Читать книгу "Одной любви недостаточно - Хелен Кинг"

— Но она такая милая! Я ей все могу простить.

Зу поднялась с шезлонга. Она выглядела очень привлекательной в цельном купальнике с высокими вырезами на бедрах, полностью открывавшими стройные, красивые ноги.

— Я должна успеть переодеться.

В течение всего дня обитателям дома предоставлялась полная свобода в выборе одежды, но Хэндзл настаивала на том, чтобы на вечернюю трапезу все приходили одетыми соответствующим образом. Она объяснила Зу, что, живя в одиночестве, легко стать неряшливой, а маленькие отступления от нормы могут перерасти в скверную привычку. Эта строгая традиция понравилась Зу. Она порадовалась, что привезла с собой подходящие туалеты и даже длинное вечернее платье, и осознала, что ей бы даже хотелось, чтобы переодеваться нужно было почаще, хотя ее гардероб не отличался большим выбором.

— Перед уходом поцелуй меня, — попросил Тони.

Зу наклонилась и нежно поцеловала его в губы. Он попытался посадить ее на колени, но Зу увернулась.

— Ты не остыла ко мне, смею надеяться? — заподозрил неладное жених.

— Конечно же нет!

— Я собираюсь проверить это, как только избавлюсь от проклятых костылей. Мне кажется, ты не проявляла нежности ко мне уже целую вечность.

— Ты же знаешь, я боюсь причинить боль твоим ребрам.

— Знаю. Я не мог сдержаться — у тебя такая потрясающая фигура. Раньше я был лишен возможности как следует ее разглядеть. И говорю я не только о том, что мне хотелось бы сделать здесь и сейчас. Я надеюсь на большее, нежели поцелуи и объятия. Мы ведь уже были бы мужем и женой, если бы…

— Наберись терпения, Тони.

— Знаю, знаю! Просто ты такая очаровательная. Сядь сюда. — Жених похлопал по шезлонгу, указывая Зу место рядом с собой. — Я хочу тебя поцеловать по-настоящему.

— Хорошо. Только вокруг люди…

Зу села рядом с Тони и осторожно обвила руками его шею. Жених вдруг прижал Зу к своей груди. Она этого не ожидала и, не рассчитав своих движений, задела ребро Тони. Он вскрикнул от боли.

— Видишь? Я же говорила! Этого я и боялась.

— Ты была права, черт побери!

— Я в отчаянии. А ты?

— Конечно!

Зу подумала, что ей следовало бы огорчиться, но она не испытывала ни разочарования, ни отчаяния.

— Мне надо идти, иначе я могу опоздать к ужину. А Хэндзл, как ты знаешь, очень ценит пунктуальность.

Оспаривать эту истину было бессмысленно, и Тони вынужден был отпустить свою невесту.

Зу с наслаждением плескалась под душем. Вода не только освежила, но также смыла с тела следы крема для загара. Девушка с радостью заметила, что стала значительно смуглее. Конечно, из-за своей светлой кожи она никогда не станет темной, как тиковое дерево. Но все равно хорошо — загар ровный, кожа не покрылась волдырями и не покраснела.

До сих пор свое длинное вечернее платье Зу ни разу не надевала. Оно было белое, и Зу решила подождать, пока хотя бы немножко загорит. А сейчас, когда кожа приобрела золотистый оттенок, вид в этом наряде стал очень эффектный.

Верх платья был сделан как топик, на плечах узкие бретельки. Спереди оно выглядело скромным и даже лишенным оригинальности. Зато на спине был глубокий, до самой талии, вырез, не позволявший носить бюстгальтер. Появление в столь экстравагантном туалете могло показаться дерзким поступком.

Загар усилил сапфировый блеск ее глаз. Зу еще более подчеркнула их синеву, наложив на веки соответствующие тени. Она тщательно расчесала волосы и распустила их по плечам, надела плетеные босоножки на высоких каблуках. Выглядела гостья стройной и собранной. И очень элегантной! Что еще? Она аккуратно подкрасила губы. Пожалуй, чего-то не хватает.

Зу знала, чего именно: кулона, того самого, с ярким сапфиром. Подарок на свадьбу, которая не состоялась! Она поколебалась, но все-таки надела украшение. На мгновение Зу ощутила его холодное прикосновение. А может быть, этот холод вызван вовсе не кулоном, а воспоминанием о пальцах Мэта, касавшихся ее кожи, когда он застегивал цепочку? Или просто перегрелась на солнце? Сегодня она загорала дольше обычного, надеясь, что уже хорошо приспособилась к здешнему климату. И как бы в доказательство неоправданной самонадеянности Зу почувствовала вдруг приступ острой головной боли.

Застегивая на руке часы, Зу взглянула на циферблат и поняла, что времени у нее гораздо больше, чем ей казалось. Если она прогуляется по саду, может быть, головная боль отступит.

Хэндзл придерживалась порядка, принятого в континентальной Европе, и потому ужинали в ее доме поздно. В этот момент солнце быстро спускалось за горизонт. Тень от дома скрывала часть сада. Деревья, выстроившиеся по обе стороны тропинки, сомкнув ветви, образовали темный свод. Зу шагнула вглубь пахучей темноты. Жаркий день выжал из цветов душистую влагу, листья источали дурманящий аромат. Напряжение постепенно спадало. Вечер воспринимался ею как нечто прекрасное и неповторимое.

Сквозь арку она увидела двигавшийся по подъездной дорожке автомобиль. На какой-то миг фары высветили фигуру Зу. Гости? Что-то она не помнила, чтобы Хэндзл ждала гостей. Чья это машина? Фары светили очень ярко и были расположены выше, чем у обычных легковушек. Пора идти, нельзя опаздывать на ужин. Если в доме будут гости и за столом завяжется общий разговор, для нее самое главное — это чтобы голова была ясной и перестала болеть.

Из дома доносилась музыка. Приятный баритон изливал миру всю нежность своего сердца. Слов песни Зу не понимала, кроме одного: шерри — милый, дорогой. Голос певца был глубоким и сексуальным, мелодия лилась мягко, романтично, брала за сердце. И по тому, как откликнулась на песню душа, девушка поняла, что, скорее всего, это была песня о любви.

Вдруг совсем рядом послышался другой баритон, гораздо более глубокий и сексуальный. Вибрация голоса вызвала дрожь во всем теле, в горле мгновенно пересохло, когда она услышала:

— Добрый вечер, Зу!

4

— Мэт! — выдохнула Зу.

Одетый в черное, мужчина сливался с тенью деревьев. Лица девушка видеть не могла, но ведь голос-то знакомый! Какой-то миг она сомневалась, боясь, что просто разыгралось ее воображение, а на самом деле это жених. Но нет! Приближение Тони теперь всегда сопровождалось постукиванием костылей.

— Мэт, — тихо повторила Зу, и сердце у нее затрепетало. — Вы… Вы меня напугали.

— Простите. Я не хотел вас напугать, только удивить. Вас высветили фары, когда я въезжал на дорожку.

— Так, значит, в той легковушке были вы?

— Я. Только это не легковушка, а грузовик. Мне надо было сдать груз в Марселе. У мамы для меня всегда готова комната. А вы в своем белом платье выглядели так заманчиво, что мне захотелось присоединиться к вам. Что же вы тут делаете совсем одна?

— У меня разболелась голова. Я надеялась, что на свежем воздухе боль пройдет.