Читать книгу "Свободный - Александр Мансуров"

– Что же касается Лены, – помолчав немного, продолжил Семён. – Около года она не выходила из дома. Перестала общаться с подругами и друзьями. Замкнулась. Два раза пыталась покончить с собой. В первый, спас Отец. Как чувствовал. Распереживался за дочь, отпросился по раньше с работы. Пришёл домой, а она в ванной заперлась. Не отзывалась. Выломал дверь. Лена без сознание – порезаны вены и кровью на белом кафеле “Коля”. Успели, откачали.

Второй раз – были таблетки. Но, толи они оказались просрочены, толи проглотила она их не достаточно, в общем, тоже обошлось.

Ходила по психиатрам, лежала в больнице. Лечилась.

Врачи и лекарства помогли продержаться первый год. А дальше стало легче. Время как ты знаешь лечит.

Начала вставать с кровати, выходить на улицу. Сперва только с мамой. Потом одна. Ходила в магазин в соседнем доме, или в ближайший парк, покормить голубей. Понемногу оживала.

Через два года после смерти Николая, восстановилась в институте. Ещё через год, познакомилась с одним парнем – тихим ботаником красно-дипломником. Завязались отношения. Сейчас у них трое взрослых детей и двое внуков.

Вот, собственно и вся история.

Семён умолк. Молчал и я. К горлу подступил ком, а в глазах предательски защипало. Повеяло пустотой и безнадёгой – огромной и всеобъемлющей. Тлен и тщетность бытия, крушение нескольких жизней, несбывшиеся мечты и надежды, нечастная любовь, всё это концентрированно в пяти минутах рассказа. Как же хреново… Как же всё не правильно вышло.

ВСЁ НЕ ПРАВИЛЬНО!

Я замер. А ведь именно эта мысль билась у меня вчера в голове когда я увидел умирающего… Николая.

– Ты что его знал? – спросил я Семёна, проглотив ком.

– Нет. Но мне их жаль. Николая и его маму.

– А Лену?

– Лену? – Семён пожал плечами. – Я не знаю, в каком случая она была бы счастливей. Возможно, по итоговому счёту, для неё смерть возлюбленного оказалось благом. В конце концов, сейчас она вполне довольна своей жизнью.

Мы помолчали. Я обдумывал его слова.

Действительно, Николая и его мать чертовски жаль. Но, если б он не умер, у Лены не было бы троих детей и двоих внуков, которых она наверняка очень любит. И вот вопрос. Если сейчас предложить ей выбор, волшебным образом вернуться в тот злополучный вечер, в ту ссору… Как она поступит? Остановит ли она его, и тем самым фактически откажется от своих детей, или же даст уйти. Что она выберет?

А что выбрал бы я?

У каждого человека есть развилки жизни – перекрёстки судьбы. У кого-то они рельефные и очевидные у кого-то еле заметны. Но они есть у каждого. Каждый оглядываясь на прожитые дни хоть раз задавался вопросом: “А что если бы…” Вариаций бесчисленное множество, но начинается он всегда одинаково: “А что если бы я тогда поступил в другой универ? А что если бы я выбрал не её а её подругу? А что если бы я тогда решился и переехал бы в другой город?”.

И кто-то, ест себя поедом и изводит, отравляя жизнь и себе и окружающим пологая, что упустил свой шанс. А другой совершенно спокойно отвечает на свой вопрос – “У меня и так всё нормально”. И в подтверждение этому находит в своей жизни массу положительных вещей которых у него могло бы не быть, прими он тогда другое решение.

Наверняка и с Леной так было.

Поначалу она просто винила себя, а потом, как-то незаметно, “эх надо было” сменилось на “А что если бы”. И горечь от неправильного решения постепенно превратилась в светлую грусть.

– И зачем ты мне всё это рассказал? – после продолжительного молчания спросил я.

– По нескольким причинам, – Семён слез с подоконника, оценивающе окинул взглядом свободное кресло, стоящее по другую от меня сторону журнального столика, и видимо решив что оно ему не подходит, уселся на мой рабочий стол. Я демонстративно поморщился.

– Во первых, – заговорил он проигнорировав гримассу неудовольствия на моём лице, – если ты его увидел, значит либо его дух, либо… Вселенная хочет чтоб его история прозвучала вновь, и чтоб как минимум ты её узнал.

Во вторых. Из этой истории тебе следует уяснить одну вещь. Не тешь себя мыслью, что без тебя не смогут. Смогут. Большинство вообще не заметит твоего исчезновения. Друзьям, родственникам, коллегам, им похер на тебя. Кто-то огорчится и взгруснёт на пару минут, кто-то пожмёт плечами, кто-то выпьет и припомнит славные денёчки когда тусил с тобой – это кстати максимум на что ты можешь рассчитывать. На этом всё. Хуже всего будет родителям, жене, и детям. Но и они переживут в конечном итоге. Справятся. Так что повторюсь. Не стоит забивать себе голову мыслями “а как они без меня?”. Уж как-нибудь.

Лучше подумай, что после тебя останется. О своём наследии, если хочешь.

От Николая остался гранитный камень заросший травой, да с каждым днём угасающие воспоминания в головах двух-трёх людей. Не думаю, что кому-либо понравится такой итог жизни.

Я согласно кивнул.

– Ну и в третьих, – Семён выдержал театральную паузу, – Проверь.

– Что? – не понял я.

Мой собеседник сморщился, всем своим видом говоря – “ну ты и тупой”, но потом всё же снизошёл до объяснения.

– Ты просил доказательств. Проверь эту историю. Была ли она на самом деле. Хотя бы в части убийства. Если всё это правда, значит я не у тебя в голове. Галюцинации не приносят новой информации – они выражения уже имеющихся знаний, воспоминаний, переживаний. Ты ведь не знал про Николая пока я тебе не рассказал?!

До меня наконец дошло, он ещё не договорил, а я уже выскочил из кресла и бросился к ноутбуку.

– Наврятли ты что-то найдешь в интернет. Бытовое преступление 86 года, откуда упоминанию о нём взяться в сети?

Я замер с занесенными над клавиатурой пальцами.

– А как тогда?

Семён слез с моего стола, снисходительно на меня посмотрел и двинулся к двери.

– Попробуй поискать в городской библиотеке. Есть у них милая привычка хранить экземпляры старых газет, – обронил он на ходу.

– А какая газета? От какого числа?

Семён обернулся в дверях.

– Ну ты и лентяй, – он восхищённо покачал головой. – Это случилось 26 октября 1986 года. Не затягивай с поиском. У нас осталось мало времени. Увидимся через пару дней.

С этим словами он вышел. Некоторое время я пялился в пустой дверной проём, затем встал, пересёк кабинет и выглянул в коридор. Пусто. Входная дверь заперта, Семён исчез. Как в прошлый раз…

Ненавижу, когда он так делает.

С походом в центральную библиотеку я откладывать не стал. Задержался дома лишь для того чтобы уточнить название старейшей городской газеты да самолично убедиться в отсутствии данных по интересующему меня событию в интернет.

Название отыскалось легко, а вот информации об убийстве тридцатилетней давности, ожидаемо не нашлось. Потому, уже минут через двадцать, я катил в такси из своего спального района в самый центр. Что поделать, центральные библиотеки имеют привычку находиться в центре.