Читать книгу "Комдив. От Синявинских высот до Эльбы - Борис Владимиров"

Перед фронтом корпуса действовало до 16 немецких батальонов пехоты восьми различных дивизий, до 15 танков, 16 бронемашин, 4 артиллерийских и 5 минометных батарей и до 12 орудий ПТО. Состав батальонов противника был различный: от 150 до 400 солдат. При создавшемся положении корпус не мог продолжать наступление растянутым фронтом. Потери в частях были значительными. Артиллерийских боеприпасов почти не было, а личный состав крайне утомлен. Немцы, к нашему счастью, тоже были изрядно потрепаны, у них не было сил для активной обороны.

Хотя противник и переходил в контратаки, они проводились накоротке и носили нерешительный характер. Пользуясь большими запасами артиллерийских боеприпасов и абсолютным господством в воздухе, немцы систематически совершали огневые налеты и все чаще наносили бомбовые удары пикирующими бомбардировщиками по боевым порядкам наших частей.

Командование армии продолжало настойчиво требовать от корпуса решительных действий. 28 марта одним полком 3-й гвардейской дивизии и 32-й бригадой корпус организует оборону на рубеже Смердыня — Дидвино. Остальными силами он совершает перегруппировку к своему правому флангу. Задача корпуса состоит в том, чтобы во взаимодействии с 311-й и 11-й дивизиями, которые наступают с севера, 80-й и 281-й дивизиями с запада окружить и уничтожить группировку противника в районе к юго-западу от Кондуи и овладеть Макарьевской Пустынью. После неоднократных атак 80-я и 281-я дивизии овладели одним из сильных узлов обороны — Кондуей, но продвинуться далее не сумели. Противник, маневрируя пехотой и артиллерией и нанося удары авиацией, удерживал за собой Макарьевскую Пустынь[4]. 140-я бригада продолжала вести бои в роще «Хвойная», но теперь уже в направлении Макарьевской Пустыни. На второй день боя части бригады захватили склад боеприпасов, где оказалось 18 тысяч 81-мм мин.

Молодой, смелый и инициативный командир минометного батальона И. К. Яковлев, тут же во время боя, обратился ко мне с просьбой разрешить ему использовать эти немецкие трофейные мины для стрельбы из наших 82-мм минометов. Я немедленно поставил задачу перед службой артиллерийского снабжения бригады проверить возможность использования немецких мин для стрельбы из наших минометов. Выполнение этой задачи было поручено командиру минометного батальона лейтенанту И. К. Яковлеву и артиллерийскому технику бригадной артмастерской воентехнику 2 ранга В. Л. Лупежову. За сутки они произвели отстрел немецких мин из наших минометов и составили краткие таблицы стрельбы. Наличие большого количества немецких мин и полученная возможность вести прицельный огонь ими из наших минометов дали возможность более уверенно решать боевые задачи. Своих снарядов и мин, кроме неприкосновенного запаса, у нас уже не было, так как доставка их на позиции была очень затруднена. Теперь было чем поддержать атаки нашей пехоты, тем более что накануне в бригаду вернулся 3-й батальон, еще сравнительно полнокровный.

Имея большое количество мин и усилившись прибывшим батальоном, мы немедленно, с полной уверенностью в успехе, приступили к организации боя, с задачей овладеть сараями и выйти на дорогу Макарьевская Пустынь — Смердыня.

На следующий день, проведя довольно внушительную для тех дней подготовку атаки минометным огнем, части бригады перешли в наступление. К вечеру западная опушка рощи «Хвойная» и «сараи» были очищены от противника. Гитлеровцы потеряли около двухсот человек убитыми и ранеными. Части бригады захватили десять пулеметов, большое количество автоматов, ручных гранат, снарядов, радиостанцию и много других трофеев. Теперь дорога Макарьевская Пустынь — Смердыня, упорно обороняемая противником как рокада для маневра вдоль фронта, находилась под ружейно-пулеметным огнем[5].

Почти всю первую половину апреля части корпуса вели борьбу за овладение Макарьевской Пустынью и Смердыней, маневрируя между этими населенными пунктами, но все атаки, не поддержанные огнем артиллерии из-за отсутствия снарядов, отбивались противником. Нельзя было действовать обычными методами без поддержки артиллерии. Нужно было менять тактику атак противника, действуя мелкими подразделениями на широком фронте то в одной, то в другой точке. Такие атаки в отдельности не давали ощутимых результатов в плане продвижения, но изрядно выматывали противника и в общей сложности наносили гитлеровцам значительный урон в живой силе.

Инициаторами таких действий были командиры взводов и рот. Первым показал пример капитан А. Кочетков. С взводом разведчиков они просочились через передний край противника и внезапно атаковали ротный наблюдательный пункт немцев. Уничтожив до взвода пехоты вместе с командиром роты, не ожидавших атаки и не готовых к отпору, разведчики удерживали занятые позиции до подхода нашей роты.

В один из дней перед самым рассветом взвод под командованием младшего политрука Н. Климова по собственной инициативе ворвался в расположение обороны немцев. Перебив часть гарнизона ротного опорного пункта, взвод захватил артиллерийское орудие и, повернув его в сторону противника, открыл огонь по убегающим фашистам. Так изо дня в день росла боевая активность в стрелковых подразделениях. То, что не удавалось сделать батальонам, делали стрелковые взводы и отделения.

3 апреля противнику удалось обойти Дидвино, которое обороняла 3-я рота 32-й бригады, и окружить его. Личный состав роты, находясь в окружении до 13 апреля, мужественно оборонялся, отбивая атаки противника с большими для него потерями. Только 14 апреля эта рота была высвобождена из окружения частями 294-й стрелковой дивизии. Рота прибыла в свою часть в составе 43 человек со своим и трофейным вооружением[6].

В начале второй половины апреля противник начал активные действия в районе рощи «Клин». Он пытался разъединить части 281-й и 198-й дивизий для того, чтобы проникнуть в направлении Малиновки. С целью окружения и ликвидации противника командующий 54-й армией поставил корпусу задачу: уничтожить группировку противника в районе рощи «Клин». На время этой операции корпусу были подчинены 281-я и 198-я дивизии, которые оборонялись на этом участке фронта армии. Во исполнение приказа в направлении Липовика перебрасывается 311-я дивизия, а под рощу «Клин» — 3-я гвардейская дивизия, 140, 33 и 32-я бригады. На прежних рубежах их сменили 80-я дивизия и другие части армии.

Передний край обороны противника проходил по северо-западной опушке рощи «Клин», южному перешейку этой рощи к отм. 38.2. Окопов у противника не было. Их заменяли деревянные срубы из бревен высотой от 2 до 5 м с настилом в середине. Широко применялись противопехотные и противотанковые мины и фугасы, установленные перед передним краем. Отдельные участки прикрывались проволочными заграждениями. Оборона в основном строилась на системе пулеметного огня. Все пулеметы были установлены на переднем крае обороны. Всего в роще «Клин» предположительно было до 1300 солдат, 15–20 танков, 20–25 станковых пулеметов, 3–4 минометных и 4–5 артиллерийских батарей. В огневой системе обороны рощи «Клин» принимала участие артиллерия противника, расположенная в районах Виняголово, Макарьевской Пустыни, Смердыни и Рамцах[7].