Читать книгу "Ожерелье богини Кали - Наталья Александрова"

Вообще-то она была не черная, а синяя, с высунутым красным языком и четырьмя руками. В одной из этих рук был окровавленный меч, в другой – отрубленная человеческая голова.

Колька попятился.

Он услышал чей-то тонкий, испуганный визг – и не сразу сообразил, что это сам он визжит диким голосом. В следующую секунду он увидел, как Васька с торчащими дыбом, всклокоченными волосами бежит к выходу, и устремился за ним.

При этом он не выпустил из рук поводок – не потому, что заботился об Арчи, а просто от страха.

Так, волоча за собой воющего и упирающегося терьера, Колька выбежал на пустырь.

Впереди него, мелькая пятками, улепетывал Васька. Колька припустил за ним что было сил. Ему слышались за спиной чьи-то шаги, мерещилась страшная четверорукая женщина с синим лицом и красным вываленным языком.

Он бежал изо всей мочи – но вдруг споткнулся о поводок и упал на землю. Рядом и впрямь послышались приближающиеся шаги, и Колька в ужасе закрыл глаза.

Кто-то склонился над ним…

Неужели это она, страшная синяя женщина?

У него в голове все смешалось, и женщина, неподвижно сидящая в кресле, превратилась в ужасную синюю женщину с красным языком. И еще – в ту Черную Женщину, про которую ему рассказывал Васька.

Колька еще крепче зажмурил глаза и для верности закрыл их ладонями…

– Коль, что с тобой? – раздался над ним смутно знакомый голос.

Голос был мужской, но Колька еще не отошел от своего ужаса и пролепетал едва слышным голосом:

– Не трогай меня, тетенька!

– Какая я тебе тетенька? – удивленно проговорил знакомый голос.

Колька осторожно приоткрыл один глаз…

И увидел дядю Сережу, жильца из соседнего подъезда. Дядя Сережа выгуливал на этом пустыре своего абрикосового пуделя, который охотно играл с Арчи.

– Да что с тобой, Колька? – повторил дядя Сережа. – Кто тебя так напугал?

– Там… – Колька приподнялся на локте и показал на заброшенный дом. – Там сидит синяя тетка… она мертвая… она за мной гналась…

– Синяя тетка? – недоверчиво переспросил мужчина. – Мертвая? И при этом она за тобой гналась? А тебе ничего не показалось? Ты ничего не перепутал?

– Нет, не показалось! – с обидой в голосе ответил Колька. Рядом со взрослым мужчиной страх его быстро прошел. – Я ее видел… и Васька ее видел, и Арчи!

– Ну если Арчи видел – это серьезно! – проговорил дядя Сережа. – Пойдем, покажи мне, что это за тетка такая!

– Нет, я туда ни за что больше не пойду!

Капитан Шерстоухов тоскливо вздохнул и огляделся.

Заброшенный дом темнел посреди пустыря, глядел на прохожих черными глазницами выбитых окон. Точнее, не на прохожих, а на самого капитана и на членов опергруппы, прибывших для осмотра предполагаемого места преступления.

Ну вот, опять то же самое… оставляют без охраны заброшенные здания, тем самым провоцируя всякие безобразия!

– Кто нашел труп? – осведомился Шерстоухов у местного участкового, озабоченного краснолицего дядьки, которому совсем немного осталось до пенсии.

– Вон тот мальчишка, – охотно сообщил участковый, показав на паренька с собакой.

– Ясно… – Капитан вздохнул. – Ладно, с ним я позднее поговорю, а пока покажите труп.

Участковый проводил его в заброшенный дом.

Там вокруг мертвой женщины уже суетились криминалисты – один фотографировал ее с разных позиций, другой снимал отпечатки пальцев с кресла и следы на полу.

– Ну, что у нас тут? – осведомился Шерстоухов.

– Женщина, молодая, – доложил эксперт Семечкин. – Приблизительно двадцать шесть – двадцать семь лет. Время смерти – приблизительно два дня назад, точнее скажу после вскрытия…

– Приблизительно, приблизительно! – передразнил его капитан. – Что это у тебя все приблизительно? Ты хоть что-нибудь в этой жизни знаешь точно?

Эксперт обиделся.

– Я же сказал – точно скажу после вскрытия! – проговорил он недовольным голосом.

– Ну ладно, а причина смерти… Хотя бы приблизительно?

– Причина смерти – асфиксия, точнее – удушение, – оживился Семечкин, – причем на этот раз почти точно. Хотя, конечно, вскрытие может еще что-то добавить, но картина, в общем, и так довольно ясная. Все признаки удушения налицо. Хотя есть одна необычная деталь – практически отсутствует странгуляционная борозда. В связи с чем у меня есть предположение…

– Предположение? – заинтересовался Шерстоухов. – Какое предположение?

– Предположение такое, что орудие преступления – вот этот платок. – Семечкин показал капитану прозрачный пакет, в котором лежал сложенный вчетверо яркий шелковый платок.

Шерстоухов пригляделся к платку, увидел свирепое синее лицо с вываленным языком.

– Что это за платок? – осведомился он. – Где нашли? Поблизости от трупа?

– Этим платком было закрыто лицо убитой.

– Странный какой-то платок… – протянул капитан. – Страшный даже… Что за чудище на нем нарисовано?

– Кстати, – подал голос участковый, который до того молча стоял в сторонке. – Мальчишка, который нашел труп, все время твердил про какую-то синюю тетку, которая за ним якобы гналась. Наверное, он увидел этот платок и перепугался… Со страху и показалось, что тетка с платка за ним гонится…

– Наверное, – кивнул капитан, – с мальчишкой я тоже поговорю потом. – Он повернулся к эксперту и спросил: – Так вы полагаете, что этот платок и есть орудие убийства? На чем основано это предположение?

– Во-первых, это объясняет отсутствие странгуляционной борозды. Мягкий шелк мог почти не оставить следов на коже. Во-вторых, в угол платка вшита монета. Таким образом, сложив платок вдвое или вчетверо, его можно легко использовать как орудие удушения. Взмахнешь таким платком, монета придаст ему направление и скорость, и платок обовьется вокруг шеи. После этого останется только затянуть его – и дело сделано. Но, опять же, – спохватился эксперт, – точно можно будет сказать только после вскрытия… если на коже жертвы найдем микроволокна, совпадающие с тканью платка, тогда можно будет уверенно сказать, что этот платок и есть орудие убийства.

– Интересно! – протянул капитан. – Что-то мне это напоминает… где-то я читал про что-то похожее… а какая монета вшита в платок?

– Пока не знаю. Мы ее не извлекли, потому что до этого хотим тщательно исследовать шов, нитки… в общем, выжать из этого платка все, что удастся.

– Хорошо, хорошо… А что еще можете сказать на этом этапе расследования?

Семечкин хотел огрызнуться, что и так уже слишком много наговорил и что он не ясновидящий и не гадалка, которая за небольшие деньги сорок минут болтать будет. Но поглядел в глаза Шерстоухову и решил не заедаться. В конце концов, человек ведь для дела спрашивает, а не просто так.