Читать книгу "Хозяин Вселенной - Павел Комарницкий"

— Да-а… — лепечет вконец разнежившаяся дочура. — У мамы такие крылья… красивые… большие…

— Так и у тебя скоро будут! — совершенно искренне говорю я. — Три года, это же тьфу! Ты уже больше прожила!

«Рома, Иолла, Мауна, здесь Уэф. Можно посетить ваше жилище?»

— Деда! — дочь вскакивает, как пружинка, выскальзывает из-под маминого крыла. — Можно, деда, можно! Мама-папа совсем даже не занимаются сексом!

— А чем же они в таком случае занимаются? — в фиолетовых глазах Уэфа, возникшего прямо в центре комнаты, тлеют насмешливые огоньки.

— Они занимаются моим воспитанием! Хвалят меня и ласкают, вот! — докладывает деду внучка.

— Доброе дело! — одобрительно говорит дед, поудобнее размещаясь на вырезанном видеотехникой круге ковра, только цветом отличающегося от нашего домашнего. — Ну здравствуйте, мои родные!

— Здравствуй, папа! — хором говорим мы с Ирочкой, садясь по-турецки, рядышком, как примерные детишки. Смеёмся все трое.

— А где бабушка? — ревниво спрашивает малышка.

Уэф огорчённо разводит руками, вздыхает.

— Не успела. Но вы не расстраивайтесь, минут через десять она закончит, и я вас соединю. Она в Крыму сейчас, вместе с Иого, — это уже нам с Ирочкой.

— Значит, всё-таки решили? — жена блестит глазами. — Именно в Крыму? Кавказ рядом…

— Всё же в Крыму, — вздыхает Уэф. — Конечно, с маскировкой подлинная головная боль, туристы кишат летом… Однако база должна всё же находиться в своей зоне ответственности. На Кавказе своя, а на Украине теперь своя будет. Ну ничего, там в этих горах, которые яйлами кличут, ещё есть вполне укромные места.

Уэф помолчал.

— Вообще-то давно пора выделить было. Не Советский Союз, там теперь такая головная боль…

— Иого координатором? — спрашивает Ирочка. — Как же ты без него?

— А он и так последнее время почти всё время в тех местах обитает, — усмехается папа Уэф. — Так вот и пусть берёт и работает официально, со своим штатом… Пойдёшь ко мне, дочка? — внезапно спрашивает он.

— Вместо Иого? — Ирочка блестит глазами, и я ощущаю её чувства: желание, озабоченность и опаску. — Замшей у тебя, угу… Ты меня в тугую спираль завьёшь, папа.

— Не будешь справляться, так и завью, — кивает Уэф. — Да не бойся, в рядовые оперсотрудники всегда перейдёшь, если не осилишь.

— Я не о личной карьере в первую очередь пекусь, папа, и ты это знаешь. — Ирочка даже крыльями встряхивает. — Я подставить вас боюсь. Короче, я ничего пока не скажу. Мне нужен разбег.

— Хорошо, разбег так разбег… — снова вздыхает папа Уэф. — А когда-то ты любила с места…

— Молодая была, глупая, — отрезает Ирочка, и мы снова смеёмся. — Впрочем, так и так ведь это не мгновенно?

— Да, конечно, — кивает Уэф. — Место выбрать, зал сформировать да телепорт вырастить, а это не шутка…

— Кристалл-зародыш доставили?

— Нет пока, зачем? Место сперва… Да, не пришлось бы в пещерах жить Иого. Имитацию пещерного города делать. Будет как «зелёные»… Да пока наберёт персонал, да смотрителя найти, да агентов влияния, да исполнителей, да пока освоятся… Так что время для разбега у тебя есть, Иолла. Как раз Мауна отправится в Первый полёт.

— Деда, а у меня крылышки ещё выросли! — наскучив умными разговорами взрослых, дочура поворачивается спиной к деду, разворачивая свои культяпки.

— Ого, какие! — Уэф явно восхищён. — А ну-ка, ну-ка… Да они у тебя до колен скоро достанут!

Довольная дочура тянет розовые культяпки, и тут я замечаю — они и в самом деле легко достигают низа ягодиц. Растут, однако, действительно растут… Ангельские крылья, в отличие от неуклюжих окостенелых крыльев земных птиц, имеют подвижные пальцы, позволяющие подворачивать длинные маховые перья внутрь, иначе при таком размахе крылышек перья только что по земле бы не мели. И сейчас Мауна вовсю демонстрирует нам сложную конструкцию, чем-то напоминающую складной японский зонтик.

— А вот и бабушка! — дочура прыгает на месте.

— Здравствуйте, дети! Здравствуй, внучка! — глаза Мауны-старшей прямо-таки лучатся теплом. Мауна-младшая вертится юлой от восторга.

— А меня в компанию примете? — гудит дед Иваныч, вдвигаясь в поле изображения, словно осадная башня. — Здравствуй, Иришка, здравствуй, Рома! И ты здравствуй, егоза!

Я улавливаю — Иваныч сейчас на своём кордоне. А мама Маша в Крыму, стало быть… Классная всё же штука ангельская видеосвязь.

Мауна-младшая прекращает верчение, даже губки раскрыла от впечатляющего зрелища. В этот момент Нечаянная Радость срывается со своей икебаны и с писком улетает прочь. Да, зверюшка уже усвоила, что часть гостей в доме бывают фальшивыми, и пытаться садиться им на голову бесполезно. Но на образ деда Иваныча она всегда реагирует довольно нервно. Оно и верно, чтобы такое чудовище прямо в дом впёрлось, тут никаких нервов не хватит!

— Человеческий дед Иваныч, ты же добрый? — правильным и ясным русским языком вопрошает дочура.

— Вот бабушка твоя говорит, что да, — улыбается в бороду человеческий дед Иваныч.

— А почему тогда ты такой огромный и страшный? — снова спрашивает Мауна-младшая. Мы все хохочем, и сам Иваныч ухает филином.

— Раз добрый, должен быть красивый, — убеждённо заявляет дочура.

— Врождённые генетические дефекты, Машутка, — разводит руками человеческий дед.

— Это пустяки, — безапелляционно заявляет Мауна-младшая. — Вот бабушка поставит тебе укол в попу, положит в витализатор, и ты сразу станешь красивым, как папа стал. И с крылышками!

— О-ой, не могу! — стонет Ирочка, привалясь ко мне.

— А раз ты добрый, тогда покажи мне собаку Казбека и ещё лошадь. И кота, и ворону ещё! У тебя есть, — делает следующий логический ход дочура.

— Ну, сейчас попробуем всех сыскать, — поднимается с лавки дед Иваныч. — Только давай перейдём в другую комнату, чтобы не мешать взрослым разговорам, ага?

Иваныч увлекает Мауну-младшую в соседнее помещение, дабы там предъявить подлинные доказательства своей доброты. Я провожаю дочь взглядом. Разумеется, собака, лошадь да сверх того кот и ворона — это вовсе не так мало. Всё вместе это позволит человеческому деду Иванычу продержаться минут двадцать.

— Пойдём-ка, дочка, — говорит Мауна-старшая. — У нас свой разговор будет, для мужчин практической ценности не имеющий. А Уэфу есть что сказать Роме.

И вот я остаюсь один на один с папой Уэфом.

— Нам действительно есть о чём переговорить, Рома, — говорит Уэф. — Что ты думаешь насчёт своего видения? Очень странного, кстати…

— Да ничего не думаю, — честно признаюсь я. — Аналитики пока думают. Для моих же мозгов информации недостаточно, чтобы начать думать что-то связное.