Читать книгу "Лютая мораль - Михаил Серегин"

* * *

Ресторан «Золотой рог», занимавший старинный двухэтажный особняк неподалеку от железнодорожного вокзала, к шести часам, когда туда подъехал Китаец, был заполнен едва ли наполовину. Собственно, зал располагался на втором этаже. Первый же занимали кухня, склады, морозильные камеры и другие подсобные помещения. Внизу расположился небольшой уютный холл с мягкими кожаными диванами, тяжелыми золотисто-коричневыми шторами на окнах и темно-зелеными шелковыми обоями на стенах.

— Добро пожаловать. — Швейцар в ливрее отворил перед Таниным дверь, заметив его через узкое зеркальное стекло, и замер по стойке «смирно».

Он был немного моложе Китайца, на полголовы выше и гораздо шире в плечах. Модельная стрижка и небольшие бачки с острыми краями, торчащие из-под фуражки с околышем, немного не вязались с ливреей. Его маленькие, глубоко посаженные глаза уперлись Танину куда-то в район подбородка.

Владимир окинул взглядом холл, решая, дать швейцару на чай сейчас или на выходе, и приметил еще более крупного мужика в темно-коричневых брюках с отутюженными стрелками и кремовой сорочке с галстуком. Это был настоящий тяжеловес. Он стоял в дальнем углу холла, поигрывая мышцами, которые так и перекатывались под тонкой тканью сорочки, грозя разорвать ее в клочья. Две девушки — блондинка и брюнетка — в вечерних платьях с разрезами до… почти до пояса, откинувшись на диванные подушки, держали в руках длинные тонкие сигареты. Они стряхивали пепел в напольные пепельницы и бросали на Китайца томные взгляды.

Забыв про швейцара, Танин направился к широкой чугунной лестнице, ведущей на второй этаж. Девицы многозначительно переглянулись и проводили его долгим взглядом.

Миновав дубовые, со вставками из темного стекла, двери, Китаец очутился в зале. Два ряда арок отделяли обеденные места от широкого прохода, пол которого был покрыт мягким бежевым ковром. Стены и потолок радовали глаз панельной отделкой. Китаец по достоинству оценил благородное дерево. Ему очень нравился мореный дуб, который, кстати, великолепно вписывался в общее убранство помещения. Откуда-то из-под арки вынырнул солидного вида метрдотель.

— Добрый вечер, — елейным голоском приветствовал он Танина. — Хотите поужинать?

— Может быть, позже, — неопределенно ответил Владимир. — Мне бы кого-нибудь из начальства увидеть для начала.

Метрдотель обеспокоенно завращал глазами.

— Вас что-то не устраивает? — Он склонил голову набок.

— Да нет, все в порядке, — улыбнулся ему Китаец, — просто я зашел по делу.

— Так-так-так, — халдей расплылся в улыбке, — тогда вам нужно пройти направо по коридору.

Выйдя в небольшой холл перед дверями обеденного зала, Владимир заметил узкий проход под аркой и двинулся в указанном направлении. Сделав несколько шагов по коридору, он нашел дверь с табличкой «Главный менеджер Монахов Олег Борисович», которую еще не успели снять. В коридоре царила глубокая тишина. Особую бархатистость и сонное довольство ей придавали толстые ковровые дорожки, скрадывавшие шаги. Китаец постучал.

— Войдите, — раздался милый женский голосок.

Танин толкнул высокую дверь и очутился в просторной приемной, где за дубовым, «под старину», столом, в профиль к нему, сидела привлекательная блондинка лет двадцати пяти с круглыми, навыкате, глазами и вздернутым носиком. На девушке были белые брюки и черная блузка, обнажавшая остро торчавшие лопатки. Не знавшая солнца кожа поражала мраморным блеском.

— Добрый день, — Китаец растянул губы в улыбке, — моя фамилия Танин. Могу я поговорить с кем-нибудь из заместителей Монахова?

— Кабинет администратора в конце коридора, — доброжелательно ответила блондинка.

— Спасибо. — Владимир вышел из приемной.

На двери администратора он увидел такую же латунную табличку, что и на двери менеджера. Только на ней было написано: «Администратор Ильина Лидия Ивановна». Китаец постучал костяшками пальцев.

— Да-да, — ответил ему глуховатый низкий голос.

Он вошел в кабинет. К своему удивлению, за широким столом он увидел ту самую шатенку, с которой столкнулся на выходе из приемной Замятина. Она с нескрываемым удивлением и заинтересованностью глядела на него. Помедлив секунду, Китаец сделал несколько шагов к ее столу, на котором, кроме прямоугольной вазы для авторучек и карандашей, стояли семейная фотография и две куклы в национальных костюмах: не то бельгийских, не то французских. Куклы замерли в поцелуе. Танин поздоровался, представился и, получив приглашение занять стоявшее у стола кресло с высокой спинкой, уселся в него.

— Я занимаюсь расследованием обстоятельств смерти Олега Борисовича. — Он скользнул взглядом по ее гладкому, смуглому лицу.

«Сколько ей лет? Двадцать семь, тридцать, тридцать пять? Выглядит она на двадцать семь. Солнечные ванны, морские пляжи, бассейн, косметические салоны, парикмахерские, удачливый любящий муж, чудесный ребенок… Ухожена и, по-моему, неплохо воспитана», — пронеслось у него в голове. Он то и дело заглядывался на фото, пытаясь рассмотреть домашних Ильиной, но портрет стоял вполоборота к нему, и, кроме цветных пятен, Танин ничего не видел.

— Вот как? — оживилась она. — И чем же я могу вам помочь?

— Вы работали с Монаховым, наверное, знаете, с кем и какие отношения он имел… — Владимир обаятельно улыбнулся.

— Это ничего не значит, — кашлянула Ильина, — я всего лишь администратор.

— И тем не менее, — Китаец продолжал улыбаться, — меня интересует все, будни ресторана, так сказать. Атмосфера, в которой вы работали, проблемы, разногласия…

— Странно… — слабо улыбнулась Лидия, — увидев вас сегодня у Замятина, я даже представить себе не могла, что вы — частный детектив. И потом, я не понимаю… Милиция же установила, что Олега Борисовича убила его жена? Конечно, — торопливо продолжила она, — на первый взгляд это бред, я Лену знала, она сюда не раз приходила… Ничего плохого я о ней сказать не могу. Но, сами знаете, чужая семья… — Она замялась, увидев гримасу досадливого неудовольствия на лице Китайца.

— Милицию хлебом не корми — дай назвать имя якобы виновного. — Он иронично посмотрел на Ильину. — Олега Борисовича убила не жена, а люди, имеющие определенный денежный, а может, и еще какой интерес. Люди, которым он чем-то помешал. Это я установил, — отрезал он.

— Значит, Елена ни при чем? — широко открыла глаза Лидия.

— Выходит, что так. — Китаец поискал глазами пепельницу.

Она стояла на стеллаже. Ильина поняла его намерение и привстала было, чтобы подать пепельницу, но он опередил ее, быстро поднялся и взял пепельницу с полки. Достав из кармана пиджака пачку «Винстона», предложил угоститься сигаретой женщине.

— Не знаю, курите ли вы такие…

— Курю, — она взяла сигарету и прикурила от предупредительно протянутой ей Таниным зажигалки, — но стараюсь не злоупотреблять.

В ее зелено-карих глазах затеплилось что-то похожее на симпатию.