Читать книгу "Медленная смерть - Стюарт Хоум"

— Как тебе твоя? — спросил ТК, пихая дружбана локтем.

— Ващще улёт! — воскликнул Самсон. — Она вытворяла в постели такое, что и не снилось даже специалисту по Кама Сутре!

— Моя тоже зажигала! — засмеялся ТК.

— Есть мнение, что из-за твоей тёлки весь Брикстон не мог уснуть, сроду не слыхал таких воплей! — рявкнул Самсон.

— Готов спорить, ты был не прочь оказаться на моём месте! — похвастался ТК.

— Отвали, — проворчал Самсон. — Меня не подловишь, этот прикол уже был. Можешь сразу переходить к заявлению, что, мол, ты в постели ураган, в твоих бы руках и моя тёлка вопила не тише.

Интерес бутбоев к разговору резко угас, когда на «Эмбанкмент» в вагон вошёл бритоголовый. На нём были мартена до колен, грязные джинсы и кардиган[23]поверх драной лонсдейловской водолазки. Пацан оказался просто панком с бритой головой. Самое обидное, народ в массе не понимал, что «Рейдеры» не имеют ничего общего с этим ничтожеством. Ни слова не говоря друг другу, ТК и Самсон встали и подошли к мудаку.

— Слышь, чувак, — выплюнул ТК. — Сколько уже ходишь в скинах?

— Лет пять уже! — прикинул дурик.

— Если ты не первый день в тусовке, — взревел Самсон, — почему у тебя нижняя пуговица на кардигане застёгнута?

— В смысле? — спросил бритоголовый.

— Скинхеды оставляют нижнюю пуговицу на кардиганах расстёгнутой, тупорылый пиздюк! — завопил Самсон, вбивая кулак под дых слабосильного подростка.

— Ты не скинхед! — прокомментировал ТК, со всей дури впечатав ботинок в яйца парня. — Ты просто вырядился под крутого пацана!

Бритоголовый скорчился, Самсон сложил руки замком и врезал ему по шее. Парень тут же рухнул на пол. ТК пнул мудака пару раз — но эта забава быстро ему наскучила, потому что противник отрубился после пары ударов по голове. Потом «Рейдеры» его раздели. Вскоре парень остался в одних в трусах с потёками мочи и белых спортивных носках.

Самсон с ТК прошли в следующий вагон, такой же пустой, как и только что покинутый. Они открыли окно и выпихнули туда голимые сапоги, джинсы и водолазку. Самсон примерил кардиган, оказалось, он неплохо сидит. Вот мама его постирает, будет совсем как новый.

— Держи, — сказал ТК Самсону, отдавая ему красные подтяжки бритоголового. — Тебе шмотьё, я нашёл двадцать фунтов у него в джинсах, это моя доля добычи.

— Нечестно! — захныкал Самсон. — Я бы лучше деньги взял.

— Кардиган мне не подойдёт! — отрезал ТК. — Стоит сорок фунтов, и почти не ношеный! Я считаю, тебе досталась лучшая часть добычи.

— А, шут с ним, — угрюмо согласился Самсон.

Карен Элиот на кухне варила кофе и жарила оладьи. Джонни Махач перекинул ноги через край двуспальной кровати и потопал по толстому ковру к книжному шкафу. Он пробежался взглядом по полкам, выбирая, чего бы почитать. Там стояло много философских работ и богатая подборка политических текстов. Здесь был полный набор, от «Антибольшевистского Коммунизма» Пола Мэттика и кучи книг Маркса, до «Основ Британского Патриотизма» Эсме Уингфилд-Стратфорд и «Аристодемократии» сэра Чарльза Вальденстайна. Одна полка была целиком отведена под теорию заговоров, начиная со «Свидетельств Заговоров» Джона Робертсона 1798 года, включая Несту Уэбстер, и вплоть до недавних работ вроде «Невидимой Руки» А. Ральфа Эпперсона. В коллекции Элиот попадались такие неожиданные вещи, как «Не в ногу: события двух жизней антиеврейского верблюжьего ветеринара» Арнольда Спенсера Лиза, M.R.C.V.S.[24]и «Признания Капиталиста» Эрнеста Дж. П. Бенна. В конце концов, его взгляд остановился на романе К. Л. Каллана под названием «Мы не позеры». Скинхед раскрыл книгу, и тут же снова захлопнул, потому что Карен Элиот вошла в комнату. Она поставила поднос, нагруженный фрагментами завтрака, на прикроватный столик, подала Ходжесу кофе, потом залезла в кровать.

— Здорово, — вздохнула Карен. — Завтрак в постели с настоящим живым парнем! Давненько у меня так не получалось.

— Это потому что ты обычно отсылаешь своих ухажёров домой на такси, стоит тебе удовлетворить похоть! — ответил Ходжес. — Знаешь, мне кажется, ты оставила меня на ночь исключительно для того, чтобы я с самого ранья получил сегодняшние инструкции. Ты просто одержима организацией тайного общества!

— К этому вопросу вернёмся попозже, — ответила Карен и тут же сменила тему, добавив: — Что читаешь?

— Называется «Это не поза», роман про скинхеда, — прошипел Джонни и подобрал книгу с пола. — Я в неё не въехал, кусок, который мне попался, был эдакой помесью сцены секса и социалистической газеты.

— К. Л. Каллан один из моих любимых писателей, — прощебетала Элиот. — Это такая таинственная фигура, никто толком о нём ничего не знает, но он пишет вдобавок к художественным и теоретические книги. Каллан совмещает высоко- и низколобый стили писания в попытке отрицать мировую культуру в целом. Он хочет стереть гуманистические банальности с лица земли, чтобы новая культура начала сходить с конвейера современной жизни!

— Я в таких вещах фигово разбираюсь, — признался Ходжес. — Наверно, «Это не поза» — не совсем моя книга.

— В ней хватает вещей, которые тебе понравятся, — попыталась убедить его Элиот, взяв книгу из рук Джонни и зачитав отрывок. — Послушай: «Скинхед однажды встретился с шизофреником, который издевался над людьми, предлагая им вылить горячий кофе ему на голову. Психиатр, получающий пятьдесят фунтов в час за решение проблем парня, в этом случае прогресса не достиг, но Блейк привёл избалованного пацана в чувство буквально за несколько секунд. Когда сумасшедший подросток попросил его вылить „капучино“ ему на башку, бутбой сделал ему одолжение. Шизофреник никогда больше не приставал к Блейку…»

— И впрямь здорово, — засмеялся Ходжес. — Правильная позиция! Мировые проблемы можно решить за пару недель, если только всякие правозащитники снимут белые перчатки и разберутся со злом в том же ключе, в котором любой уважающий себя скин разбирается со своими противниками!

Стивен Смит чувствовал, как бабочки трепещут в желудке, когда выбирал место посреди улицы. Смит закатал одну штанину и завязал глаза. Он отчаянно хотел пробиться в художественный мир и горячо надеялся, что этот жест покорности понравится «Зодиаку». Конечно, может оказаться, что товарищ, подходивший к Смиту на «Полуночном Хепенинге», просто прикололся, и нет никакого тайного общества, готового превратить его в арт-звезду в обмен на беспрекословное подчинение некоему неясному делу. В таком случае запишем эту акцию в ценный опыт. Но Стивен отчаянно верил, что Хирам был подлинным агентом тринадцати коммерсантов, которые, по слухам, раз в месяц надевали балахоны, а потом сидели в тускло освещённой комнате где-то в Сити и решали судьбы мира.