Читать книгу "Мастер женских утех - Людмила Ситникова"

Увидев, какое впечатление произвели на Катку ее слова, Эра Валентиновна замолчала.

– Почему вы остановились? – спросила Ката.

– Мне известно, кто напел Илье песенки про няню. Лола! Это она, чертовка, пыталась очернить ни в чем не повинную девушку.

– Лола – это кто?

– Прислуга Беловых. Наглая девица, не раз пытавшаяся соблазнить Илью. Шлюха! – Фетисова сжала кулаки. – Одна из тех, на которых засматривался Семен.

– С какой стати ей было нужно наговаривать на няню? Может, действительно имело место…

– Я вас умоляю! Ее речи – ложь! От начала до конца. Стоило милиции явиться в особняк, как Лола стала отнекиваться от собственных слов, утверждая, что никогда не заговаривала с Ильей о смерти его сына. Но я лично беседовала с няней мальчика, и она уверяла, что собственными ушами слышала, как паршивка капала на мозги Белову.

– А смысл?

– Ревность! Лола не смогла сделать то, чего с полпинка добилась няня – расположения хозяина.

– Хотите сказать…

– Нет, любовниками они не были, но кто знает, как сложились бы обстоятельства, не случись несчастья? Белов переговорил с девушкой, она клятвенно заверила его в своей невиновности. Он ей поверил. А стоило ему оказаться в следственном изоляторе, как эта вера приказала долго жить. С маниакальной одержимостью он талдычил о ее причастности к преднамеренному убийству ребенка. Дальше – больше. Белов начал обвинять в смерти сына весь обслуживающий персонал, работавший в то время в особняке. Говорил о заранее спланированном заговоре.

– Много человек работало у Беловых?

В глазах Эры Валентиновны мелькнул испуг.

– Помимо Лолы еще шесть человек.

– Кто?

– Ну какая вам разница?

– Я хочу знать, – твердо проговорила Копейкина.

Фетисова нехотя ответила:

– Няня – в ту пору ей едва исполнилось девятнадцать. Кухарка – женщина средних лет. Экономка с мужем, он был личным шофером Зиночки. Секретарь Ильи, приятный молодой человек со взглядом коварного соблазнителя, и престарелый садовник. В ту пору у Беловых перед домом были разбиты клумбы с дивными цветами. Старик ухаживал за растениями, как за детьми, холил их, лелеял, иногда даже разговаривал с розами и гладиолусами.

– Где сейчас эти люди?

– Откуда же я знаю? Разъехались кто куда. Особняк лишился хозяев, прислуга осталась без работы. Повезло лишь Лоле.

– Поясните.

– Когда владельцем дома стал Красницкий, чертовка приехала к Иннокентию и, заявив, что проработала у прежних хозяев более года, вознамерилась верой и правдой служить новому владельцу. Иннокентий против ее кандидатуры не возражал. Примерно за полгода до развода супругов Лола уволилась. У Иннокентия Эдуардовича были собственный повар и три дюжих охранника. Дом убирали люди, нанятые в агентстве. По-моему, они приезжали то ли два, то ли три раза в неделю. После развода Иннокентий превратился в настоящего буку. Сидел в своем замке, подобно насупившемуся орлану, и страдал от одиночества. На территорию гостей уже не пускали – охрана была злее сторожевых псов.

– Эра Валентиновна, но вы так и не сказали о странностях Марианны, – напомнила Катка.

– Марианна неоднократно жаловалась, что слышит шаги в доме, а ночами видит, как под окнами ходят некие бесформенные существа. Она даже привозила из города ясновидящую.

– И?

– Та сообщила, что по особняку бродит дух умершей женщины. Якобы он не может успокоиться на том свете и уймется лишь тогда, когда в стенах имения случится очередная смерть.

Копейкина задрожала.

– Да будет вам, ну что вы как маленькая? Неужели верите в эту чушь? – усмехнулась Эра.

– Но ведь там действительно нашли свою смерть две женщины! Жена помещика Мария – и Зина.

– Я сама по большой глупости поведала Марианке эту историю, вот она и навоображала невесть что.

– А ясновидящая?

– Вам известно, как они умеют выведывать необходимую информацию? Говорят-говорят на отвлеченные темы, а потом – раз! – и вопрос в лоб. Человек отвечает, не подозревая, что сам дает ответы на все свои загадки и ребусы. Я уверена на сто процентов: Марианна, прежде чем пригласить эту ясновидящую в дом, раз пять пересказала ей услышанную от меня историю. Да и дамочка могла прекрасно знать о семействе Кубышкиных. Достаточно было в середине девяностых посетить наш музей и послушать речи экскурсоводов.

– А вы сами откуда узнали о Кубышкиных?

Фетисова фыркнула.

– По дороге ко мне вы случайно не встречали странную женщину с растрепанными волосами?

– Встречала. Кажется, ее зовут Светлана? Она искала свою гусыню.

– Именно. Вот от нее-то я и узнала мельчайшие подробности о Марии, скончавшейся в лабиринтах, о пропаже Николая и… о картинах помещика. Пожалуй, кроме меня и Светланы, никому не известно, что Николай после расстрела отца подался в Смоленск, сменил фамилию и обзавелся женой. В двадцатом году у него родился сын, а у того через два десятилетия появились собственные детки. Светлана – одна из них.

– Она родная внучка Николая?

– Верно. И правнучка Федора Кубышкина. До шестидесятых они проживали в Смоленске, потом Петр погиб, и дед с внуками и невесткой захотели вернуться на историческую родину. В этой самой деревеньке они купили дом, где Светка и проживает по сей день. Николай умер в восемьдесят седьмом году в возрасте восьмидесяти восьми лет. Перед самой кончиной, лежа на смертном одре, старик открыл Светлане всю правду об отце. Для нее это было шоком. Оно и понятно, любой спятит, узнав, что когда-то имение на законных основаниях принадлежало его родне. Нам с Семеном Света рассказала о последнем разговоре со своим дедом незадолго до убийства Зиночки Беловой. – Эра Валентиновна прищелкнула языком: – Если бы вы видели, с какой гордостью Светка шествовала по музею, любуясь картинами своего прадеда! Смотрела, о чем-то размышляла, иногда плакала… Ирония судьбы! В ее душе смешались воедино и горечь, и радость. Радость оттого, что она смотрит на свои картины, а горечь – потому что революция лишила ее красивой жизни. До последнего Светка не переставала возмущаться: мол, какая жуткая несправедливость. Прадед собирал коллекцию, а из-за проклятого переворота семнадцатого года ее безжалостно отобрали чужие дяди. А когда Семен заикнулся об их сегодняшней стоимости, Светлана чуть не завыла от отчаяния. Теперь же ее лишили возможности даже лицезреть прадедовскую гордость.

– Почему лишили?

– А картины украли, – спокойно молвила Фетисова.

– Украли? Из музея?!

– Представьте себе. Четыре года тому назад музей был ограблен. Действовали настоящие профессионалы, ни следов, ни улик – ничего. Охрану оглушили, овчарку прирезали, сигнализацию вырубили. И, что самое интересное, из музея были похищены только картины Кубышкина! Все тридцать штук. Грабители не тронули ничего другого – их главной целью была коллекция помещика.