Читать книгу "Музейный экспонат - Александр Конторович"

— Вероятность накрытия, — перебил всех собеседников Хамраев, — составляет двенадцать процентов. Мало! Ждем, командир!

— Штаб запрашивает готовность к открытию огня, — ожил динамик.

Взоры всех присутствующих сошлись на Никитине. Да, тут есть люди старше по званию и по занимаемой должности. Более опытные и знающие. Но, как бы то ни было, решение об открытии огня принимать тебе, и никому иному. Ты командир. Дашь команду — и оживут электромоторы подъемников. Скользнут в казенники тяжелые тела снарядов… И уже через несколько минут враг ответит. Двухсотмиллиметровые болванки взроют землю, ударят во все стороны рваные осколки. И кто-то неминуемо погибнет. Выдержит ли столетняя броня башен современные снаряды? Насколько точным и эффективным окажется огонь противника?

— Ответ штабу — к стрельбе не готов. Вероятность накрытия объекта недостаточно велика.

— Принято, — откликнулся динамик.

Снова залп — снаряды «утюга» бьют уже и по берегу. Еще один…

— Имеются потери среди расчетов береговой артиллерии, противник нащупал позиции одной из батарей. Огонь ведется разрывными снарядами, — сухо проинформировал штаб.

Но пушки продолжали вести огонь. Да, они ближе к врагу и могут стрелять сейчас на подавление. Какова вероятность накрытия у них? Навряд ли она отличается в лучшую сторону… Да и снаряды у них не столь основательные. Однако батареи не замолкали.

Смотри, командир.

Смотри на то, как выполняют свой долг твои товарищи.

Каков шанс, что кто-то из них сможет нанести врагу смертельный удар?

Невелик…

Можно отвернуть с курса, поставить дымзавесу, скрыв свой корабль от глаз наводчиков «Наковальни». И они тотчас же ударят по берегу, по стреляющим оттуда пушкам. А у тех дымзавесы нет…

Но продолжали вести огонь артиллеристы, по-прежнему дразнили противника юркие катера.

Все для того, чтобы подошел «утюг» поближе, туда, где вскроют его броню тяжелые бронебойные снаряды старой батареи.

Так что смотри внимательно, командир…

— Увеличение на монитор! — Тяжельников впился руками в край стола. — Немедленно!

На экране как раз был виден еще один залп.

— В чем дело, товарищ подполковник? — удивленно повернулся к нему Михайлов.

— Запись боя ведется?

— Разумеется.

— Выведите на экран кадры объекта в момент открытия им огня.

Защелкал кнопками клавиатуры оператор.

— Есть!

Старый артиллерист внимательно всматривался в монитор.

— Ага! Товарищ каперанг, этот злодей использует для наводки оптический канал? Так ведь?!

— С вероятностью в девяносто процентов.

— Тогда смотрите! — ткнул пальцем в экран Тяжельников. — Непосредственно перед залпом интенсивность свечения этой самой «радужной оболочки» снижается. Не очень сильно, но тем не менее.

— Да, это явление было замечено пару раз…

— Но не при таком качестве аппаратуры, я думаю?

— Возможно. И что?

— Эта хрень мешает нам не только в него попадать, но и видеть толком не дает, верно?

— Верно.

— Тогда, следуя логике, она и ему как-то мешать должна, не у всех же там взгляд как у орла? Или эта штука имеет однонаправленную проницаемость? Сильно в этом сомневаюсь…

В голове у командира батареи словно лампочка вспыхнула!

— Он ослабляет поле, чтобы точнее прицелиться!

— Молоток, капитан! — хлопнул по столу ладонью подполковник. — Просек-таки?! Значит, и бить его надо в этот самый момент!

— Связист! — Михайлов сориентировался моментально. — Передать эти данные в штаб!

— Есть, товарищ капитан первого ранга!

Некоторое время никаких изменений в работе батарей не происходило.

Потом… потом пушки дали залп — значительно менее дружный и мощный, нежели до этого.

Никитин прямо-таки впился глазами в монитор!

Так и есть, радужные пятна вокруг «Наковальни» поблекли, стали менее заметными. На какую-то долю секунды изменились и очертания объекта — стали более четкими. Он целился!

Снова ударили «Гиацинты».

— Есть попадание, — буднично отметил динамик. — Три снаряда.

Сработало!

— Дистанция до цели двадцать пять километров! — пришел доклад дальномерщиков.

Быстрый взгляд на Тяжельникова — тот кивнул. Подтверждено!

— Продуть стволы! Зарядить орудия! Снаряд — бронебойный, заряд полный! — поднес микрофон ко рту командир батареи.

А «утюг», получив сразу три попадания, повел себя вполне предсказуемо — ход его замедлился. Противник разворачивался к своим обидчикам, чтобы обрушить на них всю свою немалую мощь.

И подставлял борт пушкам Никитина…

— Объект снизил скорость до двух узлов! — проинформировал связист, на секунду оторвавшись от экрана компьютера.

Да это уже и так было видно, никто не отрывал глаз от монитора.

— Вероятность накрытия? — взгляд в сторону Хамраева.

Тот посмотрел на экран, в ту область, куда были выведены цифры, характеризующие температуры порохового заряда и окружающего воздуха, скорость ветра и его направление, процент износа стволов… да и многое другое, что требовалось учесть в данном случае.

— Более двадцати процентов!

То есть один снаряд из пяти… При залпе шести пушек имелась вероятность попадания как минимум одного снаряда солидного калибра.

— Башня номер один — наводить в головную часть объекта. Башня номер два — по центру. — Капитан неожиданно для себя почувствовал ледяное спокойствие.

— Есть! — откликнулся центр управления огнем. — Координаты переданы, осуществляется сопровождение цели в автоматическом режиме.

— Запрашиваю разрешение на открытие огня! — нажал кнопку на переговорном устройстве капитан.

— Разрешаю! — откликнулся динамик.

— Башням номер один и два! Первое орудие — огонь!

На командном пункте, защищенном броней и железобетоном, не были слышны выстрелы башенных орудий. Но всем присутствующим показалось, что пол под ногами дрогнул — двести шестьдесят четыре килограмма пороха отправили в полет более тонны металла за раз.

На экране выросли два громадных столба воды. Неподалеку от борта — недолет.

Забормотал в микрофон Тяжельников — поправки диктовал.

— Принято! — откликнулся центр управления огнем.

— Башням номер один и два! Второе орудие — огонь!