Читать книгу "Азъ есмь Софья. Царевна - Галина Гончарова"

Канал?

Это работа, это деньги, это впоследствии много всего выгодного, тем паче тут государь цельный пакет с бумагами приложил…

Когда Тимофей в них разобрался, ему оставалось только головой покачать. Тут было проработано все. И длина, и устройство шлюзов, и постройка деревень вдоль канала…

А еще на строительстве предусматривалось использование пленных — тех не жалко, не свои же.

Тимофей не знал, что Софья предусматривала на строительстве канала еще и использование динамита. А что?

На строительстве Панамского канала можно, а тут нельзя?

Да без подручных средств тут придется пахать и пахать, не разгибая спины, еще и не одно поколение. Нет уж, ежели все правильно просчитать…

А вот это Софья как раз могла сделать. Профессия такая — строитель. Пусть она потом и ушла в бизнес, но вложенные в институте знания не забывала, да и переселение в тело ребенка позволило многое вспомнить и обновить.

Воеводе оставалось только качать головой. Но царь приказал…

А значит надо начинать строить жилье для тех, кто прибудет, надо заготавливать продукты, надо прикупать одежду, надо…

Да много всего надо. По счастью, царь — батюшка, дай Бог ему здоровья и долгих лет жизни, прислал и денег, и даже расписал, что и сколько может стоить, что понадобится, в каких количествах…

Слово 'смета' Тимофей не знал. А Софья писала все очень примерно, реального масштаба она пока себе не представляла. Но на первое время сойдет, а потом будем посмотреть и ежели что…

Вообще, строительство — отличная вещь. При условии неусыпного контроля за средствами и результатами, оно позволяет поднять и сельское хозяйство, и промышленность, и торговлю. Дай только время, а время пока было.

А чем они хуже турок? Селим, вон, сколько лет назад хотел то же самое сделать, просто силенок не хватило, ну так он и про динамит не знал, и вообще не на своей земле хозяйничал! А Софье и карты в руки. А точнее — ее брату. Царевичу, любимому уже всей землей православной. Чем не пиар — акция?

* * *

Француз Поль Мелье, марселец, смотрел на сидящего перед ним мужчину.

Высокий, лет сорока, глаза ясные, умные, волосы темные, одет, конечно, по — варварски, но, во имя Господа, где в этом кошмаре можно взять нормальную одежду? Кошмар именовался крепостью Азов, а Поль там оказался по воле случая.

Родившись в Марселе, Поль с малолетства бредил кораблями — и когда ему исполнилось десять, таки устроился юнгой на галеру. Потом было много всего.

И слезы, и трепки, и раны, но к тридцати годам мужчина стал боцманом и видит Пресвятая Дева Мария — хорошим боцманом.

И ходил на своей 'Червонной Розе' по Средиземному морю. Не повезло.

Турки, будь они прокляты.

Налетели аж тремя галерами, закидали ядрами… и те, кто выжил, позавидовали мертвым. Следующий год Поль провел прикованным к веслу турецкой галеры. Отвратительная пища, тухлая вода, бич надсмотрщика… ему хотелось умереть, но мужчина стискивал зубы. Самоубийство — грех, к тому же… вдруг его освободят или выкупят? Бывало всякое…

И его надежда сбылась.

Поль плохо представлял себе, что произошло, он был прикован на галере. Просто среди ночи что‑то громыхнуло, поднялось зарево на полнеба — и сгинуло, а потом, ближе к утру пришли русские. Всех расспросили — кто, откуда, чем занимался, переписали, расковали, перевязали раны, накормили и напоили, поселили в опустевшие дома по нескольку человек, чуть ли не десятком, но никто не протестовал. Буянить тоже никто не решался. Русские слыли дикарями, с которыми опасно связываться. Обидно ведь будет потерять жизнь на пороге свободы? Или ежели тебя медведям скормят, или в Сибирь отправят, а там такой холод, что вороны на лету падают…

К тому ж и правила поведения им объяснили достаточно быстро.

Сидеть и не дергаться. Тогда и жив останешься, и домой вернешься.

Одним словом — недавние узники сидели тихо аж два дня. На третий к ним в дом пришли. Молодой человек в странной одежде поинтересовался, есть ли среди спасенных моряки — и не желают ли господа поработать по специальности за хорошие деньги.

Конечно, Поль тут же сделал стойку.

В родном Марселе его ждала семья. И то, что отец попал на галеры, наверняка сильно ударило по бюджету. А дочкам нужно приданное…

Мужчина выслушал Поля, кивнул — и попросил его прийти к полудню на площадь. Там перед моряками и выступил boyarin Romodanovski. Как понял Поль — это нечто вроде графа или герцога, только на Руси.

Вот граф и разъяснил, что освобожденных, конечно, отправят домой, но будет это не сразу. Им надобно будет выйти в Черное море, оттуда уже далее… одним словом — это не так просто. А вот чтобы было проще и быстрее, не хотят ли господа помочь своим освободителям за хорошие деньги? В чем?

Есть корабли. Гребцами обеспечим. Нужны люди, чтобы провести корабли вдоль побережья к Ени — Кале. Провести, обеспечить высадку…

Сможете? Возьметесь?

Хорошо заплатим, поможем на родину вернуться, а кто остаться пожелает — так и тут поможем.

Долго Поль не раздумывал. И с подлыми язычниками поквитаться хотелось, и денег за это получить, да и Азовское море — это не Средиземное. К тому ж пойдет эскадра в несколько десятков кораблей, так что с пиратами разберемся.

Это, конечно, не прямо сейчас. Для начала надобно Азов за собой удержать, посмотреть, чем у турок война с ляхами кончится, стены укрепить, корабли сюда перегнать — есть они, просто быстро их сюда заполучить не выйдет, опять же, команды сбить…

Пьер слушал со все возрастающим изумлением. И понимал — в этом году он домой не попадет. Но это‑то ладно, он и вовсе не чаял в живых остаться.

А вот когда боярин сообщил, что сейчас ребята всех перепишут, кто пожелает остаться, жалованье им платить будут, да еще и часть жалованья постараются передать на родину, надобно только сказать, куда, кому и сколько….

Вот тут изумление Пьера достигло пика.

Но… а что он терял?

Остаться? Попробовать заработать у этих русских?

Надо попробовать! И после выступления Пьер, не раздумывая, направился к одному из специально установленных столов, за которыми сидели молодые, лет по пятнадцать — шестнадцать, мальчишки. Кстати — отлично говорящие по — латыни, по — англицки, ну и по — французски тоже. Так что проблем с пониманием у Пьера не возникло. А услышав о сумме жалованья, он окончательно решился.

Остаемся!

Надо ж туркам отплатить за все?

Еще как! Тем более — за хорошие деньги и с умными людьми.

* * *

Второго августа султанское войско расположилось на берегу Днестра. Теперь их сдерживал только Жванец. Захватить его, разбить Каменец — Подольский, а там идти полным ходом на Бучач и Львов. Казалось, никто и ничто не помешает этому плану…