Читать книгу "Маскарад чувств - Анна Князева"

— Этот обед очень важен, — произнесла Аглая Васильевна наставительно. — И необходимо показать, что ты понимаешь эту важность. Иначе княгиня Мария Николаевна может счесть тебя неблагодарной.

Лиза тяжело вздохнула: «Я еще должна быть благодарна, что они воспринимают меня только как здоровую продолжательницу рода Донских? Зачем мне все это? Не хочу я никакого обеда, никакого парикмахера… Все равно ни за что не пойду за князя замуж! Мне бы побежать сейчас к театру да повидать Алексея. В глаза ему посмотреть — счастлив ли после ночи с Зинаидой? Ах, боже мой, как я могу так спокойно думать об этом?!»

На самом деле в душе ее все так и вскипало жаром, когда она представляла Кузминского в постели с Зинаидой. Лиза плохо представляла некоторые подробности, но жизнь на природе позволила ей с раннего возраста узнать все о зачатии потомства животными.

* * *

Семейство генерала Офросимова тоже пригласили на обед к Донским, и Николя, увидев Натали, так и засветился от счастья. Письмо, которое он все же сумел дописать, лежало у него во внутреннем кармане, и Николя постоянно думал о том, как бы его передать. Следовало попросить Лизу, ей удалось бы сделать это, не вызвав никаких подозрений, но вовремя он не догадался, а теперь их с сестрой посадили на разные концы стола, сверкавшего хрусталем и столовым серебром.

— Вы еще дома успеете надоесть друг другу, — с улыбкой заметила Мария Николаевна. — Так что, голубчик мой, я заберу у тебя сестру на время. И вообще, тебе пора привыкать обходиться без ее общества. Хотя близнецам это трудновато…

Но Николя ничуть не переживал оттого, что у него забрали Лизу, потому что усадили его как раз напротив Наташи Офросимовой. Возблагодарив Господа за возможность любоваться ею весь обед, он для начала скоромно потупился. А когда поднял ресницы, то встретил лукавый Наташин взгляд. Она быстро отвела глаза и сделала вид, что разглядывает один из небольших изящных букетиков, которыми был украшен стол. Но сердце Николя уже радостно затрепетало: «Натали заметила меня!»

Ему даже не приходило в голову, насколько он хорош со своими правильными чертами и застенчивым румянцем, как женщине любого возраста хочется утонуть в серой глубине его глаз. Он думал только о том, как прекрасна эта девушка, рядом с которой меркнут не только настольные букеты, но и все цветы на свете. Лицо Натали так и сияло в светлой дымке кудрей, смотреть на него можно было бесконечно. А она, верно, и не догадывалась, как бархатна ее кожа, как нежно звучит низкий голос, как обворожительна ее улыбка.

Натали больше разговаривала с другими соседями, но юноша был даже рад, потому что мог наблюдать за ней, запоминая каждое движение глаз, рук, губ. Если бы она обратилась к нему, Николя, пожалуй, смутился и ляпнул бы какую-нибудь невообразимую глупость, и тогда долгожданная встреча была бы непоправимо испорчена.

Княгиня Донская между тем завела разговор о нашумевшей статье графа Толстого, который выступал против существующей системы образования.

— Подумайте только, — проговорила она с ироничной усмешкой, — граф утверждает, что университет готовит не таких людей, каких нужно человечеству, а каких нужно испорченному обществу. Я цитирую дословно.

— Оригинальное мнение! — отозвалась Аглая Васильевна.

Князь Петр Владимирович желчно заметил:

— Не так уж оригинальничает этот ваш граф, когда называет людей университетского образования больными либералами.

Княгиня Стукалова оповестила всех:

— Наш Николя собирается поступать в университет.

«Кто тебя за язык тянул?! — Николя метнул на тетушку гневный взгляд и опустил глаза. — Теперь этот отвратительный князь начнет смеяться надо мной!»

Но, будто почувствовав недовольство племянника, Аглая Владимировна сменила тему разговора и громко спросила, заставив Лизу вздрогнуть и прислушаться:

— А что, Петр Владимирович, театральная премьера, на которую вы спешили вчера? Понравилась ли вам постановка?

— Бездарна, как всегда, — отозвался князь равнодушно.

Лиза метнула в него ненавидящий взгляд.

— А тот актер, о котором говорит весь Петербург? — Вступила в разговор Лидия Сергеевна Офросимова. Как же его…

— Вы, верно, имеете в виду Алексея Кузминского? — внезапно оживившись, уточнил Донской. — Он действительно хорош! Не переигрывает, чем грешат многие его собратья. И, кажется, действительно понимает то, что играет. По-видимому, совсем не глуп. А красив так, что невольно возникает предположение, нет ли в нем благородной крови.

Изумленного Лизиного взгляда он не заметил. Графиня Донская неожиданно прервала сына:

— Внешняя смазливость, Петруша, еще не признак благородного происхождения.

Николя с тревогой посмотрел на сестру, взглядом умоляя Лизу удержаться и не бросаться на защиту Кузминского. И она поняла его, опустила голову, хотя нелегко было сдерживаться.

В этот момент Николя отвлек голос, в который он влюблялся все больше.

— Вообразите себе, — оживленно делилась Натали с соседкой, — мы веселились в саду Соколовских, как дети! Играли в жмурки, танцевали, пели. Даже катались с деревянной горы. Она у них такая большая! Вы никогда не забирались на нее?

Взглянув на унылую, лошадиную физиономию той, к которой обращалась Наташа, Николя подумал, что такая девица и в двенадцать лет не знала таких радостей. Вот они с Лизой вполне могли бы составить Натали компанию. Если бы только она пригласила их… Но разве обычный провинциал может быть интересен такой потрясающей девушке? В Натали уже сейчас чувствовалась будущая светская львица. И супруга ей, конечно, подберут с именем и положением… А он? И наследство, и какое бы то ни было занятие — еще в будущем. Разве станет Натали ждать его несколько лет? Да и с чего бы ей ждать? Она даже внимания на него не обращает.

Занятый собственными переживаниями, Николя почти забыл о сестре. Лишь перед тем, как подали кофе, он взглянул на Лизу, и поразился откровенным страданием, написанным на ее лице.

«Что это с ней? — встревожился Николя. — Неужели князь чем-нибудь обидел ее?»

Но сидевший по правую руку от нее Петр Владимирович, казалось, не замечал не только Лизу, но и вообще никого. Он сидел с отсутствующим видом, ничего не видя вокруг. Пристально вглядевшись в его нездорового цвета лицо с набрякшими веками, Николя вдруг вздрогнул, пронзенный страшной догадкой: «А не морфинист ли он?!» Но поскольку вживую он этих несчастных никогда не видел и только читал о пагубном пристрастии, распространившимся в столицах Европы, Николя не счел себя вправе утверждать что-либо. Однако закравшееся подозрение уже пустило щупальца в его душу, и теперь Николя больше смотрел на князя Донского, чем на сидевшую напротив Натали.

Мгновенно уловив это, Наташа Офросимова капризно надула губки:

— А месье Перфильеву, кажется, скучно в нашей компании.

Николя мгновенно очнулся: