Читать книгу "Логика и практика единого. Интеллектуальная авантюра I-II - Игорь Калинаускас"

Красивое русское слово «со-бытие», с бытием. Почему я предлагаю именно это? Психологически это и есть единица времени. Не зря иногда нам кажется, что время тянется, тянется, тянется и ничего не происходит, а иногда – что время мчится, мчится, мчится и много-много чего случается.

Определим, что такое событие. На режиссерском языке при анализе пьесы как некоторого отрезка жизни некоторых людей событием считается факт, который изменяет поведение людей, присутствовавших при этом факте. Не всякий факт есть событие. Событие обязательно влечет за собой изменение. И это изменение поведения меняет ситуацию. Ситуация – это единица субъективного пространства. Есть длинные, долговременные, длящиеся ситуации, кратковременные ситуации и ситуации, так сказать возникающие и исчезающие почти сразу. Это зависит от силы события. А чем измеряется сила события? Тем, на сколько, условно говоря, градусов изменилась линия вашего поведения.

Таким образом, когда мы говорим об индивидуальной жизни, мы говорим о ситуациях, которые являются пространством в жизни, и о событиях, которые являются единицей времени жизни.

События и ситуации могут быть внешние и внутренние. Два параллельных потока:

• ваша внутренняя жизнь (иногда, или часто, или полностью совпадающая с внешней);

• внешняя жизнь, внешние события, внешние ситуации.

Не всякий даже грандиозный факт является событием. Внешняя жизнь может быть бурная, кто-то у кого-то выиграл в футбол, кто-то кому-то проиграл, один курс валюты падает, другой поднимается, политик проиграл, политик выиграл, кого-то арестовали, а кого-то наоборот, кто-то дал взятку, кто-то взял взятку – это все факты. Благодаря средствам массовой информации количество внешних фактов, достигающих нашего внимания, растет не по дням, а по часам. И даже те, кто принципиально не смотрит телевизор, не читает газет и журналов, все равно слышат – и слышат и видят очень много.

Но индивидуальное время не зависит от обилия фактов. Индивидуальное время зависит только от таких фактов, которые меняют линию поведения и порождают, соответственно, новую ситуацию, – от количества событий.

Есть люди, которые думают, что есть первичное событие: я родился, и есть конечное событие: я умер. Они полагают, что жизнь – это ситуация, ограниченная двумя такими событиями. И многим почти удается прожить в этой единственной ситуации, игнорируя все факты, которые могли бы изменить линию их поведения. А поскольку нас приучают думать и оценивать не на языке пространства-времени, а на языке целей и их достижения, возникает такой знаменитый фантом, которого ни в объективной, ни в психологической реальности нет, но как фантом существует – он называется линия жизни.

Представьте реальную нашу жизнь. У нас есть линия поведения, связанная с одними, другими, третьими обстоятельствами нашей жизни. На этих линиях возникают события, которые чаще всего мы рассматриваем как катастрофу, линии изменяют свое направление, перепутываются. Ведь события происходят параллельно: в личной жизни одно, на службе другое, в дружбе третье… Что получается? Броуновское движение. Даже линию поведения как таковую можно вычертить только условно, проанализировав и усреднив общее направление. А общее направление одно: от рождения к смерти. Поэтому появляется некий такой подсознательный фатализм, потому что больше общего направления нет.

Возникла цель, жажда обладать чем-то – поведение более или менее выпрямилось, подчинилось, сгруппировалось по отношению к этой цели, цель достигнута – и все сначала. Так постепенно нас дрессируют не видеть хаоса своей собственной жизни, прячась за шоры целей. Но, к сожалению, и здесь не очень получается, потому что целей тоже некоторое количество. Тогда нам говорят: есть иерархия – сначала вот это, потом вот это, потом вот это… Это уже получается технология: цель превращается в средство, в ступеньку к достижению основной так называемой цели.

Описать это как целое можно только между двумя событиями – между рождением и смертью. Между ними жизнь распадается на фрагменты. А если жизнь распадается на фрагменты, то линия жизни – это такая огромная иллюзия, фантом, который нам позволяет думать: «Я все-таки куда-то двигаюсь».

Что это дает социуму, социальной жизни? Это дает возможность провоцировать человека присоединиться к линии какой-нибудь общественной силы: партии ли, движения ли, что там у нас еще есть? Там есть линия, простая как правда: мы победим, мы заработаем больше всех, наш товар самый лучший… Имеет это отношение к индивидуальной жизни? Нет. Это очень эффективный способ отождествления с Мы, при котором индивидуальное нивелируется.

Тогда остается что? Частная жизнь. Частная жизнь при ближайшем рассмотрении состоит из хаоса желаний: и этого хочется, и этого…

Интимная жизнь. Никто не знает, что это такое, почти. Пикаперы говорят: главное – закадрить, а там посмотрим. Девушки говорят: главное, чтобы то же самое – закадрить, а там посмотрим. Интимные контакты делятся всего на две категории: бесплатные и за деньги… Здесь тоже как-то с линией жизни не получается.

Однако мы хотим как-то ориентироваться в этом пространстве своей жизни, в этой большой ситуации. Разумно это – ориентироваться, и хочется ориентироваться не только в социальной среде, но и в собственном своем внутреннем и внешнем.

Отказываемся от понятия линия жизни. Какое понятие можно предложить? Сцепление событий. У В. Шкловского есть такая замечательная работа «Теория прозы», где он вводит определение: «роман как сцепление событий». Потрясающий способ анализа жизни внутри пространства художественного произведения. Художественное произведение от жизненного отличается только одним – большей концентрацией событий. Поэтому там так интересно. Смотришь кино – интересно! Потому что события происходят часто и все меняется… Динамика! В жизни то же самое, только растянуто не на одну серию и даже не на десять, а на всю жизнь. Разведите фильм на сорок лет, и вы поймете, чем отличается художественное произведение от нашей обычной, так называемой обычной, так называемой повседневной жизни.

Если ретроспективно взять какой-то отрезок конвенционального времени: год, пару лет – и посмотреть на него с точки зрения сцепления событий, что мы увидим? Посмотрим, сколько было событий, сколько раз происходило нечто, что меняло мою линию поведения.

Например, внешние. Были ли события внешние, которые изменили линию моего поведения? Ну если никого не арестовывали, не заключали под стражу и не приговаривали к тюремному заключению, то смена места работы еще, может быть, изменила линию поведения, а может, и нет. Выясняется, что внешних событий с этой точки зрения очень мало. А если событий мало, то ситуации длятся очень долго. А человеку кажется, что он меняется, все вокруг меняется, новая жизнь началась, – а это все одна и та же ситуация. Вот почему все плачут – скучно, событий нет.

Но это же естественно. Одна из основных целей социального управления поведением людей – стабильность, предсказуемость, отождествление с конкретной системой ценностей. Какие события? Где-то там какое-то светлое будущее впереди, но это ж впереди, а сегодня-то у нас все по-прежнему.