Читать книгу "Помощь деньгами и кровью - Кирилл Казанцев"

Сначала решил, что показалось, что это что-то вроде миража или видения на фоне почти черного предгрозового неба. Молния разорвала тучи надвое, потом жутко грохнуло, да так близко, точно за спиной. Но там ничего не оказалось, а человек приближался. Он становился то ниже, то выше ростом и шел не по прямой, а змейкой, да так быстро, точно скользил над землей. Илья не мог отвести от него взгляд, небо снова озарила вспышка, силуэт на миг сделался черным, потом снова посветлел. Его снова мотнуло вбок, будто приподняло над шпалами, человек был все ближе и ближе, уже можно было разглядеть его одежду, обычную, простую, так одеваются сотни тысяч ничем не примечательных людей. Илья видел и светлые волосы незнакомца, довольно короткие, видел, что тот идет, уворачиваясь от ветра, что руки он держит в карманах, а над головой светятся белые огни, сливаются в яркую дугу. И он снова становится ниже ростом, чтобы через мгновение приподняться над землей.

Ужас пробрал до костей, дыхание перехватило. Илья не мог справиться с собой, не мог отвести от призрака глаз, а тот приближался. Огни мерцали, то пропадали совсем, то снова появлялось слабое свечение, оно приобрело зеленый оттенок, и тот креп, наливался, перебивал все остальные. Призрак ускорился, его уже не мотало по сторонам, он то ли шел, то ли плыл над шпалами, до него оставалось метров тридцать. Тьма за его спиной сменилась серой стеной высотой от земли до неба, преграда ширилась на глазах, точно пожирала знакомый мир, и Илья не выдержал. Встать не смог, не хватило сил, он боком рухнул на гравий и скатился с насыпи в траву. Врезался плечом в столб, заорал от боли, перед глазами все на миг помутилось, зато наваждение спало. По насыпи с ревом летел пассажирский поезд, сцепка гремела, вагоны дрожали на стыках. Влетел точно в стену и пропал за ней, и только сейчас Илья сообразил, что это дождь, чудовищной силы ливень, что сам он промок до нитки и что призрак исчез, а он сам в который раз избежал смерти. И что рядом никого, а у машиниста хорошая карма; интересно, знает ли он об этом.

Илья вытер с лица воду, скинул бесполезный уже капюшон и двинул к дому. По дороге несколько раз обернулся, но там смотреть было не на что, по пути даже собаки бродячей не попалось, все попряталось от ливня. И тот пошел на спад, превратился в мелкий дождик, а потом и вовсе прекратился. В лужах отражалось неяркое, в легких тучках солнце, когда Илья подошел к дому. У подъезда разлилась гигантская лужа глубиной едва ли не по щиколотку. Илья перешел ее вброд, наплевав на насквозь промокшие ботинки, и скоро был дома. Переоделся в сухое, привел себя в порядок, вышел в коридор и остановился в нерешительности. Постоял так, подошел к книжному шкафу, где за стеклом стояла икона.

— Зачем я тебе? — Илья с минуту смотрел на темный лик, потом отвернулся к окну. Там вовсю светило солнце, орали воробьи и слышались детские голоса.

«Напился, потом сюда пришел и вот прижился», — пришли на память слова веселого старика. Ну, насчет напился — это лишнее, да и водка в горло не полезет, пробовал уже, и не раз, только продукт зря перевел. А насчет прижился — ну, это как получится.

Лужа привольно разлилась через всю дорогу, мутные волны плескались о бортики. Илья спрыгнул с крыльца на дорожку под окнами первого этажа и едва не влетел в толпу яковлевских детей. Илья отошел вбок, пропуская их, те что-то громко обсуждали, кричали и даже ссорились, топая мимо. Первым шел Сережа, он тащил за собой на веревке какую-то тряпку, донельзя грязную и, судя по виду, тяжелую. Тряпка странно скручивалась, извивалась, пацан с силой дергал ее на себя и волок дальше. Девочка с белыми косичками, что бежала последней, пнула тряпку и едва удержалась на ногах. Тряпка вдруг завыла, Илья глянул вниз.

