Читать книгу "Волчья стая - Александр Бушков"

– И точно. Ситуация осложняется… Ладно, подай-ка сначаласосиски. В самом деле, моментально вспомнит, гнида… Орлы, у кого-нибудь естьидеи? Не знаю, как насчет вас, но лично я этакое дерьмо на хохломском подносе вжизни не заказывал. Разве что в нашу теплую компанию мазохист затесался…

– Господи, да кто ж заказывал? – в сердцах сказалВизирь. – Подобные выкрутасы происходят исключительно в карцере и сугубопо желанию клиента. (Красавчик смущенно опустил глаза, хотя никто на него особои не таращился.) А нынешняя фантасмагория задевает абсолютно всех. Или япреувеличиваю, господа?

– Да что уж там…

– Послушайте, – сказал Вадим. – Что, если этокакой-то переворот? Я вполне серьезно. Грянула, наконец-то, предсказаннаяантикапиталистическая революция? И обрадованный плебс ринулся мстить? Ониже спят и видят, как бы нас раскулачить на старый манер… Что анпиловцы, чтогайдаровцы, гайдаровцы даже сильнее – красным попросту хочется, чтобы вернулисьпрежние времена, а гайдаровцам еще вдобавок невероятно обидно, что никто ихсоветов не слушает и сладким пирогом не делится. Насмотрелся, учен. Последнююсессию областной думы помните? Этот поганый доктор Айболит, что предлагал вздутьарендную плату за офисы втрое, как раз не красный, а местный главныйгайдаровец…

– Рычков?

– Он, пидарасня очкастая…

– Ну это же несерьезно, – протянул Визирь. –Слышал я о нем краем уха. Из медицины его как раз и турнули за то, что забылсалфетку в чьем-то животе. Куда такому податься? Только в думу.

– Господи, дело совершенно не в том! – огрызнулсяВадим. – Про салфетку я и сам знаю. И про триппер, которым он санитаркунаградил. Не в том дело, Элизбар… Вдруг и правда переворот?

– Вечека, Вечека приласкала Колчака?

– Что тут необычного? Выплеснулось наконец…

– Не знаю, как насчет переворота, но документики они всерьезспалили, – вмешался Браток. – Без балды. Я свои корочки сразуопознал. У меня и водительское, и свидетельство на «мерсюк» были зашпандорены взолотые рамки. На водительское пошло двадцать грамм, а на регистрационное ажсорок два…

– И зачем тебе это понадобилось, дитё уродливойэкономики? – грустно улыбнулся Доцент.

– Чтоб гаишники охреневали, – простодушно пояснилБраток. – Золотыми цепями и гайками нынче никого не удивишь.

– Сам придумал?

– А что я, полный чурбан? Ничего придумать не в состоянии? Уменя и талон в золото заделан, только я его дома забыл… Мои корочки горели, зубдаю, а золотишко так и не содрали, видел же…

– Переворот? Ну, не знаю… – сказал Доцент. – Лично мнеэта версия кажется фантастикой дурного пошиба.

– В ваших ученых заведениях проблемы не ощущается, –огрызнулся Вадим.

– Ох… Признаюсь вам, Вадик, я уже давно не в научномучреждении, а самом что ни на есть коммерческом. Отсюда и денежки напредосудительные развлечения. И понимание тех самых проблем. Они стоят, выправы. И довольно серьезные. Но в вашу внезапную революцию я отчего-то не верю.Не потому, что так легче и не столь страшно, а в силу объективных причин. Не могуповерить в революцию, развернувшуюся т а к и м вот образом.Все-таки не восемнадцатый век, когда в едином порыве кидались с вилами набарский двор и били по голове всех встречных-поперечных. И даже не семнадцатыйгод. Кстати, в семнадцатом тотальный грабеж начался отнюдь не сразу послевзятия Зимнего. Несколько месяцев царили полная неопределенность и анархия.

– А банки?

– Согласен, банки они заняли сразу. Но период некоторойнеопределенности все-таки имел место. Масса народа успевала убраться подальше,набив саквояжи золотишком.

– Тогда не было ни компьютеров, ни спутниковыхтелефонов, – уперся Вадим.

– По-моему, наличие компьютеров и сотовиков как раз вашуверсию и опровергает. Потому что большая часть этих игрушек как раз ипринадлежит возможным объектам раскулачивания. Ну, давайте посмотрим реальностив глаза. И анпиловцев, и гайдаровцев – горсточка. Маргиналы, шизофреники безвсякого влияния и возможностей. «Цивилизованные» левые – народ, что ни говори,респектабельный. Как ни бьюсь, не могу представить товарища Зюганова,раскулачивающего под красным флагом товарища Семаго. Или нашего шантарскогоМурчика, который раскулачивает сам себя… Вы, по-моему, с его фирмой вполненормальные отношения поддерживаете?

Вадим молча кивнул.

– Вот видите. Единственный, кто в нынешних условиях можетустроить мало-мальски масштабный, тотальный переворот – наша непредсказуемаявласть. Вот от нее можно ждать чего угодно. Однако голову даю на отсечение, вэтом случае все обстояло бы совершенно иначе. Как – не знаю. Но что иначе –ничуть не сомневаюсь. Если подвергнуть все происшедшее логическому анализу,очень похоже, что мы имеем дело с самой что ни на есть кулуарнойсамодеятельностью. Дешевый триллер категории «Б». Полное впечатление, будтонечто похожее мы уже сто раз видели по телевизору. Похоже?

– Очень…

– Вот видите. Давайте спросим профессионала, – онповернулся к мрачно сопевшему Борману. – Как бы вы действовали в случаеприказа из центра на всеобщее и стремительное раскулачивание? Ну, нестесняйтесь, мы же не дети…

Помолчав, Борман сообщил:

– Вообще-то… Арестовал бы счета, занял коммерческие банки,офисы, выгреб бы документацию. Разумеется, доставив хозяев в офисы, чтобыбыстренько показывали, где что лежит и как открываются сейфы…

– Вот то-то! – воскликнул Синий. – То-то! Я,правда, не местный, но эти волки везде одинаковы… Нет никакой революции, а естьочередные ментовские штучки. Была деноминация, а теперь – декапитализация.

– Глупости! – взвился Борман. –С профессиональной точки зрения, держать вас всех здесь абсолютнобессмысленно.

– Может, ты хочешь, чтобы мы дозрели, как груша наветочке, – усмехнулся Синий. – Знаю я ваши прессовочки…

– А это? – Борман сгоряча схватился рукой за свой синякво весь лоб, начавший уже желтеть.

– А это – ради пущего правдоподобия. В целях пущегослужебного рвения. Скорее медальку повесят – личное участие, проявленное приэтом, членовредительство ради идеалов…

– Шиз, – бросил Борман.

– Знаю я ментовский почерк…

Борман плюнул и пересел от него подальше.

– Извините, что-то тут не вытанцовывается, – сказалДоцент. – Опять-таки дешевым детективом отдает. Можно было заслать наседоки помельче калибром. Наш друг, – он кивнул на Бормана, – не менее чемполковник, я отчего-то полагаю…

– Да ну, – вклинился Браток. – Тоже мне,кроссворд. Никакой он не полкаш, а генерал-майор. Знаю я его вприглядку. Раньшене говорил, не мое дело, мало ли как ему развлекаться охота…

– Не врет? – поинтересовался Доцент.