Читать книгу "Авиатор - Макс Мах"

– Ну что ж, все вроде бы в порядке… – Лиза спустилась в подвал и принесла в кабинет пару банок мясных консервов, банку острого турецкого салата – перец, лук и помидоры, и до хрена всякой зелени, – пачку галет и баночку земляничного варенья. Выпивка, чай, кофе и сахар хранились в буфетном ящике, так же как и нехитрый «инструментарий» – медные кофейник и чайник, чугунный котелок и такая же черного чугуна сковорода. Решетка и пара шампуров, да крючки для чайника и котелка. Зимой, если без прислуги и гостей, Лиза готовила прямо в камине, чтобы не заморачиваться. На этой же идее остановилась и сейчас.

Пока разгорались березовые дрова – их завозил на мызу лесник с ближнего кордона, – Лиза переоделась в старый кожаный комбинезон, в каких летали пилоты лет тридцать назад, сменила обувь и нашла шерстяную шапочку, чтобы запрятать волосы. Пока искала перчатки, настало время закрывать вьюшки. Так что в конюшню Лиза отправилась только после того, как обеспечила тыл.

– Ну-с, уважаемый, на что жалуемся?

Она обошла машину вокруг, постучала костяшками пальцев по корпусу, крашенному в голубой – подвыцветший от времени – цвет. Оказалось, алюминий.

– Совсем недурно, для комнатной собачки… – Лиза щелкнула замком и откинула плексигласовый колпак. Кокпит, как и следовало ожидать, крохотный, и для Елизаветы – с ее-то габаритами, – что называется, впритык. Приборная панель примитивная, ручка управления, располагавшаяся между ног, рычаг управления двигателем под правой рукой. В целом разумно, экономично и максимально просто: крен, тангаж и тяга. И даже ниша для чемодана за спиной пилота предусмотрена. Ну и все остальное тоже правильное и ни разу не избыточное: несущий винт отклонен назад, толкач прикрыт защитным кожухом и сразу за ним – два вертикальных руля. Все вроде бы на месте. Ничего не сломано. Может быть, он, вообще, исправный?

Лиза залезла в кокпит, и на дурака – типа бог убогих любит – попробовала машину завести, но, разумеется, не смогла. Для начала электрическая сеть оказалась абсолютно мертвой. Ноль напряжения, но это устранимый дефект. Снизу, как раз под задницей пилота, должен находиться аккумулятор, который наверняка давно сел, – и разъем для временной подпитки от любого внешнего, но, разумеется, стандартного источника.

Лиза вылезла из автожира, нагнулась и, заглянув снизу, сразу нашла технический лючок…

* * *

Работала допоздна, измызгалась с ног до головы и устала, как собака, но душ принимала в приподнятом настроении, что называется, «довольная до ушей». Еще бы! Все, до чего дотянулась, проверила и, где надо, починила. Прежде всего, проводку, клеммы и разъемы, изоляцию проводов. Больше с электричеством ничего делать было не нужно, кроме замены аккумулятора, разумеется, но аккумулятор Лиза еще днем заказала в Кобоне, и завтра с утра его обещали завести, так же как несколько деталей для муфты ротора, редуктора и демультипликатора. Пока же она там все перебрала, почистила и смазала, а сам двигатель оставила «на сладкое», решив заняться им с утра – на свежую голову.

Выбралась из-под душа и только успела вытереться и одеться, как зазвонил телефон. Возможно, он звонил и раньше, – Лиза могла его просто не услышать, – но сейчас затрезвонил как раз тогда, когда она вошла в кабинет.

– Браге у аппарата, – сказала она в трубку, пододвигая к себе свободной рукой бутылку коньяка, – слушаю вас.

– Э… – то ли блеяние, то ли мычание.

– Говорите! – потребовала Лиза, не любившая, когда люди не могут в трубку и слова сказать. Не умеешь говорить, зачем тогда вообще звонить?

– Здравствуй, Лиза, это я! – сказал низкий мужской голос.

– Ну, и кто он этот «ты»? – спросила она, свинчивая с бутылки колпачок.

– Ты в своем праве, – вздохнул мужчина. – В конце концов, я должен был навестить тебя еще в госпитале… Все-таки муж… хоть и бывший… и…

Голоса Петра Лиза, понятное дело, не знала, но сообразить, кто ей звонит, было несложно. Сам сказал.

