Читать книгу "Чужое счастье. Мой чужой монстр - Валентина Савенко"

Пузырей внизу не было — живые светильники на месте удерживали ниточки магии. Подсвеченные разноцветными огоньками подводные улицы напоминали сказочные дворцы.

Но мне было мало просто полюбоваться издали. У арки двери дома Лира фиолетовым колокольчиком висела небольшая медуза. В шаге от, условно скажем, крыльца (ступенек и козырька не было, зато имелась ажурная решетка, закрывающая дверь сверху и с боков) на вполне обычной клумбе мерцали огоньками острые лепестки морских анемонов. Алые, синие, желтые. Клумбы соседей выглядели на порядок бледнее.

— Когда цветы Лилы разрастаются и не помещаются в саду, она высаживает их сюда, — пояснил Лир.

— Хочу в сад! Помню-помню, нужна подготовка. — Осторожно провела рукой рядом с насыщенно-оранжевыми лепестками. Анемон вместо того, чтобы сжаться, замерцал сильнее.

— Марина, а чем ты занималась в своем мире? — с любопытством наблюдая, как я повторяю опыт с другим «цветком», осведомился Лир.

— Ну… по образованию — должна складывать цифры, следить за расходами и доходами хозяина, меня нанявшего… — старалась говорить максимально просто и понятно.

— Работать по найму? Следить за деньгами? Счетоводом? — уточнил иераклионец.

— В общем, да, счетоводом.

Ненормальная реакция анемона на опасность занимала меня все больше. «Цветок» должен прятаться, а не мерцать сильнее — его же съедят! Может, он меня за еду принимает? Что бы ему сунуть такого? Не палец же, в конце концов!

— Ты ведешь себя странно для счетовода. Обычно они любят цифры, а не примеряются, сунуть ли палец в актинию. Не стоит этого делать — они не жгутся, но ощущение малоприятное. Они реагируют на эмоции. Если ты довольна, цветы не спрячутся.

Отдернув руку, я почувствовала, как вспыхнули щеки. Совсем заработалась, исследовательница!

— А я и не люблю цифры. Пришлось выучиться. Родители настояли… — Взгрустнулось. Как они там, в своих джунглях? — Я в дельфинарии работала. Такое место, где люди с дельфинами выступают. За деньги. Трюки показывают.

Лир нахмурился, задумчиво посмотрел на меня, замершую у клумбы, отрицательно качнул головой:

— Это не объясняет твое поведение. У нас тоже есть циркачи, но они не ведут себя… вот так.

— Я всегда любила море, мечтала его изучать… А тут у вас столько всего… — Смущенно развела руками, ожидая привычной реакции недоумения: зачем молодой девушке какие-то креветки, жизнь ведь проходит.

Лир меня удивил: довольно хмыкнул, открыто улыбнулся:

— Изучай на здоровье, только больше в незащищенные места не уплывай.

— Хорошо, — поежилась, вспомнив кистеперых хищников.

Осмотр ночных красот пришлось прервать. Разглядывая анемоны, я все чаще ловила себя на мысли, как мягко будет прилечь на эти магически измененные актинии, лишенные стрекательных клеток. Они шевелятся и светятся, но это такие мелочи.

В комнату, выделенную мне Лиром, добралась на автопилоте. Сил хватило только на то, чтобы пожелать иераклионцу спокойной ночи и упасть на бледно-сиреневую губчатую кровать.

ГЛАВА 4

Марина

По закону подлости проснулась до рассвета. Привычка спать с открытой форточкой сыграла со мной злую шутку. Прямо под окном спальни кто-то на повышенных тонах выяснял отношения.

Опять Рита с очередным ухажером ругается! Я запихнула голову под подушку, потянулась за одеялом, оно сползло, нащупать край никак не удавалось.

А голоса на улице звучали все громче и ближе.

— Рита, пожалуйста, не надо заводить его в дом! — простонала я, прекрасно понимая, что плакал мой сон: уснуть, когда соседка по квартире за стеной орет на своего благоверного, можно только в промышленных наушниках, которые я так и не приобрела.

Я приготовилась услышать грохот двери подъезда, топот ног по лестнице и возмущенную трель нашей двери с последующим дуэтом двух голосов в коридоре. А утром Ритка будет извиняться. И ее пусик тоже. Имена кавалеров соседки я уже и не пыталась запоминать — подруга меняла их, как перчатки. Вообще-то она хорошая, ветер в голове, но хорошая.

Некоторое время ждала продолжения ссоры, потом удивленно вытащила голову из-под подушки, откинула спутанные волосы с лица.

Под потолком тут же, сонно шевеля лапками, замерцала большая желтая бабочка. Светлые стены из живого дерева с узором из кораллов. Широкая полукруглая кровать из губки подо мной. Такая же подушка. Кресла из того же материала. Бледно-сиреневые. Столик, выросший из пола. Стопкой сложенное одеяло на краю кровати — из водорослей…

Жемчужина, дельфин, другой мир, запасная избранница — пришло понимание происходящего.

Я уткнулась лицом в подушку.

— Заберите меня обратно!

— Лир, стой! — испуганно взвизгнула внизу девушка. — Лир, ты его убьешь! Стен, Стен!

А-а-а… вот и мой избранник пожаловал! С избранницей.

Внизу что-то с треском упало.

Надо идти, а то убьют моего избранника раньше, чем я выскажу ему все, что думаю о запасных избранницах.

Убивали моего избранника на первом надводном этаже, в прихожей. Спустившись по лестнице, я оценила «радость» Лира от внезапного возвращения брата: от мебели ничего не осталось, даже плазма на стене пестрила круглыми выбоинами, напоминающими следы от кулаков. Уцелела лишь рыбка на потолке. Сейчас она с ужасом взирала на перекошенную физиономию кареглазого шатена, которого, подняв когтистой рукой вверх, держал на весу Лир. Естественно, уже не человек. Занятно, иераклионец стоял на щупальцах, как на ногах, слегка согнув концы отростков. Хотя по всем законам природы должен был сидеть на полу, распластав «ноги».

Стен почти не сопротивлялся. Вцепившись пальцами в руку брата, смотрел ему в лицо и что-то сипел. На смуглой, изрядно подпорченной кулаками старшего родственника физиономии читалась решимость держаться до конца. Лир, в свою очередь, читал по губам и темнел лицом все сильнее. Довершала семейную идиллию цепляющаяся за плечо «спрута» брюнеточка лет восемнадцати-девятнадцати, умоляющая не убивать Стена.

Все были заняты друг другом, пришлось пару раз кашлянуть.

Первым очнулся избранник, попытался мне улыбнуться и приветливо что-то прохрипел. Если бы я не была запасной попаданкой, восхитилась бы его стойкости и уверенности, что все будет хорошо, будто не его шею сейчас царапают весьма острые когти.

— Помоги! — Лила, не оставляя попыток освободить парня, умоляюще посмотрела на меня.

Честно, меньше всего хотелось помогать паразиту, но лицо Лира окончательно почернело, на коже проступили пятна — оторвет же голову брату, жалко. Лира.

— Лир, пожалуйста, поставь его на землю, а то я не допрыгну, — прицеливаясь, попросила я. На глаз, парень примерно одного со мной роста, шире в плечах, но это не имеет никакого значения.