Читать книгу "По следам "Турецкого гамбита", или Русская "полупобеда" 1878 года - Игорь Козлов"

План Османа был одобрен прибывшими в Шумлу Редифом-пашой и Намыком-пашой. Вечером же 25 июня (7 июля) командующий видинским отрядом был вызван к телеграфному аппарату для переговоров с султаном. Осман изложил свои предложения и получил высочайшее одобрение. Вырисовывался следующий замысел: корпус Сулеймана-паши спешно перебрасывался из Черногории под Адрианополь, чтобы закрыть балканские проходы по центру движения русской армии; корпуса Ахмет-Эюба-паши от Шумлы и Османа-паши от Видина должны были ударить по русским флангам. Но Ахмед-Эюб быстро остановился у Кир-Чешме. Как в этой ситуации будет действовать Осман?

27 июня (9 июля) комендант Рахова полковник Хамдый-бек уведомил Османа-пашу о том, что Плевна занята русскими. Так противник прореагировал на посещение Плевны полусотней казаков есаула Афанасьева («призраки кавалерии»!..). А на следующий день, 28 июня (10 июля), когда Криденер начал выдвигаться к Никополю, Осман-паша получил приказ о выступлении.

В отличие от своего главнокомандующего, Осман-паша оказался эффективным организатором. Ему удалось быстро собрать минимально необходимый для длительного марша запас продовольствия и воды. В кратчайшие сроки закончив и другие подготовительные мероприятия, утром 1 (13) июля он выступил из Видина с 19 батальонами, 5 эскадронами регулярной кавалерии и 9 батареями. По опубликованным вскоре после завершения войны данным генерала Музафара-паши и подполковника Талаат-бея, это составляло «несколько более одиннадцати тысяч человек». Схожие данные приводил в своей книге и другой участник марша на Плевну Ф. фон Херберт — двенадцать тысяч человек[117].

3 (15) июля Осману вручили очередную телеграмму Абдул-Керима-паши. Из нее он узнал о критическом положении Никополя и получил приказ о скорейшем занятии Плевны. В сложившейся на конец июня стратегической ситуации старинную крепость Никополь, которую уже с 14 (26) июня с левого берега Дуная обстреливала русская тяжелая артиллерия, Осман-паша считал позицией обреченной. Убедить командующего никопольским гарнизоном Гассана-пашу оставить крепость, выступить навстречу и объединить силы — это, пожалуй, был бы наиболее перспективный для турецкой стороны вариант. Однако теперь он окончательно отпал.

Ко времени капитуляции Никополя Плевна уже контролировалась отрядом Атуфа-паши. В помощь ему 3 (15) июля в 22.00 Осман-паша направил три батальона под командованием полковника Эмин-бека.

Вечером 5 (17) июля, одновременно с присоединением трех батальонов из Рахова[118], Осман-паша узнал, что Ловча занята русскими. С этой минуты, как писали Музафар-паша и Талаат-бей, цель операции Османа-паши изменилась. От скорейшего занятия Ловчи и соединения с шумлинской группировкой пришлось отказаться. Главным становилось как можно быстрее укрепиться в Плевне[119].

Любопытный феномен войн той эпохи. Неразвитость разведывательной и коммуникационной техники приводила часто к совершенно неточной оценке противника и в целом ситуации на театре военных действий. Порой это кардинально влияло на судьбы войны и мира. Так, Ловчу утром 5 (17) июля занимает казачий отряд полковника Жеребкова численностью всего в две сотни при двух орудиях. Но в сознании турецкого командования откладывается отнюдь не малочисленность русского отряда, оно просто этого не предполагает, а то, что Ловча уже занята русскими безотносительно к их численности! Отсюда делается вывод, объективно выгодный русскому командованию: раз Ловча уже занята, следовательно, планы надо менять как минимум до выяснения обстановки. А это — прямая потеря драгоценного времени.

Время на войне вершит ее судьбы, а выиграть время — значит победить. Как здесь еще раз не вспомнить стремительность продвижения небольшого отряда Гурко, ввергшее турецкое руководство в состояние, близкое к отчаянию. Этот же феномен из области психологии войны всего лишь через две недели проявится и в действиях русского командования, но уже под Плевной.

А пока обратим внимание на то, как в тяжелейших услових марша дорожил временем Осман-паша. Марш сопровождался сильнейшей жарой и недостатком воды. Солдаты быстро теряли силы, многие отставали, а некоторые умирали. Но отставших и обессиленных подбирали шедшие за отрядом повозки, а вперед высылались бочки с водой и команды, готовившие пищу[120]. Тем не менее продолжение быстрого движения отряда в полном составе становилось все более затруднительным. В этих условиях Осман-паша посылает вперед в Плевну три наиболее стойких батальона. Лишь бы успеть подкрепить Атуфа-пашу, лишь бы не пустить русских в Плевну!

Но жара делала свое дело, и 6(18) июля отряд Османа-паши бивуакировал в 15 км от Плевны. На следующий день в 9 часов его передовые колонны стали подходить к Плевне и располагаться к северу от города на уже отчасти укрепленных позициях[121]. К 14 часам последние группы отряда достигли Плевны. Над укреплением этого города природа потрудилась на славу и без человеческих усилий. Как позднее писал Талаат-бей, Плевну «можно было признать за весьма сильную, естественно укрепленную позицию»[122]. Цепь высот буквально подковой огибала город. Более того, взаимное расположение высот позволяло укрепившимся на них отрядам оказывать друг другу эффективную огневую поддержку.

180-километровый марш из Видина к Плевне ярко блеснул на унылом фоне оперативных действий турецкого командования. Он продемонстрировал не только полководческое мастерство Османа-паши, но и явился образцом мужества турецких солдат и офицеров.

Весь путь отряда от Видина до Плевны не попал в район русских кавалерийских разведок. А произошло это потому, что кавалерия IX корпуса вместе с Кавказской казачьей бригадой Тутолмина настоянием барона Криденера была привлечена к операции по захвату Никополя. Вся эта масса конных воинов, разумеется, на штурм редутов не бросалась. Однако она непонятно от кого охраняла расположение своей пехоты. Фактически конница корпуса бездействовала. Основные силы бригады Тутолмина располагались на расстоянии около 7 км от Никополя, а кавалерийская бригада генерала Лошкарева (четыре эскадрона, шесть сотен и шесть конных орудий) — далее на юг, в 20 км от Плевны.

В итоге нерешительность и упрямство Криденера, проигнорировавшего советы Тутолмина и собственного начальника штаба, «ослепили» IX корпус к западу от Плевны. Это и явилось прологом драмы русской армии под этим болгарским городом.