Читать книгу "Дорога на Берлин. "От победы к победе" - Алексей Исаев"

Спешка не была пустым капризом немецкого верховного командования, так как каждый час работал на укрепление обороны. B канун Нового, 1945 г. по обе стороны фронта шла лихорадочная подготовка к следующему раунду сражения. Оборонительное сражение под Балатоном принципиально отличалось от Курской дуги лета 1943 г. У советских войск для улучшения позиций на внешнем фронте окружения Будапешта оставалось буквально несколько дней. B 19.00 30 декабря 1944 г. командующий 4-й гв. армией Г.Ф. Захаров поставил подчиненным ему войскам как оборонительные, так и наступательные задачи. B центре построения армии линия фронта образовывала выступ в районе города Мор, из которого можно было развивать наступление в тыл оборонявшимся севернее и южнее города советским частям. B первые дни 1945 г. генерал Захаров поставил задачу срезать этот выступ. Однако основной задачей стрелковых корпусов армии все же была оборона. Перед Новым годом 4-я гв. армия перешла к обороне в полосе 160 км (включая берег озера Балатон). 31-му гв. стрелковому корпусу досталась полоса 48 км, 68-му стрелковому корпусу – 18 км, 20-му гв. стрелковому корпусу – 24 км, 135-му стрелковому корпусу – 16 км, 21-му гв. стрелковому корпусу – 20 км и около 35 км южного берега озера Балатон.

Общая численность 4-й гвардейской армии со всеми тыловыми и вспомогательными частями составляла на 1 января около 95 тыс. человек. При этом средняя численность стрелковой дивизии армии генерала Захарова составляла 5386 человек. Из 14 дивизий армии 11 имели численность от 5000 до 6000 человек, что составляло примерно половину штатной численности. Для 1945 г. такая ситуация была типичной для Красной армии. Людские ресурсы CCCP к 1945 г. были почти что исчерпаны, и укомплектованность стрелковых дивизий в последних сражениях Второй мировой войны была стабильно низкой. Дополнительного расхода сил и средств также требовала борьба с остатками разгромленных немецко-венгерских частей в лесах гор Вэртэшхедьшэг. Они нападали на советские тыловые части и даже штабы. Однако нехватка людских ресурсов компенсировалась техникой. Восемь дивизий 4-й гв. армии были переведены на новые штаты, предусматривавшие для каждой из них один дивизион самоходок СУ-76 вместо буксируемых противотанковых пушек. В начале января 1945 г. они в сумме насчитывали 64 СУ-76 и 5 легких танков Т-70 как танки командования.

Говоря об армии, нельзя не сказать о ее командующем. Незадолго до начала описываемых событий 4-ю гвардейскую армию возглавил 47-летний генерал армии Георгий Федорович Захаров. Он был человеком с высоким по советским меркам уровнем военного образования. До войны он закончил не только военную академию им. Фрунзе, но и академию Генерального штаба. В ходе контрнаступления под Москвой зимой 1941/42 г. Захаров являлся правой рукой самого Г.К. Жукова, занимая должность заместителя командующего Западным фронтом. Захаров зарекомендовал себя как энергичный, но достаточно жесткий, а часто просто грубый с подчиненными полководец. После успешных действий под Сталинградом, на «Миус-фронте» и в Крыму Г.Ф. Захаров в 1944 г. получает звание генерала армии и серьезное повышение в должности – он становится командующим 2-м Белорусским фронтом. В этом качестве Захаров принимает участие в операции «Багратион» в Белоруссии летом 1944 г. Однако осенью 1944 г. генерал пал жертвой «большой рокировки» Сталина, когда Жуков был назначен командующим 1-м Белорусским фронтом на Берлинском направлении, а Рокоссовского передвинули на должность командующего 2-м Белорусским фронтом. Первоначально Захаров должен был снова стать заместителем Жукова, но в спешном порядке его отправили под Будапешт сменить заболевшего командующего 4-й гвардейской армией. Захаров вступил в должность 29 ноября 1944 г. Таким образом, армия на острие немецкого наступления получила командующего повышенной квалификации, которому ранее доверяли целый фронт. B целом можно характеризовать 4-ю гв. армию как достаточно сильное объединение Красной армии, возглавляемое опытным и энергичным командующим.

Отражение первой попытки деблокирования Будапешта (Конрад I). 2–7 января 1945 г.

Общей чертой для многих оборонительных операций было неверное определение планов противника. Январские бои под Будапештом не стали исключением. Наибольшая плотность обороны была создана ближе к левому флангу 4-й гв. армии в районе Секешфехервара. Именно здесь располагались выведенные в резерв 41-я гв. стрелковая дивизия и 7-й механизированный корпус (77 танков и 25 САУ) с частями усиления. Также у Секешфехервара располагался штаб армии. Bo всем этом нет ничего удивительного, если учесть характер местности – удар в районе Секешфехервара выглядел более логичным. Ha правом фланге 4-й гв. армии оборонялся 31-й гв. стрелковый корпус. Вследствие того, что войска 2-го Украинского фронта несколько отстали, часть сил корпуса пришлось выделить для обороны берега Дуная. Фронтом на север здесь оборонялся полк 4-й гв. стрелковой дивизии. Собственно полосу корпуса фронтом на запад занимали 34-я и 80-я гв. стрелковые дивизии. Находившаяся на направлении главного удара IV танкового корпуса CC 80-я гв. стрелковая дивизия перешла к обороне только в 20.00 30 декабря 1944 г. B каменистом грунте части дивизии не смогли отрыть даже одной сплошной траншеи.

Объективные факторы, обусловившие слабость позиций советских войск, были усугублены субъективными. Позднее в приказе № 011 от 14 января 1945 г. командующий 4-й гв. армией указывал на серьезные недочеты в подготовке обороны 80-й гв. стрелковой дивизии: «Шоссе Таварош – Агостиан, числящееся заминированным, на деле заминировано не было, а мины лежали не закопанными по краям шоссе и в последующем без труда были обнаружены и обезврежены противником»[37]. Скорее всего, никто просто не верил в удар противника и к оборонительным мероприятиям отнеслись с прохладцей. Тем более на фронте, позади которого лежали горы Вэртэшхедьшэг. B войсках царила эйфория после успешным боев на правом берегу Дуная.

Подбитый немецкий тяжелый танк «Тигр» дивизии CC «Тотенкопф» крупным планом. Хорошо видна пробоина в лобовом листе (ЦАМО)

Несколько сглаживалась опасная ситуация на правом фланге 4-й гв. армии наличием у нее в тылу выведенного в резерв 18-го танкового корпуса, находящегося в подчинении штаба фронта. Корпус понес в ходе декабрьского наступления сравнительно небольшие потери и сохранил ударные возможности. На 31 января он насчитывал 110 Т-34, 18 ИСУ-122 и 15 СУ-85. Корпус находился в готовности противодействовать как попыткам гарнизона Будапешта прорваться к своим, так и возможному контрудару с внешнего фронта окружения. Одна его бригада (170-я) к началу «Конрада» еще была на передовой в Дунальмеше. Ее оставили на фронте с целью содействия пехоте в штурме города.

Неплохо сохранившийся после операции по окружению Будапешта 18-й танковый корпус был не единственным подвижным соединением в распоряжении командования 3-го Украинского фронта. Из далекого резерва Ставки в Венгрию направлялся 1-й гв. механизированный корпус И.Н. Руссиянова.