Читать книгу "Ничего страшного. Неуспеваемость излечима! - Оливье Револь"

В конце концов он все же решает последовать моему совету, поменять колледж и закончить свое образование в техническом лицее (техникуме), где получит профессиональный диплом. Я вижу его через два месяца после начала занятий. Не считая того, что некоторые учителя жалуются, что он мало работает, к технике у него есть способности, и с французским как-то дело наладилось. Он в отменном настроении: «Я влюблен!» — заявляет он мне гордо, — «мы все время пишем друг другу эсэмэски!» Вот уж спасибо от всех дислексиков электронным средствам связи! Фонологическое письмо типа «Е2», «О5», «Знеровка», «Сов7» здорово помогает им в общении. Они чувствуют себя наравне с остальными, подобно тому, как глухонемые отлично общаются под водой. Тем не менее я сказал, что ему не помешало бы слегка поднапрячься в колледже, и ему надо учиться быть ответственным. И он на верном пути. Доказательство — жалобы матери: «Он мне перечит, стал таким дерзким! Надо вновь за него взяться!» Я объяснил ей, что он ведет себя совершенно нормально, то есть по возрасту — он начал бороться за самостоятельность, и ей не жаловаться надо, а радоваться.

Антуан еще расцветет, научится сам управляться с домашними заданиями, станет самостоятельным и ответственным. Получит свой технический диплом, который откроет ему множество путей в жизни. В отличие от технической ориентации в средней школе, которая перекрыла бы дорогу его планам и оставила возможность заниматься только самыми простыми видами деятельности. Его пример поучителен: он показывает, насколько важно определить свои слабые стороны, дать возможность помочь себе в их преодолении, найти самое подходящее учебное заведение, и не забывать при этом ни на секунду, что главное — научиться самостоятельности. То есть, уже в детстве заложить основы взрослой жизни! «Не приспособленный к школе» Антуан в конце концов нашел подходящую для себя школу.

Дислексия: «Это ошибание невыносимо»

Хотя благодаря очкастому Гарри, ученику школы чародейства «Хогвартс», и образовалось целое новое поколение маленьких читателей, тем не менее огромная масса детей так и не приобщилась к чтению. Детишки, которые в жизни не сядут почитать, хотя полками с книгами увешаны все стены, расстраивают родителей, готовых порой устроить костер из телевизора и игровых приставок. К тому же родители знают, что бесполезно заставлять ребенка читать. Как говорит Даниель Пеннак, настаивать бессмысленно: «Глагол читать не выносит императива. Это свойство присутствует еще у некоторых глаголов: „Любить“, „Мечтать“. Можно, конечно, попробовать. А ну, давайте скажем: „Люби меня!“, „Мечтай!“, „Читай“! А ну давай читай, черт подери, приказываю тебе читать!»[16]

Увы, ребенок предпочитает засыпать перед экраном или упираться носом в клавиатуру. Но виной не только его пристрастие к готовым зрительным образам и виртуальным подвигам. Многие дети не хотят читать по совершенно другой причине. Читать, говорите? Да у них просто не получается! Для них слово «книга» — синоним слова «мУка». Тяжкий путь, грозящий невероятными трудностями, без которых лучше бы обойтись. Враг, на которого они поглядывают издали, опасаясь, что он вдруг начнет их терзать. Лучше не трогать!

Преград для чтения может быть масса. Часто они скрыты, их трудно определить и догадываются о них с опозданием. В частности, такая преграда — дислексия. Она — один из ключей, запирающих для ребенка дверь в мир книг. Дислексия к тому же сильно тормозит процесс обучения и вызывает постоянные проблемы в школе. По данным статистических исследований, проведенных в феврале 2005 года, у 10-и процентов детей проблемы с чтением, причем у половины — достаточно серьезные. Причем, если в детском возрасте дислексия легко сходит с рук, впоследствии она здорово мешает жить.

— «Я возьмил ручку», — такая ошибка в четыре года только вызовет улыбку, она составляет часть очарования малыша. Но такие речевые «ляпы» у более взрослого ребенка вызовут лишь насмешки: «Глядите-ка, он разговаривает, как младенец!» Потом, когда приходит время учиться читать, наступает время сомнений: «В твоем возрасте можно читать и получше!» И наступает день, когда замечания становятся язвительными и жестокими: «Ты, неграмотный!»

Ни ленивец, ни бездельник

Дислексия может стать источником подлинных страданий, порождаемых в основном ощущением несправедливости. Ребенок — ни ленивец, ни бездельник. Если у него не получается читать, то лишь потому, что написанные слова лишены для него смысла. Он как будто расшифровывает незнакомый ему язык. И вот он глотает звуки, путает буквы и переставляет слоги, причем совершенно ненамеренно. Довольно быстро чтение становится ему ненавистным, а его мучения — предметом насмешки окружающих. Когда такого ребенка вызывают к доске писать упражнение, это превращается для него в сплошное унижение. Ребенка начинают считать умственно-отсталым, не пытаясь понять, почему его язык спотыкается о коврик слов.

Особенно такие дети страдают в школьных системах, основанных на превосходстве письменных предметов. Череда неудач провоцирует неприятие школы в целом. Ребенок вскоре начинает чувствовать свое отличие от других и школьная жизнь становится для него неинтересна. Он ощущает себя изгоем в маленьком пространстве учебного кабинета — и это впоследствии мешает ему найти свое место в большой жизни. Чаще всего так происходит, если его недуг так и не определен. И его упрекают в отсутствии усидчивости и старания — а он-то прикладывает такие усилия! Но они напрасны. Если оставить его без объяснений, он так и будет считать себя виноватым за все свои ошибки. Он спрашивает себя, почему все у него то шиворот-навыворот, то задом наперед, и приходит к выводу, что с ним что-то не так. Если за контрольную наинижайший балл — он сам виноват. Чувство вины усугубляется неосознанным пониманием несправедливости и ощущением собственной незначительности, которое мешает развитию его личности. У него возникают комплексы на почве своих многочисленных «неловкостей», которые могут иметь совершенно разное происхождение. Все эти нарушения натолкнули врачей на понятие о детях «дис», у каждого из которых свое специфическое расстройство.

Дети «Дис»

Он может быть «дизорфографичным», то есть неправильно транслировать звуки на письме и писать как слышит, и быть при этом неспособным исправить свой текст, испещренный ошибками. Этот случай особенно обиден для ребенка, который, например, прекрасно знает тему по истории или географии, и ему снижают оценку за грамматические ошибки. Это его совершенно деморализует. Его называют «дискалькуличным», если он неспособен производить операции с цифрами. Во взрослом возрасте это может привести к невозможности заполнить чек. Он может быть «дисфатиком», то есть страдать от невозможности выразить свои мысли словами, а может быть диспраксик, и быть неловким в действиях и жестах из-за нарушенной координации движений. В этом случае его тетрадки выглядят хуже черновиков, невозможно ничего прочесть, он толком не может вырезать, пользоваться линейкой и циркулем — и при этом речь у него может быть легкой и свободной, что называется «говорит как пишет». Все эти расстройства вызваны неполадками в той или иной части мозга. Эти нарушения происходят независимо друг от друга, но, как правило, дислексия и дизорфография[17]неразрывно связаны между собой. У ребенка, страдающего дислексией, проблемы как правило возникают на стыке буквы и звука, при переходе от написанного слова к сказанному и наоборот. При этом он может в обычной речи совершенно нормально разговаривать, испытывая трудности только в присутствии текста.