Читать книгу "Цель неизвестна. Врата учености - Марик Лернер"

Похоже, меня в очередной раз макнули мордой в грязь. Причем он даже, скорее всего, не понял этого. Я же в его представлении не всезнайка, просто где-то у иностранцев набрался мудрости по части малоизвестного продукта. Сам не сажал и не собирал. Значит, что? Правильно! Расспросить занимающегося этим профессионально. В огороде на Кукуе не найти нельзя. Раз еще Петр пытался внедрить.

И ведь когда дело касается какого самовара, я не стараюсь специалиста обучать, что означает лудить оловом. А тут раскомандовался. Опытные участки. Здесь на таком расстоянии, там на другом, в третьем месте с проросшими глазками отдельно. Сравнивать типа. Без меня уже научились. Хотя… Одно другому ведь нисколько не мешает. Может, и будет прок. Висит же в мозгу застрявшая мысль об удобрениях соломой и торфом. Проверить. Рост урожайности — дело в высшей степени нужное.

В учебнике про Средние века было про трехполье в Англии и выгул там овец. Якобы от их навоза польза. Тоже выяснить. Вдруг и без меня в курсе, и нечего начинать. А нет — так не проблема обсудить. Деревеньку мне надо. Под опыты. Только сам же там сидеть не стану, а поручить кому?

— Расспросили его обстоятельно, — продолжал Андрюха под мои раздумья. — В Московской губернии у ржи урожай сам-два с половиной, в хорошие годы до трех, а картопля по весу раз в десять больше дает! Ежели выйдет, большие капиталы можно набрать, особливо в недород. — Он осекся.

— Ты договаривай, — ласково предлагаю.

— Мы с маманей посоветовались да землицы у Москвы прикупили под овощ. Да и возле Петербурга не мешает, — закончил он без особого смущения. — Ну а че, картопля сытная, и никто всерьез ею не занимался.

— Так не покупают, — отрезал Керим.

— У Михаила Васильевича все возьмут, — убежденно заявил Андрюха. — Он когда ошибался? Только глянет — и новое, всем нужное, придумает.

Это огромное преувеличение. Простой народ по большей части и не подозревает о моих изобретениях. Ни самовар, ни перья для ручек его не интересуют и ни капли не волнуют. Оспопрививание доберется до какой-нибудь Твери лет через десять. Хотя, по мне, и это достижение. В той реальности добрый век понадобился, если не больше. И полностью искоренили болезнь едва не после революции. А картошка вещь крайне полезная и обладает большой энергетической емкостью и калорийностью. Уж точно польза от нее немалая. Колорадские жуки пока в Колорадо, и портить продукт некому.

Правда, преодолеть старые привычки будет непросто. Но мой рецепт универсален. Внедрять сверху. Не приказами — наглядным примером. Пусть богатые покупают, а бедные смотрят и завидуют. Рано или поздно оно все пойдет ниже, в более широкие слои населения. Как станет чай дешевле, за самоварами непременно выстроится огромная очередь. А появится много грамотных — и перья понадобятся обязательно.

Будут еще плохие года. Трахнет голодуха всерьез, и увидят, что от картошки никто не думает помирать, — так сами начнут разводить. И отправка на Север замечательная идея. Андрюхе большой и жирный плюс. Надо было самому сообразить. Почвы бедные, самое место для выращивания. А заставлять насильно — пусть цари этими глупостями занимаются. Человек свою выгоду быстро распознает и отказываться от комфорта категорически не желает.

— И здесь, — заявил Андрюха с торжеством, — прав будет. А до поры огромные поля без надобности. Иностранцев в столице много, есть кому прикупить. Не возить же им из самой Голландии втридорога. А нам лишняя копеечка очень даже уместна. — И смотрит с вызовом.

— Пусть, — сказал своему уже не мусульманину Геннадию. — Он же хитрый, а не сквалыга. Вишь, с родичами моими поделился. Я еще отпишу, однако понимать надо — север всегда плохо жил. Хлеб чуть не весь привозной. А тут на малом участке урожай большой выйдет. Зерно для себя и на продажу, дополнительное, питание для людей, и скоту пойдет на подкормку. Не едал ты мяса коров, на рыбе выращенных. Без привычки недолго и облеваться. Даже мерзлый картофель свиньям на пищу подойдет. Из него можно что угодно сделать. Хоть в хлеб добавлять. Все лучше всякой лебеды, чтобы брюхо набить. И приятнее на вкус.

— Я так и излагал, — подтвердил Андрюха.

Ну еще бы. От меня и слышал. Не в первый раз соловьем заливаюсь. В иных случаях начинаю будто по написанному трещать. Надо бы перестать вещать при каждом удобном случае. Скоро кривиться начнут от повторений. Все хорошо в меру.

— Они согласились попробовать. Семейство то есть ваше.

— Ну, раз все хорошо, — вклинился обрадованный Керим, принимаясь разливать из бутылки по кружкам, — по этому поводу не мешает выпить. Мне теперь можно.

— А то ты раньше не употреблял.

— Так то раньше, а то сейчас! — Он нагло ухмыльнулся. — Не по-русски будет оставить последнюю недопитой.

— А помимо моих родичей, как дела в Москве? — спросил я слегка разомлевшего Андрюху. Основную сложность он спихнул, теперь можно и расслабиться.

— А! — резко распрямился он. — Совсем забыл, — и пихает вбок сумку. Звук какой-то металлический. — Еле донес. Тут Демид и Козьма не полностью рассчитались.

Я кивнул. Сразу никому из моих компаньонов пятилетнего заработка не поднять, чтобы вернуть. Заранее знал. А не зверь я. Дал возможность по частям и под малый процент. Иной раз лучше меньше, да стабильно, чем сразу — и куча недовольных, готовых подождать с кистенем в темном переулке. Но вот теперь не мешает и резко напомнить о слове, честь по чести даденном.

— В Петербурх перебираться не хочут. Значит, от них и остальных положенное, кроме Павла.

С ним у меня отдельный договор. Пусть пашет самостоятельно, но под моим приглядом.

— Добрых четыреста рублев без малого привез.

— Ну ничего себе позабыл, — присвистнул Керим. — Такие деньжищи.

— Все отдельно собрано, проверено, — солидно заверил Андрюха, — и под запись. Но главное, — он расплылся в довольной улыбке, — все сделал, как сказано. Людишек сманил. Опытных, умелых и готовых рискнуть.

— Тебе сказано?

— Мамаше, — сразу согласился он. — Али мы не одна семья? Вместе покумекали, с кем говорить да чего предложить. Вы же разрешили, если действительно подходящее нечто от себя добавить…

— Так и было, — подтвердил я. И Акулине Ивановне накинуть, коли специалиста задешево откопает. Только непьющего и действительно соображающего в своем ремесле.

— Вот! Слово Михаил Васильевич сказал — она и расстаралась.

Все же мать, а не он. Только ветер делает.

— Выходит, так, — принялся загибать пальцы Андрюха. — Пятеро из Спасских школ, один другого краше. Не на морду, по сообразительности.

Я невольно хмыкнул:

— Знаю?

— Ну видеть должны были, — без особой уверенности ответил он. — Лука в средних классах обретался. Остальные из младших.

— Я ведь погоню, ежели дурить начнут.

— Ну это как водится. Грамотные вам непременно понадобятся, — убежденно заявил оратор. — Чтобы не просто книги носили, а понимали в них. Нельзя быть везде одновременно и за всем проследить. А они как раз могут в ученики пойти.