Читать книгу "Первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущёв - Елена Зубкова"

Записка Хрущёва была серьезным документом, над ней работал большой коллектив ученых-аграрников. Они, кстати, предупреждали, что у целины как зоны рискованного земледелия есть не только плюсы, но и существенные минусы, и прежде всего ограниченный ресурс естественного плодородия почвы.

Но в тот момент плюсы перевесили минусы. Перспектива получения дешевого, а главное, быстрого хлеба сломала доводы скептиков. «Мы должны выиграть время», – твердил Хрущёв. У кого выиграть? Зачем? Какой ценой, наконец, – эти вопросы как-то выпали тогда из поля зрения. И уже весной 1954 года на новые земли отправились первые партии будущих целинников.

Главной ареной битвы за целинный урожай стал Казахстан. Руководство этой республики встретило идею Хрущёва без особого энтузиазма. Первый секретарь ЦК компартии Казахстана Жумабай Шаяхметов говорил, что распашка целинных земель нарушит интересы коренного казахского населения, поскольку лишит скотоводов-казахов естественных пастбищ. Пришлось срочно менять казахстанское руководство. На место Шаяхметова пришел бывший главный партизан страны – Пантелеймон Пономаренко, а вторым секретарем ЦК стал Леонид Брежнев. Они не подвели.

Первый целинный урожай, урожай 1954 года, казалось, разбил все аргументы сомневающихся – тогда взяли хлеба по 9 с половиной центнера с гектара. Однако уже на следующий год урожайность упала до 3 центнеров. Пономаренко поплатился за это своей должностью, а вот пришедшему ему на смену Брежневу повезло – 56-й год оказался рекордно урожайным. Брежнева наградили орденом Ленина и отправили на повышение в Москву. Кстати, очень своевременно, поскольку в следующем, 1957 году, собрали едва по 4 центнера с гектара.

В конце 50-х годов, когда уже было распахано более 40 млн гектаров новых площадей, на долю целины приходилось 40 % всех заготовок хлеба в стране. Но это по официальным данным. На самом деле вес целинного урожая был гораздо скромнее – всего 12–14 %. И чем дальше, тем больше бывшая целина превращалась не столько в решение проблемы, сколько сама становилась проблемой.

Не получилось с целиной, но у Хрущёва в запасе был еще один козырь – кукуруза.

Кукуруза – культура универсальная – тут тебе и зерно, и корм для скота. Причем и того и другого можно получить сразу и много. Хрущёв считал и сравнивал с Америкой. В Соединенных Штатах кукурузой занято 35 % посевной площади зерновых – 30 млн гектаров и еще 3–4 млн засевали под силос, на корма. А у нас посевы кукурузы едва-едва дотягивали до 4 % пашни. У них и с зерном, и с мясом все в порядке, а у нас сплошь проблемы.

И Хрущёв поверил в кукурузу, как когда-то поверил в коммунизм, а потом – в космос. Посеял кукурузу сначала у себя на даче под Москвой. Получилось. Потом в соседнем колхозе, в Усове. Кукуруза опять вымахала выше человеческого роста. А в январе 1955-го кукурузная эпопея стартовала по всей стране. Тогда на пленуме ЦК партии, посвященном проблемам животноводства, Хрущёв поставил задачу – увеличить посевы кукурузы решительно и повсеместно. К 1960 году под кукурузу предполагалось занять до 28 млн гектаров – почти как в Америке. Там, где кукуруза по климатическим условиям не вызревает на зерно, выращивать ее на силос. По замыслу Хрущёва, к 1960 году посевы кукурузы должны были приблизиться к площади освоенных целинных земель. Но урожайность кукурузы в три раза выше, чем урожайность пшеницы на целинных землях. И даже больше. Так что, придумай Хрущёв с кукурузой немного раньше, возможно, и не пришлось бы распахивать целину. По крайней мере в таких масштабах и в такой спешке.

Об инициативе Хрущёва прослышали американские фермеры из штата Айова. Пригласили к себе – для обмена опытом. Летом 1955 года в Айову отправилась делегация во главе с заместителем министра сельского хозяйства Владимиром Мацкевичем. Успехи американцев в производстве кукурузы впечатлили Мацкевича, он вернулся в Москву полный энтузиазма и заверил Хрущёва: «То, на что американцам требовались десятилетия, мы можем пройти за немногие годы».

На рыбалке.

Потом к Хрущёву в гости приехал фермер из Айовы Росуэлл Гарст. Привез семена своего знаменитого гибрида, рассказывал об особенностях возделывания кукурузы. Напомнил, что одного желания мало – нужны удобрения, гербициды и много чего еще, чтобы кукуруза росла и давала хорошие урожаи. Советовал не увлекаться продвижением кукурузы на север и ограничиться пока южными регионами.

Удобрений в стране не хватало, о гербицидах в большинстве колхозов вообще ничего не слышали. Но, заболев «кукурузной лихорадкой», Хрущёв уже не мог остановиться. В том же 1955 году он пообещал, что кукуруза будет расти в Якутии и на Чукотке. Хрущёв рассуждал просто: «Растет там картошка? Растет. Думается, что и кукуруза будет расти».

Скептики и прагматики пытались возражать, доказывая, что природные условия некоторых регионов вообще не годятся для выращивания кукурузы. Хрущёв отвечал: «Если кукуруза не родиться, то виноват в этом не климат, виноваты руководители». И продолжал агитировать за кукурузу.

Хрущёв и американский фермер Р. Гарст.

Он называл ее королевой полей, сравнивал с мощным оружием. «Кукуруза – это танк в руках колхозников», – говорил Хрущёв и обещал с помощью кукурузы «пустить торпеду» под устои капитализма. Это означало – догнать Америку по производству мяса, молока и масла на душу населения. Причем за два-три года. И с помощью кукурузы, конечно.

Но одного энтузиазма первого секретаря оказалось мало, чтобы хоть как-то приблизиться к решению этой задачи. Не помогали и штрафные санкции. Где-то кукуруза давала прекрасные урожаи, и животноводы быстро оценили ее преимущества как кормовой культуры. Где-то не получалось ничего. Предприимчивые председатели колхозов, чтобы не навлекать на себя гнев начальства, придумали одну хитрость: прятали пшеничное поле за кромкой кукурузных посевов, чтобы с дороги не видно было, что на том поле в действительности растет.

В 1960 году посевные площади кукурузы на зерно едва дотянули до 6 миллионов гектаров. До обещанных 28 миллионов было еще очень далеко. Постепенно Хрущёв стал сдавать позиции. Сначала признал, что в большинстве районов кукуруза на зерно не вызревает, и предложил выращивать ее преимущественно на силос. А в декабре 1963 года согласился, что там, где необходимо, можно отказаться от посевов кукурузы вообще.

Однако сам Хрущёв кукурузу не бросил. После своей отставки, на пенсии, сажал ее на своем приусадебном участке и добивался высоких урожаев. Считал, что кукурузу можно и нужно выращивать в стране. Правда, уже полагался в этом деле не только на правильные кадры. «Решающими факторами, – говорил Хрущёв, – должны стать карандаш, логарифмическая линейка, счетная машинка».

В продовольственную программу Хрущёва странным образом не вписывались личные подсобные хозяйства. Отношение Хрущёва к личной собственности вообще, а крестьянской в особенности всегда было довольно сложным. Как правильный коммунист, он ее не одобрял. Но как человек прагматичный понимал, что без помощи крестьянских подворий народ ему не накормить.