрем 1966 года. Тогда, менее чем за два года до принятого им решения, в ответ на нашу просьбу продать Сингапуру истребители он погрозил пальцем за то, что мы, по его мнению, вынашивали «зловещие намерения».

Британские средства массовой информации выражали свои симпатии по отношению к Сингапуру, но в целом были пессимистично настроены относительно его будущего. Прекращение финансирования Великобританией своих военных расходов в Сингапуре означало бы потерю Сингапуром примерно 20 % ВНП, а без военной помощи со стороны Великобритании наши перспективы представлялись им весьма сомнительными. На моей пресс-конференции в январе, по возращении из Лондона в Сингапур, присутствовал председатель Daily Mirror Group Сэсиль Кинг. Он сказал моему пресс-секретарю Алексу Джоси, что поддерживал нас всем сердцем, но положение наше не внушало надежды. Высокая безработица и отсутствие гарантий безопасности после вывода британских войск могли привести к упадку экономики. В своих пессимистических взглядах на будущее Сингапура Кинг не был одинок.