Читать книгу "Кыш и Двапортфеля - Юз Алешковский"

Наверно, пока мы были в магазине, Рудик успел прогулять Геру, оставил её дома, а сам с Олей опять куда-то ушёл.

Кыш весь трясся от возмущения. Я старался обдумать, что его привело к Рудику: действительно запах кости или просто собачий след? И неужели сам Рудик – чемпион по плаванию – является похитителем газет и журналов?

– Кыш, там пахло костью или тебе показалось? – спросил я.

«Рр-а! Рр-а! И ещё раз рр-а!» – сказал Кыш.

Тогда я достал с полатей кость (я незаметно спрятал её туда раньше) и отдал обрадованному Кышу. Это я сделал для того, чтобы он не думал, что Гера ворует его кости. Зачем же зря наговаривать на собаку, даже если она злая и нападает на слабых?

Про эту историю я решил сразу рассказать папе, а до его прихода делал уроки. Кыш мне не мешал. Наоборот, помогал. Ему опять было интересно смотреть, как на бумаге появляются палочки и различные закорючки от букв.

В этот день мама два раза звонила, спрашивала, как дела, и сказала, что после работы пойдёт по магазинам. Она осталась довольна, что у нас всё в порядке.

25

Наконец после домашних заданий я мог заняться своим изобретением для Кыша.

Я подготовил сначала все инструменты: молоток, пилку, гвозди. Ящичек нужно было сделать широким, с невысокими краями.

Весь фокус в том, рассудил я, что щенки не «ходят» в ящик, потому что там нет столбика, у которого они поднимают лапу. Значит, нужно поставить столбик и провести испытание.

Сколотить ящик было просто. На дне его, на крестовине, я укрепил столбик, насыпал песка с мелкой галькой, который принёс со стройки, и стал ждать начала испытаний.

Как только Кыш налил очередную лужу, я ткнул его в неё носом, потом подвёл к ящику и ткнул носом в столбик. И так несколько раз.

Самое главное было впереди. Я следил за Кышем, отгонял от ножек стола и приёмника, и наконец он всё понял. Только при этом раскидал по полу песок. Но я от радости закричал:

– Ур-ра! Ур-ра!

А Кыш сказал:

«Хорошее какое изобретение! Что ж TЫ раньше не додумался?»

– Потому что в институте не учился, – ответил я и ещё раз крикнул: – Ура!

В этот момент папа открыл ключом дверь и хмуро спросил, какое радостное событие произошло в нашей квартире.

Я показал ему ящик и объяснил, как он действует. При этом Кыш сам, без моего приказа, провёл дополнительное испытание.

Папа прямо в пальто и кепке присел от удивления на стул.

– Сам дошёл до этой идеи? – спросил он.

– Конечно, сам. Я же не умею читать! – сказал я.

– Ты ещё раз доказал, что всё гениальное – просто! Прекрасная инженерная мысль! Несмотря на абсолютную неграмотность. Молодец! – Папа снова нахмурился. – Чего не скажешь обо мне. Ну что ж! Когда научишься, напишешь заявку на изобретение, и тебе дадут патент. Я предвижу, что лицензии на производство этого ящика купит большинство развитых и развивающихся стран. Ты будешь знаменит. Тебе присвоят звание лучшего друга собак.

Папа шутил, но я понимал, что ему грустно из-за каких-то неудач.

Он поел и лёг на диван, закинув руки за голову. Потом я подождал, пока он почитает газету, и рассказал про то, что у многих соседей опять пропали журналы, а у нас «Юный натуралист» и «Весёлые картинки».

Услышав про ловушку в нашем почтовом ящике, папа сказал, что это уже чепуха и неудачная инженерная мысль, но когда он узнал, как Кыш сразу взял след и привёл меня к квартире, то вскочил с дивана и на его щеках запрыгали желваки.

– Если Кыш ошибся, то мы зря обидим человека, – сказал папа, – хотя этот надменный хлыщик давно мне не нравится. Ты говоришь – в стенгазете его портрет? Может быть, ему показалось, что таким, как он, всё дозволено? Но я рядовой подписчик и не позволю нагло красть из своего ящика газеты и журналы. Пошли! Что-о? Душа ушла в пятки? Трус! – с презрением сказал папа. – Чемпиона и его собаки испугался? Ты всего боишься! Марш за мной! Я из тебя сделаю смелого человека!

– Ты знаешь, какая она, эта Гера? Она нас обоих искусает, и нам будут уколы делать!

– Я сказал: «Марш за мной» – или не сказал? – крикнул папа.

– Пошли. Посмотрим, во что нас превратят, – сказал я и привязал Кыша к батарее, чтобы он не рвался за нами.

26

Мы спустились на четвёртый этаж. Папа позвонил, и Гера яростно взвыла, как будто пришли обворовывать.

Дверь открыл Рудик в тренировочном костюме. И сверху вниз взглянул на нас с папой. Гера выглядывала из-за его спины, угрожающе рыча.

– Здравствуйте, – сказал папа.

– Привет. Родичей нет дома. Гера! Фу! – сказал Рудик.

– А мне, собственно, нужно поговорить именно с вами, – сказал папа.

– О чём это нам говорить? – грубо спросил Рудик, и Гера, почувствовав в его тоне угрозу, оскалясь, залаяла.

Вид у Рудика был встревоженный, и OH прихлопнул спиной дверь своей комнаты.

Гера, лязгая зубами, рвалась к папе. У меня сердце ушло в пятки и всё внутри похолодело от страха. Но папа вдруг на весь подъезд крикнул Гере:

– Цыц! – замахнулся на неё рукой, топнул ногой, и Гера, мгновенно поджав хвост, шарахнулась в дальний конец коридора.

Оттуда она уже не залаяла, а жалко тявкнула.

Из соседних квартир на бешеный лай Геры вышли жильцы. Рудик растерялся.

– Может быть, пригласите для разговора в квартиру, а то я что-то не наблюдаю ни в вас, ни в собаке большой внутренней культуры, – сказал папа.

И то, что Рудик растерялся, а Гера забилась в угол, показалось мне чудом.

– Входите, – сквозь зубы сказал Рудик.

– Дело вот в чём, – сказал папа, когда мы вошли и закрыли дверь, – сегодня один из жильцов нашего подъезда видел, как вы доставали из моего ящика журнал «Знание – сила»…

От меня не ускользнуло, что Рудик изменился в лице, хотя папа всего-навсего брал его на пушку.

– Да. Вас, – подтвердил папа. – Если жилец ошибается, я буду рад принести вам свои извинения.

Тут дверь, перед которой стоял Рудик, немного отворилась, папа встал на цыпочки, стараясь заглянуть туда, но Рудик оттолкнул его, потому что был выше, и размахнулся для удара. Папа как-то весь сжался, но при ударе не увернулся, а поймал Рудикову руку.

Рудик ахнул, присел на корточки и, раскрыв рот, смотрел теперь уже снизу вверх на моего папу. Гера при этом даже не думала рычать, лёжа на своём месте.

А мне стало стыдно, что я раньше папы не бросился на Рудика.

– Ящик был открыт, и журнал валялся на полу, – сдавленным голосом сказал Рудик.