Читать книгу "Контрразведка ВМФ СССР. 1941-1945 - Александр Черепков"

К середине 1930-х гг. в СССР сформировался жесткий административный режим тотального преследования всех лиц, имевших какие-либо контакты с иностранцами, что практически исключало любые возможности для зарубежных разведок добывать информацию об экономическом и оборонном потенциале СССР. Дипломатические, консульские и торговые представительства иностранных государств находились под постоянным контролем сотрудников советских контрразведывательных подразделений. На учет брались все иностранные дипломаты и сотрудники посольств и консульств. На 1 января 1939 г. в СССР насчитывалось чуть больше 1,5 тысячи сотрудников дипкорпуса, из которых 1129 человек находились в Москве и более 400 человек — в 24 консульствах в разных городах Советского Союза[94].

В составе дипломатических представительств и консульских учреждений иностранных государств неизменно работали разведчики, использовавшие различные формы прикрытия. Как правило, это были военные, военно-морские и военно-воздушные атташе и сотрудники их аппаратов, для прикрытия использовались и другие должности.

О противниках советского Военно-морского флота во второй половине 1930-х годов подробно говорит Н.Г. Кузнецов[95].

На Балтике противником считались Германия в блоке с Польшей, Финляндией при возможном участии на ее стороне Эстонии, Латвии и даже Швеции. Балтфлоту ставились задачи: захватить господство над Финским заливом, чтобы обеспечить выход флота в Балтийское море; уничтожить флот противника, прервать коммуникации с северной частью Швеции.

На Черном море ВМФ ожидал попытки прохода крупных флотов через Босфор, рассматривалось стремление Германии и Италии захватить ресурсы Румынии и Турции для войны с СССР.

На Севере предполагалось действие флотов Германии и Финляндии против советского побережья. На Северный флот возлагалась защита советских коммуникаций и атака коммуникаций противника. На Дальнем Востоке очевидным и сильным противником была Япония. Первостепенными задачами флота были охрана советского побережья и коммуникаций от бухты Нагаево до Посьета.

На деятельность советских и немецких разведок и контрразведок существенное влияние оказали изменения на международной арене, происходившие в конце 1930-х — начале 1940-х гг.: Мюнхенский сговор (1938), англо-франко-советские переговоры о взаимопомощи в случае агрессии в Европе (1939), подписание советско-германских договоров (1939), размещение на территории Эстонии, Латвии и Литвы советских гарнизонов и военноморских баз, советско-финляндская война (1939–1940), вхождение в СССР Прибалтийских стран (1940), присоединение Бессарабии и Северной Буковины к СССР (1940).

Советские руководители стремились уравновесить переговоры с Англией и Францией контактами с Германией. Москве предстояло сделать нелегкий выбор. В результате очевидной неудачи переговоров военных миссий Англии, Франции и СССР и по мере успешного завершения экономического и кредитного соглашения с Германией И.В. Сталин посчитал необходимым для обеспечения безопасности Советского Союза заключить договор о ненападении между СССР и Германией (23 августа 1939 г.)[96].

В соответствии с секретным протоколом, подписанным в тот же день, о границах сфер интересов Германии и СССР, страны Прибалтики и Финляндия были отнесены в сферу советских интересов.

После заключения пакта о ненападении разведывательная работа в Германии и контрразведывательная работа по германским дипломатическим и военным представительствам на территории Советского Союза была несколько ослаблена[97].

1 сентября 1939 г. армия вермахта вторглась в Польшу, вслед за этим Великобритания и Франция объявили войну Германии. С начала сентября началась подготовка частей и соединений Красной армии и специально созданных из сотрудников контрразведки и офицеров войск НКВД оперативных групп НКВД к походу на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии.

Утром 17 сентября 1939 г. части и соединения Красной армии и подразделения НКВД перешли границу. Для поляков переход стал абсолютной неожиданностью. Их разведка, очевидно, не давала сведений о сосредоточении Красной армии у границы[98].

К 28–30 сентября войска Красной армии, продвинувшись вперед на 250–350 км, заняли территорию Польши, отведенную Советскому Союзу по секретному протоколу с Германией.

28 сентября 1939 г. в Москве был подписан советско-германский договор о дружбе и границе между СССР и Германией и два секретных протокола к нему. Эти документы официально закрепляли раздел территории Польши между Германией и СССР и решали судьбы Прибалтийских государств. Реакция правительств Великобритании и Франции на поход Красной армии и занятие ею Западной Украины и Западной Белоруссии была сдержанной. Новая граница в целом совпадала с «линией Керзона», которую сами же западные страны рекомендовали как этнографически целесообразную еще в 1920 г.

Известие о заключении договоров о ненападении, о дружбе и границах между Советским Союзом и Германией в Каунасе, Риге и Таллине было встречено настороженно и вызвало большую обеспокоенность.

В августе, сентябре и начале октября 1939 г. советское правительство поочередно провело переговоры с лидерами Литвы, Латвии и Эстонии, которые сопровождались советским дипломатическим давлением и демонстрацией военной силы. На границах Эстонии, Латвии и Литвы разворачивались крупные группировки советских войск, перед которыми ставились задачи нанести мощный и решительный удар по эстонским (латвийским, литовским) войскам. КБФ получил задачу уничтожить эстонский (латвийский, литовский) флот, нанести удар по морским базам Эстонии и содействовать наступлению сухопутных войск Ленинградского военного округа. К 28 сентября КБФ был приведен в полную боевую готовность для того, чтобы, получив приказ, нанести удар по военно-морским базам Эстонии, захватить ее флот, не допустив его ухода в нейтральные воды Финляндии и Швеции, поддерживать огнем сухопутные войска на побережье и иметь в виду высадку десанта по особому приказу. В случае выступления Латвии или Литвы следовало захватить и их флот[99].