Читать книгу "Рыжий, хмурый и влюбленный - Светлана Багдерина"

– Хлодвиг, – терпеливо напомнил Иван, не сводящий хмурого взгляда с приготовлений поодаль.

– Да, он самый. Надеюсь, что он не создаст мне трудностей. Я помню, вчера эта каналья не слишком горела желанием к нам присоединиться.

– Но если они убьют королевича, а сам конунг не в состоянии править… это означает, что забрав и жреца, мы оставляем страну без правителя, – проговорил Иванушка.

– Скорее, шайку разбойников без главаря, – пунктуально внесла коррективу в терминологию Серафима.

– С одной стороны ты, конечно, права, – ее супруг понурил голову и уперся угрюмым взглядом в ковер. – Но с другой это… неправильно. Несправедливо. Может, мы могли бы что-то придумать… помочь… разобраться…

Волшебник решительно покачал головой.

– У нас нет времени на справедливость. И кстати, о времени. Этот… Х… субъект… Где он?

Сенька быстро нашла и ткнула пальцем в верховного жреца, стоящего в сторонке от общей суеты, непроницаемого и самодовольного, как памятник самому себе.

– Надо бы спесь-то с него сбить, – буркнул Адалет и направил в его сторону набалдашник посоха.

По совпадению или нет, но кандидат в конунги вздрогнул, будто его ткнули разогретой иголкой в филе, и безошибочно устремил полный праведного негодования взор на возвышающуюся над толпой дородную фигуру мага-хранителя.

– Иди сюда, – поманил его пальцем старик.

Жрец отвернулся было презрительно, но тут же снова подскочил, схватился обеими руками за вновь пострадавший тыл, одарил злобным взглядом чародея и двинулся в его направлении, ожесточенно расталкивая оказывающихся на его пути людей, скрипя зубами и сверкая очами.

– Сколько времени тебе нужно на сборы? – без предисловий и экивоков задал вопрос в лоб Адалет сразу, как только коварный служитель Рагнарока оказался рядом с ковром.

– Времени? На сборы? – выразительно, с расстановкой переспросил Хлодвиг, будто недопонял с первого раза, и вдруг уставился в лицо волшебника нахальным смеющимся взглядом.

Чародей гневно сдвинул брови, но на торжествующего свою мелкую отвратительную победу брата конунга это не произвело ровно никакого впечатления.

– Отправиться с тобой в путь я могу в любую минуту, о всеведущий и всемогущий Адалет, – издевательски-принижено склонил бритую голову жрец. – Но вот только, боюсь, пользы тебе от меня не будет ровно никакой.

– Это почему еще? – неприязненно сощурился старик.

– По одной очень простой причине, – надменно выпрямил спину и вызывающе скрестил руки на груди отряг. – Я не родня конунгу по крови. И ваш покрытый пылью и плесенью долг – для меня всего лишь нелепая суета.

– Как?.. – непроизвольно-изумленно поползли брови мага вверх.

– Маленький семейный секрет, – скользнула по тонким бледным губам Сутулого змеиная усмешка. – И поэтому давайте не будем терять время друг друга. Я покидаю вас, чтобы насладиться грядущим зрелищем не во сне, а наяву, а вы отправляетесь прочь с благодарностью, что моё… несоответствие вашим ожиданиям… не раскрылось в более неподходящий момент. Если вам нужен корабль, вы можете вежливо попросить конунга. Нового. Прощайте.

– Нет, постой! – прорычал чародей, посох его пыхнул серебром, и фигура жреца застыла в позе застигнутого Горгоной дискобола, так и не завершив начатого разворота на сто восемьдесят градусов.

– Мне нужен потомок Харальда Рыжего, и этим всё сказано, – угрожающе постукивая толстыми пальцами по посоху, пульсирующему в такт ядовито-оранжевым светом, тихим, холодным, как сталь, голосом проговорил маг. – Если Гуннар болен, а ты ему никто, то я забираю рыжего парня. Приведи его сюда.

– Не могу. Олуху осталось жить десять минут, – обрел мобильность и равнодушно пожал узкими плечами жрец, безучастно глядя поверх голов иноземцев. – Это воля Рагнарока.

– Значит, ворон был настоящий? – не выдержала царевна.

– Да. Это был Хугинн, личный посланник Светоносного, – снисходительно пояснил Хлодвиг.

– Тогда отложи расправу! – подался вперед маг.

– Но это не в моих силах! – жрец вскинул руки ладонями вверх, словно призывая своего небесного патрона в свидетели. – Все слышали, что сказал вестник бога! Мой племянник должен торопиться!.. Да будет так.

– Значит, мы заберем его силой, – хмуро выступил вперед лукоморец.

Рука его многозначительно и твердо лежала на рукояти черного меча, так предусмотрительно прихваченного Серафимой из дому. Но ни его многозначительность, ни решимость должного впечатления на торжествующего служителя верховного божества не произвела.

– Еще один мальчик, которому не мешало бы поучиться не лезть в разговор старших, – с насмешливым снисхождением победителя хмыкнул он, не поворачивая головы в сторону Иванушки. – Но, так и быть. Я объясню. Отрягия – страна Рагнарока. Здесь его воля – закон. Против него ваш волхв – ничто. А самонадеянного юнца вроде тебя он смахнет с лица земли как пылинку, и даже не заметит.

Быстрый взгляд на притихшего и даже как бы ссохшегося и похудевшего чародея подтвердил Ивановы худшие опасения.

– Я – маг-хранитель, а не бог, – угрюмо буркнул нахохлившийся волшебник в ответ на полный безмолвного вопроса взгляд царевича.

– И значит, если ваш Гаурдак всё же надумает вставать, без отряга мы не сможем ничего сделать? – недоверчиво уточнила Сенька. – И проще всего теперь будет вернуться домой и на печи ждать, чем всё кончится?

Адалет, удрученный настолько, что даже пропустил мимо ушей Серафимино «если», которое обычно действовало на него как иголка на шарик, убито пожал плечами.

– Мы можем забрать с собой Гуннара… – наконец, выдавил он безжизненным плоским голосом, не веря сам себе. – Говорят, в Гвенте есть целебные камни…

– А если он не доживет до Гвента?

– Он обязан! – рявкнул маг.

Если бы больных можно было исцелять усилием воли, то жар желания старого волшебника мог бы сейчас воскрешать из мертвых.

– Понятно, – сосредоточенно кивнула Сенька. – До Гвента ему не дотянуть.

– Ну теперь, когда даже вам стало всё ясно, я, с вашего разрешения, откланяюсь? – издевательски ухмыльнулся Хлодвиг.

– Стой! – голос царевны прозвучал как удар кнута. – А ты совершенно точно уверен, что сына конунга ничто не может оставить в живых?

– Нет, – категорично качнул головой Сутулый. – А сейчас…

Для Ивана это было «нет».

Для Масдая это было «нет».

Даже для Адалета это было «нет».

Для натренированного же Сенькиного уха это прозвучало как «так я вам и сказал».

Лживая нотка была микроскопически мала, тиха и незаметна для всех обычных людей, но Сенька никогда не относила себя к категории «все», и уж, тем более, «обычные».