Читать книгу "Ворон. Волки Одина - Джайлс Кристиан"

Черное знамя синелицых захлопало на ветру – знаменосец глянул вверх, будто бы убедиться, что полотнище не снесло ветром. Затем предводитель что-то прокричал, и все пятьдесят синелицых отступили назад. Я сделал то же самое. Посередине остались только два единоборца, которых разделял клочок земли длиной в два копья.

– Я просил убивать его помедленнее? Бейнир, забудь. – Я неожиданно почувствовал страх за датчанина: у синелицего был такой же вид, как у кошки, поймавшей мышь. – Прикончи слизня сразу, если сможешь.

Меч синелицего молнией сверкнул в воздухе, задев датчанину плечо, – тот даже секиру поднять не успел.

Бейнир отшагнул назад, не взглянув на рану, – знал, что не серьезная.

– А вот это ты зря, – сказал он, сплюнув на землю, – предупреждать надо.

Синелицый подпрыгнул высоко в воздух, чуть не ударив себя коленями в грудь, приземлился и снова подскочил, рассекая мечом воздух. Я недоумевал, как это он так быстро двигается в кольчуге-то. Его товарищи одобрительно завопили, а потом уставились на Бейнира в ожидании ответа. Но тот просто стоял на месте, будто прирос к земле, как могучий ясень.

– Да ты ж волосатая мошна Хеймдалля! – сказал он. – Это гигантская блоха какая-то!

Синелицый снова бросился вперед, на этот раз полоснув Бейнира по правой ноге над коленом. И снова тот размахнулся секирой, когда противника было уже не достать.

– В этот раз побольнее, – пробормотал датчанин.

Я собирался сказать ему, чтоб показал синелицему, как пляшет секира, но могучий датчанин сам догадался и с ревом принялся описывать огромные круги над головой.

Я вглядывался в берег позади синелицых, но никаких признаков волчьей стаи не видел. Чего же ты ждешь, Сигурд?

– Главное, не опускай секиру, – велел я.

– Тебе легко говорить! – прошипел Бейнир, пыхтя, как бык под ярмом.

Синелицый кружил вокруг него мелкими шажками. Датчанин тяжело переступал с ноги на ногу и с выпученными глазами размахивал своим тяжелым, смертоносным оружием, не давая синелицему приблизиться. Что ни говори, а секирой орудовать он был мастер, и всем, включая датчан, глядящих на нас из Гердовой Титьки, было ясно: ударь Бейнир коротышку, второго удара не понадобится. Но лучше всех это понимал сам синелицый, который двигался проворно, как молоденькая рабыня для постельных утех, и был гораздо сильнее, чем казался.

Новый удар пришелся по правому боку Бейнира. Датчанин закричал от боли и ярости. Брызжа слюной, он двинулся на синелицего, крутя секирой так, будто собирался отсечь голову чудовищному, свившемуся в кольца Мидгардовому змею. Синелицый ухмылялся, и мне ужасно хотелось увидеть, как его белые зубы вылетят из затылка. Он так и собирался отхватывать от Бейнира по кусочку. Датчанин истечет кровью, и виноват буду я. Но тут из Гердовой Титьки донесся вой, похожий на волчий. Датчане бежали к нам с дикими воплями.

– Бейнир, ко мне! – закричал я.

Остановив секиру на полпути в воздухе, он отступил ко мне, а я вынул меч. Сначала я подумал, что датчане своим появлением погубили нас – против пятидесяти синелицых нам не выстоять. Однако враги неожиданно повернулись к нам спинами, а некоторые повскакивали на коней. По холму вниз бежал Сигурд с волками – раскрашенные щиты сверкали разноцветьем, а клинки тускло поблескивали в красноватом свете сумерек.

– Только я собрался распотрошить этого коротышку, – вздохнул Бейнир.

Грудь его тяжело вздымалась, а дыхание скрежетало, как меч в неподогнанных ножнах.