Там был кот, скорее, котенок-подросток, рыже-полосатый, с белой мордочкой и лапками. Весь перемазан в жидкой грязи и чем-то темном, шерстка слиплась и как-то странно поблескивает на солнце. Уши прижаты, башка задрана, тощая глотка перехвачена удавкой, и кот сдавленно хрипит. Пытается упираться лапами, но сил не хватает, а одна как-то странно выгнута и бессильно волочится по земле. Сережа повернулся, дернул кота на себя, тот захрипел и завалился на спину.

— А ну стой! — пришел в себя Илья. — Прекрати сейчас же, отпусти его!

Мальчишка и ухом не повел, принялся наматывать веревку себе на ладонь, кот бился на земле, на грязной морде выступила пена. Илья схватил веревку, чтобы хоть немного ослабить ее, она сползла коту на уши, но петля оказалась слишком узкой.

— Вы что делаете? — он оглядел детей. Те столпились у Сережи за спиной и заткнулись, недобро поглядывая снизу вверх. Илья только сейчас заметил, что в руках у каждого, даже у самых маленьких, острые палки и толстая проволока. Дети прятали их за спиной, кот шипел и рвался с поводка, Сережа не отпускал веревку, а лишь плотнее намотал ее на ладонь и сжал кулаки.

— Вы что делаете? Ему же больно…

Малявка, что недавно пинала кота, выкрикнула из-за спины брата:

— Кот грязный, в нем бес, мы должны прогнать беса!

— Убить, — подсказал кто-то из детей, и Сережа улыбнулся. Кот пятился к лопухам, тряс башкой и глухо выл, но веревка держала его крепко. Смысл слов девочки дошел не сразу, Илья оторопел, ослабил хватку, и Сережа рывком подтащил кота к себе, наступил ему на вывернутую лапу.

— Мы должны уничтожать бесов, они на исповеди сгорают и поэтому не пускают человека в церковь! А еще к своим хвостам души привязывают и не пускают их к богу…

— Какие бесы? — заорал на девочку Илья. — Ты что говоришь? Это кот, он живой, ему больно!

Девочка вытаращила небесно-голубые глаза, сморщила носик, вся скривилась и заплакала. Сначала просто захныкала, потом плач перешел в рев. Второй мальчишка, с кудрявыми белыми волосами, задвинул сестру себе за спину и нахмурился, крепче сжал острый прут. Сережа ударил кота острием заточки в тощий бок, кошак завыл и сжался, пряча морду в передних лапах. Илья не выдержал, схватил мальчишку за ухо и потянул вверх.

— Отпусти. Кота. Скотина. Сейчас же.

Сережа дернулся всем телом, точно от удара, и заорал так, что у Ильи заложило уши. Остальной выводок как по команде поднял дружный вой, Илья поначалу растерялся, но ухо поганца не отпускал. Выкручивал, стараясь не переусердствовать, и поглядывал на кота. Тот отполз в сторонку, забился под лопухи, но сил бежать у него уже не осталось. По траве волочился веревочный хвост, кот ползал по короткой траве в поисках укрытия.

Дверь подъезда с грохотом распахнулась, на крыльцо вылетел Яковлев. В полосатых шортах, резиновых тапках, растрепанный, он застыл на миг, оценил обстановку и кинулся к Илье. Детей как ветром сдуло, они разбежались по сторонам, но недалеко. Маленькая обаяшка перестала реветь и с обожанием глядела на отца. Тот схватил Сережу за футболку и потащил к себе. Илья разжал пальцы, и мелкий засранец шарахнулся прочь. Яковлев оказался нос к носу с Ильей.

— Не лезь к моим детям, не подходи! Ты ребенка чуть не убил!

Яковлев выпучил глаза с огромными темными зрачками, разинул пасть и тут же завоняло какой-то тухлятиной. Илья скривился, желудок перехватил спазм. Из подъезда выскочила Яковлева в какой-то драной рубахе до колен и с таким декольте, что хоть сейчас в кино для взрослых. Она прижимала к тощим сиськам младенца, обхватила его обеими руками, выставила перед собой и кинулась к Илье.