– Рожай уже! – предложила она и плеснула себе в стакан буквально «пару капель» коньяка.

– Елена Константиновна устраивает семейный обед, – голосом обреченного на казнь сообщил Петр.

– Что, серьезно? – удивилась Лиза и нервно «цапнула» папироску из открытой коробки.

– Говорит, старая стала, скоро помрет. Хочет всех видеть.

– Когда? Где? – спросила, закуривая.

– В Гатчине, разумеется. Послезавтра.

«Гатчина? – задумалась Лиза. – Что-то знакомое… Ах да! Это же Троцк! Старое название, вот в чем дело!»

– Ну, Гатчина так Гатчина, – сказала вслух и сразу же приложилась к стакану. – А кто будет?

– Да все! – вздохнул Петр. – Мы с Варварой, братец твой с невестой, как раз знакомить с семьей привезет, Виктор с Дарьей, Татьяна с Иваном, Ольга Николаевна, ну, и дети, конечно.

– Зоопарк! – сказала Лиза, вспомнив посвященный семье пассаж из дневника Елизаветы. – Вольер с макаками!

– Зря ты так! – возразил Петр. – Это они к тебе, может быть, неласковы, а так – милейшие люди.

– А я им чем мешаю? – спросила Лиза, пыхнув папироской.

– Ты в шаблон не укладываешься. Помнишь, у нас с этим тоже возникли проблемы?..

– Твои проблемы, Петя, стояли раком, если забыл, в моей собственной постели!

Эту сцену Елизавета Браге описала в таких подробностях, что впору было заподозрить ее в мазохизме. Но, скорее всего, она просто фиксировала убогую «прозу жизни».

– Ну, извини!

– Извинения приняты, – Лиза решила пока не обострять. – Напомни мне, как к дому на машине подъехать?

Вопрос не такой уж и странный, если учесть, что в зрелом возрасте Елизавета в доме бабки была считанные разы.

– А ты откуда поедешь? – Петр вопросу не удивился, и, значит, она все правильно сказала.

– Петя, ты же банкир! – искренно удивилась вопросу Лиза. – Или вас совсем думать не учат? Только деньги считать?

– А! – Петр, разумеется, был не дурак, но иногда, когда говорил с Елизаветой, попросту терял способность соображать. – Значит, вернешься в Шлиссельбург и поедешь через Мгу на Гладкое, потом на Войсковицы и в Колпанах свернешь на Гатчину, так?

– Так! – подтвердила Лиза, лихорадочно пытаясь вспомнить карту.

– Ну, тогда, просто! Свернешь на Петровское шоссе, потом по Двинской до большого перекрестка…

Он говорил, а она слушала. Слушала, запоминала, рисуя в уме карту, которую позже наложит на обычную – географическую.

– Значит, приедешь?

– Не боишься?

– Нет, с чего бы? Хотела бы застрелить или покалечить, в тот день – самое время было!

– Ну да! Есть в этом что-то…

На том и распрощались.

* * *

Наверное, ей стоило бы пропустить эту «теплую» семейную встречу. В конце концов, это не ее семья, не ее родственники, не ее враги. Так что, отказ и игнорирование – лучшая политика. Но с некоторых пор Лиза не только жила жизнью Елизаветы, стараясь ничем не выбиваться из образа и не привлекать к своей особе излишнего внимания. Она в какой-то мере жила за капитан-лейтенанта Елизавету Браге. Делала то, что Елизавета хотела делать, если верить ее дневнику, но не делала, исходя из очень разных обстоятельств и соображений. Из чести мундира, например, или страха выглядеть «чересчур женщиной». Теперь все это перестало быть актуальным, и Лиза могла себе позволить одеться, как хочется, пить, где придется, и общаться с теми, кого выбрала. Но, с другой стороны, такое положение дел накладывало на Лизу определенные обязательства. Она не могла допустить, чтобы было задето достоинство Елизаветы, чтобы кто-нибудь обидел ее, оскорбил или унизил. Лиза могла надеть платье прямо на голое тело и устроить дебош в компании гомиков и лесбиянок, но показаться слабой в образе Елизаветы Браге права не имела. Поэтому и решила ехать.