Читать книгу "Умирающая Земля - Джек Вэнс"

Я полюбил ее всей душой, и она утверждала, что отвечает взаимностью. Однажды Джаванна подарила мне браслет из черного металла, в ослеплении я надел его на запястье, не подозревая, что подписываю себе приговор. Нам было хорошо вместе, недели наслаждения сменяли одна другую. Пока я не узнал, что Джаванну обуревают темные страсти, утолить которые обычному мужчине не под силу. Однажды в полночь я обнаружил ее в объятиях обнаженного черного демона, и рассудок мой помутился. Я отступил, ошеломленный, мне удалось остаться незамеченным, и я медленно побрел прочь с места разврата.

Утром она вбежала на террасу как ни в чем не бывало, со счастливой улыбкой, будто невинное дитя.

«Оставь меня, — крикнул я в исступлении. — Мне открылась твоя жуткая тайна, ты ненасытная дьяволица!»

Джаванна изменилась в лице и быстро прошептала что-то, наводя чары на браслет, обвивающий руку. Чертова безделушка — рассудок остался моим, но тело оказалось в ее безраздельной власти!

Заставив меня описать увиденное, эта ведьма веселилась и насмехалась вовсю. После подвергла меня гнуснейшим унижениям и созвала тварей из Калу, Фовуна, Джелдреда, и все они глумились, оскверняя мое тело. Жестокая Джаванна заставляла смотреть, как страстно развлекается с этими тварями, а потом, когда я указал существо, вызывавшее наибольшее отвращение, наделила мое лицо его чертами.

— Неужели такие женщины бывают? — изумилась Т’сейс.

— Еще как, — горько усмехнулся Этарр. — В конце концов однажды ночью, когда демоны валяли меня по утесам за холмами, острый камень сорвал браслет и я снова обрел свободу! Я произнес заклинание, от которого гнусные твари с криком исчезли в небе, и вернулся в свой особняк. В зале встретил рыжеволосую Джаванну, лицо ее было спокойным и невинным. Я выхватил нож, чтобы перерезать ей горло, но она рассмеялась мне в лицо: «Стой! Убьешь меня — будешь обречен жить в обличье демона вечно, ибо мне одной ведомо, как снять заклятие».

С этими словами она весело унеслась прочь, а я, не в силах находиться в стенах особняка, удалился сюда. С тех пор неустанно ищу ее, чтобы вернуть человеческое обличье.

— Где она сейчас? — спросила Т’сейс.

Собственные беды показались ей ничтожными в сравнении с тем, что довелось пережить Этарру.

— Завтра ночью я узнаю, где искать ее. Грядет шабаш ведьм — ночь, когда на Земле торжествует зло, как повелось с незапамятных времен.

— И ты намерен присутствовать там?

— Не в числе приглашенных, хотя, по правде говоря, — с горечью признался Этарр, — без колпака я ничем не отличаюсь от них и вполне сошел бы за своего.

Т’сейс содрогнулась и съежилась. От Этарра не ускользнул ее страх, и он вздохнул.

В голову девушке пришла еще одна мысль.

— И несмотря на зло, которое тебе причинили, ты видишь в этом мире красоту?

— Несомненно, — отвечал Этарр. — Взгляни, как уходят к горизонту пустоши, ровные и бескрайние, взгляни на их нежный цвет. А как горделиво вздымаются к небу утесы, точно хребет мира. И ты, — он взглянул ей в лицо, — ты прекрасна, как никто на Земле.

— Прекраснее, чем Джаванна? — спросила Т’сейс и озадаченно уставилась на Этарра, когда он расхохотался.

— Намного прекраснее, — заверил он ее.

— А эта Джаванна… ты хочешь отомстить ей?

— Нет, — выдохнул Этарр, взгляд его устремился куда-то далеко. — Что такое месть? Я не жажду мести. Очень скоро, когда солнце погаснет, человечество погрузится в вечную ночь и погибнет, а Земля унесет свое прошлое, свои развалины и горы, стершиеся до холмов, в непроглядную тьму. Что толку мстить?

Чуть погодя они вышли из хижины и зашагали по пустоши. Этарр пытался показать гостье красоту родного края: реку Ском, неспешно несущую воды меж зеленых зарослей тростника: облака, нежащиеся на тусклом солнышке над скалами; одинокую птицу, кружащую над равниной; бескрайний дымчато-серый простор Модавны. А Т’сейс силилась заставить свой разум увидеть совершенство природы, правда, безуспешно. Зато она научилась обуздывать неудержимый гнев, который некогда вскипал при виде картин этого мира. Желание убивать отступило, а лицо утратило напряженное выражение.

Так брели они все дальше и дальше, погруженные в свои мысли. Перед глазами их представало печальное великолепие заката, на небе зажигались неторопливые белые звезды.

— Разве они не прекрасны? — прошептал Этарр сквозь черный колпак. — Их имена древнее, чем человечество.

И Т’сейс, которая не заметила в закате ничего, кроме печали, а звезды воспринимала как бледные искорки, образующие бессмысленный узор, ничего не ответила.

— Вряд ли на свете найдутся два более несчастных человека, чем мы с тобой, — вздохнула она.

Этарр ничего не ответил. Путники продолжили путь молча. Внезапно он схватил ее за руку и увлек в заросли дрока. В темнеющем небе показались три гигантские крылатые тени.

— Пельграны!

Похожие на горгулий существа с крыльями, скрипучими, точно заржавевшие дверные петли, пронеслись над их головами. Т’сейс успела разглядеть твердое кожистое тело, огромный, похожий на топор клюв, злобные глаза на морщинистом лице. Она прижалась к Этарру в испуге. Но пельграны, хлопая крыльями, скрылись за лесом. Этарр хрипло рассмеялся.

— Ты шарахаешься от вида пельграна. Тогда как мой облик обратил бы в бегство самого пельграна.

На следующее утро он отвел девушку в лес, где деревья напомнили ей Эмбелион. Чуть за полдень они вернулись в хижину, и Этарр отправился к книгам.

— Я не колдун, — с сожалением сказал он ей. — Я владею лишь несколькими простейшими заклинаниями. Однако время от времени прибегаю к помощи магии, и сегодня ночью, возможно, она убережет меня от опасности.

— Сегодня ночью? — спросила Т’сейс рассеянно, вчерашний разговор вылетел у нее из головы.

— Сегодня шабаш ведьм, и я должен отправиться на поиски Джаванны.

— Я пойду с тобой, — заявила Т’сейс. — Хочу посмотреть на шабаш, и на Джаванну тоже.

Этарр принялся убеждать девушку, что это зрелище и отвратительные звуки ужаснут любого, станут тяжким испытанием для рассудка. Т’сейс настаивала, и в конце концов Этарр сдался, и два часа спустя после захода солнца они двинулись в сторону утесов. Через пустошь, вверх по каменистым уступам шагал Этарр сквозь тьму, а Т’сейс верной тенью следовала позади. Дорогу им преградил отвесный обрыв. Пришлось спуститься в черную расселину, затем подняться по каменным ступеням, высеченным в скале в незапамятные времена. Вскоре они выбрались на вершину утеса, у подножия которого расстилалась пустошь Модавна, за ней чернело море.

Этарр подал Т’сейс знак двигаться бесшумно. Крадучись, миновали они просвет между двумя высокими утесами и, затаившись во мраке, оглядели сборище внизу. Перед ними лежал амфитеатр, освещенный двумя пылающими кострами. В центре возвышался каменный помост высотой в человеческий рост. У костров вокруг помоста самозабвенно кружились четыре десятка фигур, облаченных в серые монашеские одеяния, скрывавшие лица.