– Да, видел, – ответил я и покрепче уперся ногами в землю в ожидании надвигающейся битвы.

Меня окружили датчане, и мы встали в стену, хоть и без щитов. Через мгновение пятьдесят скандинавов под знаменем с волчьей головой обрушились на растерявшихся синелицых.

– Потише! – вопил я. – Потише, псы датские!

Не потому, что мы были без оружия и без кольчуг, а потому, что, если у синелицых осталась хоть капля здравого смысла, они прорвутся к Гердовой Титьке и укроются там, как недавно сделали мы.

– Погоди! – рявкнул Пенда, оттаскивая назад молодого ретивого датчанина за толстую косу. Мне сразу вспомнился охотник Гриффина из Эбботсенда и его пес Арсбайтер. – Да стой ты, дурень! – орал уэссексец.

Датчанин неохотно повиновался.

Всадники безуспешно пытались расчистить себе путь, искалеченные кони громко ржали. Воздух наполнился запахом крови, мечи скрежетали по железу и впивались в потные тела. Флоки Черный всадил копье в голову синелицему и выхватил у него из рук меч. Брам Медведь отсек коню переднюю ногу, стоящие рядом отскочили и принялись вытирать глаза от брызнувшей крови. Сигурд метнул сразу два копья двумя руками – я впервые видел, чтоб так делали, – и каждое настигло свою цель. Ярл смеялся в упоении боем.

С криком «Вперед!» я ринулся в гущу сражения и первым же ударом срубил синелицему голову. Пенда и датчане вопили, предаваясь резне. Некоторые синелицые отважно сражались, других же мы легко убивали, потому что их ослепил ужас и желание сбежать от резни.

– Бей нежитей! – взревел Туфи, хватая синелицего за шею и вонзая ему в спину нож.

Враг издал леденящий душу вопль, а Туфи провернул нож, злобно ухмыляясь и передразнивая жертву.

Темнокожий единоборец в одиночку сдерживал натиск Брама и Бьярни, нанося им уколы в щиты. Скандинавы не понимали, как его достать, и напоминали двух медведей, пытающихся выловить из ручья рыбу лапой. Им помог Бейнир. Он подковылял к синелицему сзади и одним махом разрубил его от плеча до бедра. Датчанин взревел в диком триумфе, а Брам и Бьярни восхищенно переглянулись. Убив единоборца, Бейнир спас жизнь другим, потому что, увидев, что его лучший воин мертв, предводитель синелицых бросил свой кривой меч на землю. Аслак разрубил бы и предводителя, но тут ярл прокричал:

– Довольно!

Волки подняли щиты и отступили, привычно встав плечом к плечу с товарищами. Синелицые последовали примеру своего господина, только одни бросили оружие сразу, а другие – помедлив. Уэссексец Ульфберт лежал мертвый с топориком в шее. Бальдред, Виглаф и Гифа стояли вокруг, качая головами и почесывая бороды. Чуть поодаль лежали Гейтир и еще один датчанин, имени которого я не знал, а несколько воинов сидели, схватившись за раны и посеченные конечности, и ждали приказа ярла.

Солнце закатилось за горизонт, убегая от идущей с востока огромной тени, и унесло с собой дневное тепло. Мокрая от пота рубаха неожиданно стала холодной и липкой. Военачальник синелицых повернулся к востоку и воздел руки к небу. Его люди сделали то же самое.

– Аллаху акбар! – прокричал он.

Синелицые повторили эти слова, а потом один их них затянул ту же заунывную песнь, что мы слышали раньше. Флоки Черный посмотрел на Сигурда, подошел к воющему и врезал ему кулаком в челюсть, отчего тот рухнул как подкошенный. Его сотоварищи продолжали причитать с поднятыми к небу руками. Мы недоуменно переглядывались; некоторые взялись за амулеты или рукояти мечей, чтобы отогнать злые чары. Старый Асгот бормотал заклинания – просил Одина защитить нас от загадочного колдовства.